Ричард Кондон - Последняя ставка

- Но ведь она уже заплатила за тебя больше двухсот тысяч фунтов.

- Это - совсем другое. Тогда речь не шла о Ватто.

7.

Покинув встречу с Бетси, Папочкой, дядюшкой Джимом, дядюшкой Питом, Гарри и Ларри, капитан больше всего беспокоился о том, что его макет театра боевых действий не перенесен из спальни в кабинет. Он бегом пролетел от Фарм-стрит до Чарльз-стрит и пулей взлетел по лестнице.

- Ивонна! - закричал он, врываясь в спальню.

- Тебя уже сажают в тюрьму? - отозвалась она, лежа голой поверх покрывала. Ее саксофон лежал рядом.

- Да нет же, нет! Я совсем забыл за этой нервотрепкой, что через сорок шесть секунд сюда придет капитан второго ранга Фудзикава.

- Фудзикава?

- Да. Он впервые приезжает в Лондон. И у меня нет времени перетаскивать макет отсюда вниз. Боюсь, что тебе придется срочно одеться и прибраться в комнате, пока я задержу его внизу.

- Но что тебе сказали твоя жена и её семейка?

- Я тебе потом все расскажу, дорогая, когда уйдет Фудзикава.

Внизу позвонили. Капитан вылетел из комнаты, а Ивонна из постели. Капитан был уже внизу, когда Майкл открывал дверь, и встретил низкорослого симпатичного мужчину одних с ним лет.

- Какое счастье наконец встретиться с вами! - провозгласил капитан.

- О, нет! Что вы! Это я так счастлив быть приглашенным в ваш дом, что у меня дрожат ноги! - японец говорил по-английски, пожалуй, даже лучше, чем капитан.

- Проходите, - капитан провел его в кабинет, - Виски?

- Буду очень признателен!

- Садитесь, пожалуйста, Сколько времени вы пробудете в Англии? Что привело вас сюда? Как прошло ваше путешествие?

Капитан наполнил два бокала и они чокнулись.

- За Императорский флот! - провозгласил капитан.

- За флот Ее Величества! - улыбнулся японец, - В Англии я пробуду всего три дня. Семейные дела. Прекрасное путешествие.

После второго бокала Фудзикава извинился за то, что его визит в Лондон расписан по минутам, он был очень счастлив познакомиться с капитаном Хантингтоном, но сейчас ему пора спешить на новую встречу - что-то там связанное с электроникой. Может ли капитан представить себе что-либо более скучное, чем ужин, за которым будут вестись разговоры об электронике?

- Нет, - честно признался капитан.

- Вот именно, - заключил Фудзикава, вставая.

- О, Боже! Вы обязательно должны увидеть мой макет, прежде чем уйдете!

- Макет?

- А разве у вас нет такого? Значит, это мое секретное оружие. С его помощью я выиграл у вас за восемь лет на одно сражение больше.

- Что вы говорите? Я должен его увидеть!

Они поднялись наверх. Спальня была тщательно прибрана, кровать заправлена, а в центре комнаты стоял макет театра военных действий на Тихом океане размером три на девять футов. Он изображал весь Тихий океан, со всеми островами и побережьем Северной и Южной Америки, Австралии и Азии. Капитан второго ранга Фудзикава смотрел на макет с восхищением. Он подошел к нему и взял в руки модель легкого крейсера класса "Обитци", занимавшего свое место в боевом ордере главных сил японского флота.

- О Господи! - благоговейно выдохнул он. - Ведь это же мой корабль!

Капитан подтвердил.

- Я очень сожалею, что мне пришлось потопить его в сражении в Коралловом море.

- Вы были великолепны в этом сражении! Я даже не понимаю, почему получилось так много совпадений с настоящей битвой.

- Да, в морском бою бывает всякое.

- Но как великолепно вы использовали свою авиацию!

- Спасибо. Но больше всего я хотел бы быть автором вашего блистательного маневра у атолла Уэйк!

- На меня произвел неизгладимое впечатление ваш макет, и предупреждаю вас, капитан, что, приехав в Токио, закажу себе точно такой же, - японец посмотрел на часы. - Но какая жалость! Мне пора.

Они пожали друг другу руки, и капитан махал вслед, пока машина не скрылась из виду.

Ивонна окликнула его из кабинета. Он с облегчением закрыл входную дверь и поднялся к ней.

- В чем дело? - спросил он.

- Я хотела убедиться, что он ушел.

- Замечательный человек, - он обнял её за плечи и повел в спальню, где они сразу же начали раздеваться.

- Он был особенно восхищен моей тактикой в Коралловом море.

- Что ты заладил, как попугай?

- Я? Попугай?

- Можешь ты, наконец, сказать, о чем говорили с тобой жена и её родственники?

Ивонна уже совсем разделась и помогала ему расстегивать рубашку.

- Она хочет развестись. Все они этого хотят.

- Какой ужас! Ты же, конечно, не дал согласия?

- Это ещё не все. Они требуют, чтобы я отдал им дом на Фарм-стрит, Розенарру и половину виноторговой фирмы, которые, как ты уже знаешь, я успел проиграть Брайсону.

- О Боже! - вздохнула она, снимая с него штаны и подталкивая к необъятной постели.

Через полчаса капитан отвалился от Ивонны.

- Все бесполезно, дорогая, - вздохнул он.

- Надо попробовать еще, прежде чем заявлять такое, Колин, - хрипло выдохнула она, - ты бросаешь меня в состоянии натянутой струны.

Ивонна села на постели. У неё была великолепная грудь - две клубнички на идеальных молочно-белых полушариях, стоящих параллельно линии горизонта. Говорила она с сильным марсельским акцентом.

Капитан уставился в потолок. Лицо его было мрачно.

- Я, кажется, теряю все на свете, - грустно сказал он, - эта проклятая семейка отняла у меня не только жену, собственность, свободу, но и эрекцию.

- Ты был запрограммирован на все это. Как компьютер. Не волнуйся может, все ещё обойдется.

Капитан встал и завернулся в простыню, став похожим на римского патриция. Подойдя к макету ТВД, он уставился на участок Кораллового моря.

- Мне жалко жену, - сказал он, - я готов потерять все, но только не её.

- Врешь!

Он возмутился.

- Я её боготворю!

- Прекрасно! Продолжай в том же духе. Но любовь и обожание - не одно и то же. Ты можешь до посинения говорить о том, как ты её боготворишь, но любишь-то ты меня - не так ли, мон шери?

Он продолжал рассматривать макет.

- Это было великолепное сражение! Битва в Коралловом море стала первой, где авианосцы сражались против авианосцев. Капитан второго ранга Фудзикава утверждал, что американцы победили только потому, что раскрыли тайну японских секретных кодов и знали все их планы заранее. Я предложил ему переиграть заново все сражения на его условиях, причем у меня оставались только "Йорктаун" и "Лексингтон", да ещё три крейсера. Я поклялся, что победа будет за мной.

- Колин!

- Да, дорогая?

- Я не возражаю, когда ты часами говоришь со мной о своей жене. Я понимаю твои проблемы. Я ей даже сочувствую. Но ты совсем свихнулся, если считаешь, что я могу обсуждать с тобой какую-то войну, которая кончилась задолго до моего рождения.

- Но ведь это же было величайшее морское сражение! Оно положило конец японским победам на море и продемонстрировало всему миру, что авианосцы являются главным ударным оружием в морской войне!