Владимир Константинов - Вызов смерти

- Так вы писатель?! - удивилась.

- Да так... Скорее сочинитель. Пописываю детективы, - скромно ответил.

По мере того как Колдобина читала, лицо ее все более и более хмурилось. Затем она подняла на меня строгие и печальные глаза.

- Дело в том, Андрей Петрович, что Трубицина сегодня ночью повесилась.

- Не может этого быть! - закричал я, вскакивая. - Она не могла этого сделать!

У меня было такое впечатление, что меня шандарахнули из-за угла чем-то тяжелым по голове.

- К сожалению, это так, - тяжело вздохнула Виктория Валентиновна. Дежурная в пять утра обнаружила ее в туалете. Повешенной...

- Не могла Трубицина покончить с собой! Не могла! - сказал я убежденно.

Колдобина пожала плечами.

- Это иногда случается. Не она первая. Мы ведь не знаем, что у нее творилось в душе.

- А вам не кажется странным, что это случилось именно тогда, когда она решила рассказать правду и назвать конкретного убийцу?

- Это всего-навсего ваши предположения. Мы сейчас по этому факту проводим служебное расследование. Единственное, что могу обещать, - провести его самым тщательным образом.

- Сколько времени это займет?

- Трудно так сразу сказать. Но думаю, дней десять, не меньше. Я вам обязательно сообщу о результатах.

- А не могли ее сначала задушить, а уж потом... того?

- Конечно, могли. Но не будем, Андрей Петрович, гадать на кофейной гуще и делать скоропалительные выводы. Подождем окончания расследования.

- А у Трубициной были здесь подруги?

- Разумеется. Она была очень коммуникабельной девушкой.

- Вы их знаете?

- Я по долгу службы обязана знать. Это Наташа Зайцева, Вера Овчаренко и Сюзанна Хомова. Дружила и с другими, но эти трое были ее лучшими подругами.

- Можно с ними поговорить? Колдобина некоторое время колебалась, затем решительно махнула рукой.

- Можно. В моем кабинете вам будет удобно?

- Большое спасибо, Виктория Валентиновна! Вы удивительная женщина. Буду обязан по гроб жизни.

- А, чего там! - рассмеялась она, польщенная. - Свои люди, сочтемся. Верно?

Колдобина игриво подмигнула. Оказывается, и капитаны внутренней службы умеют подмигивать. Надо же! И это у них совсем даже неплохо получается.

- Советую начать с Хомовой. Она из троих самая образованная и интеллигентная.

Глава 6

Передо мной сидела маленькая хрупкая девушка с довольно миловидным курносым лицом и смотрела на меня испуганными зеленоватыми глазами. Веки у нее были красными и вспухшими. Я представился и сразу спросил о главном:

- Сюзанна Робертовна, вы верите в то, что Трубицина могла сама это сделать?

Она часто-часто заморгала, а затем заплакала.

- Ой, я уже ничего не знаю, - прошептала испуганно, хлюпая носом. - Я не поверила сначала. А потом Вера Овчаренко сказала, будто Катя накануне призналась ей, что хочет повеситься.

- А вам Трубицина ничего такого не говорила?

- Нет-нет, что вы. Совсем наоборот, она в последние дни была особенно весела, словоохотлива. Кстати, она хотела с вами встретиться. Очень надеялась, что вы ей поможете.

- Значит, вы в курсе того, что она хотела мне рассказать?

- В общих чертах. Она неохотно об этом говорила, боялась...

- И все же, что она вам рассказала?

Хомова наконец перестала всхлипывать, достала носовой платок и тщательно вытерла им лицо, затем наморщила гладенький лобик, вспоминая. А я смотрел на нее и невольно удивлялся. Каким образом залетела в этот суровый казенный мир эта, казалось, невинная птаха?!

- Она сказала, что убийство совершил ее близкий друг, с которым она встречалась, что он все подстроил. Только поняла она это не сразу, уже здесь и решила все рассказать вам.

- А кто он такой - ее друг?

Она виновато улыбнулась, развела руками.

- Ой, я не знаю. Она ничего о нем не сказала, даже имени не называла. Говорила только, что он занимается бизнесом, и все.

Я сделал пометки в блокноте.

- Спасибо, Сюзанна. А прошлой ночью вы ничего не видели и не слышали?

- Видела, - кивнула. - Видела, как Катя встала и пошла к двери. Я не придала этому значения, подумала, пошла в туалет. Ей часто приходилось ночью вставать.

- Почему?

- У нее слабый мочевой пузырь. Она говорила, что в милиции ее били и что-то там повредили.

- А кто знал об этой ее слабости?

-Ой, да все. Здесь же ничего невозможно скрыть.

- А в руках у нее что-нибудь было?

- В каком смысле?

- Ну, веревка там или что-то в этом роде?

- Нет, я ничего не видела.

- Когда это было?

- Ой, я не знаю. Может, часа в два или в три. Не знаю. Я спала уже. А тут проснулась.

- Следом за Трубициной кто-нибудь выходил?

- Да, - кивнула она.

Вдруг глаза ее сделались круглыми от изумления и страха.

И я понял, что сейчас она скажет самое главное.

- Ой! - воскликнула она и зажала рот рукой.

- В чем дело, Сюзанна?

- Вы думаете, что ее?.. - прошептала в страхе девушка, с опаской оглядываясь на дверь.

- Кто выходил следом за Трубициной? - спросил, еле сдерживаясь, чтобы не закричать на нее.

- Ой, я прямо не знаю, - вконец растерялась она.- Я вам скажу, а потом окажется, что она со-. всем даже не виновата.

- Но вы ведь видели ту, кто вышел следом за Катей? Так?

Хомова молча кивнула.

- В таком случае нужно ее назвать. Я ведь не утверждаю, что именно она убила Трубицину, верно? Так кто же?

- Вера Овчаренко, - таинственно прошептала Сюзанна и отчего-то вновь заплакала. - Но... Но... Но как она могла?! Ведь она же была Катиной подругой!

- А после того, как ушла Овчаренко, вы ничего не слышали?

- Ой, правда! - еще больше испугалась Сюзанна. Ее буквально всю колотило от переживаемого волнения и страха. - Слышала! Слышала, Андрей Петрович! Приглушенный вскрик и шум какой-то. Тогда я не придала этому значения. Она, Верка, это сделала! Точно! Потому и говорила, что Катя будто бы собиралась повеситься. Какая непорядочная! Правда, Андрей Петрович?

- Правда, - согласился. У меня у самого от волнения тряслись руки. - А могла Овчаренко одна справиться с Трубициной?

- Нет, вряд ли. Катя была сильной. Вот со мной бы она запросто справилась. А с Катей - нет, одна бы не сумела.

Кратко записал в блокнот то, что услышал, предупредил:

- О том, что мне сказали относительно. Овчаренко, никому. Понятно?

- Да, да, - закивала девушка. - Я это прекрасно понимаю.

Не удержался, спросил:

- Сюзанна, а вас-то как сюда занесло? Что вы такое могли совершить?

- Отчима убила, - ответила она просто и даже улыбнулась.

- Не может быть?! - не поверил я.

- Правда. Он над мамой издевался и ко мне приставал. Я терпела, терпела, а потом однажды, когда он спал, взяла его двустволку, зарядила, подошла к нему и в грудь сразу из двух стволов. Он и пикнуть не успел.

Лицо ее стало строгим, а взгляд больших глаз холодным и жестким. И я понял, что эта хрупкая на вид девочка вполне способна на такой поступок.