Наталья Андреева - Любовь и смерть в толпе

— Что за бред ты несешь? — рассердился Стас.

— А как считаешь, твою работу можно назвать высокооплачиваемой?

— Это что, тест? — догадался Самохвалов.

— Ага.

— И какой я набрал балл? — самодовольно спросил он.

— Непроходной. Расслабься. Съешь пирожное. Хочешь со взбитыми сливками?

Стас посмотрел на блюдечко с пирожными и пробурчал:

— Не пропадать же добру. Уплачено.

И накинулся на пирожные. Люба решила не дожимать. Пусть еще какое-то время побудет в мире иллюзий. Интересно было бы взглянуть на Катин идеал. Не пьет, не курит, молодой, красивый, без жилищных и материальных проблем, любит детей, каждый день дарит цветы… Неужели в природе существуют такие мужчины?

…События меж тем продолжали развиваться самым непредсказуемым образом. Где-то в середине недели позвонила Кася и выпалила:

— Я еду к Борису на дачу!

— Куда? — оторопела Люба. — Зачем?

— Его мама приболела, а грядки заросли. Он попросил помочь в огороде и наготовить еды на неделю.

— Понятно: решил поэксплуатировать твой труд.

— Ой, что вы! Я так счастлива! Он предложил заплатить, но я отказалась! Я так хочу познакомиться с его мамой!

— Насколько я знаю, у него с родителями прохладные отношения, — осторожно сказала Люба.

— Он совсем не такой! — с энтузиазмом заговорила Кася. — Вы его совсем не знаете! Я вам так признательна, Любовь Александровна! За ваши советы! И за одежду, которую вы мне купили! И Георгий Кимович дал мне денег, чтобы я приоделась! Я отказывалась, но он был так настойчив!

— Кстати, как Климов отнесся к твоей поездке?

— Обрадовался! Он все время говорит Борису: «Кася — золото!». Мне так неловко, Любовь Александровна. Я не привыкла, когда меня хвалят.

— Чего уж там.

«Надо же, как можно ошибаться в людях, — подумала Люба. — Мне казалось, что Борис совсем не такой. И вот поди ж ты! Едет вместе с Касей на дачу! Ведь это только предлог! Или не предлог? Совсем запуталась!»

— Я рада за тебя, — как можно теплее сказала она.

— Ведь это вы все устроили. Свидание, с которого все и началось. Я так благодарна вам!

— Хорошо, хорошо, — торопливо сказала Люба. -Мы потом поговорим. Желаю тебе хорошо отдохнуть.

И положила трубку. Потом только опомнилась: какой отдых? Кася едет помогать по хозяйству приболевшей матери Бориса. Или это все-таки предлог?

На следующий день ее задержала Марина, подруга Каси. Вид у нее был невеселый. Они немного поговорили по делу, Люба дала ей ряд советов. Марина собиралась заняться частной практикой, использовав все свои связи. Потом Марина вдруг пожаловалась:

— Все гораздо сложнее, чем я думала. Не так-то просто устроить личную жизнь с двумя детьми. -И без всякого перехода: — А вы не знаете, где Кася?

— Конечно, знаю. Тебе дать ее телефон?

— Нет, не надо. Я просто хочу знать, все ли с ней в порядке.

«Ого! — подумала Люба. — Издалека заходишь. Очень издалека». И медленно сказала:

— С ней все в порядке. У Каси хорошая работа и в личной жизни тоже все хорошо.

— В личной жизни? — откровенно удивилась Марина. — У нее что, кто-то есть?

— А почему тебя это удивляет?

— Не представляю, что кто-то мог заинтересоваться Касей! — фыркнула хорошенькая брюнетка и поправила и без того безупречную прическу.

— Тем не менее это случилось.

— Что ж, я рада за нее. Ну, мне пора. Спасибо за советы. Они мне очень пригодятся.

У нее вновь был вид уверенной в себе преуспевающей женщины. Ничего не оставалось, как мысленно пожелать Марине удачи. У Любы на сегодня был запланирован визит к Георгию Кимовичу. На этот раз они должны были оказаться в квартире вдвоем и поговорить без свидетелей, ведь Кася взяла выходной и поехала вместе с Борисом на дачу. Люба жаждала услышать подробности. И Климов ее ожиданий не обманул.

— Хочу их поженить, — без обиняков сказал он. Люба вспомнила историю, рассказанную Борисом: о личном шофере и секретарше, которых поженил хозяин. Может, Климову нравится, когда его персону обслуживают супружеские пары? И спросила:

— А вам не кажется, что они друг другу не подходят?

— Это еще почему?

— Он умен, образован, хорош собой. А она… Простите, но Кася не блистает ни умом, ни красотой. Хозяйка хорошая, да. Но для Бориса слишком уж проста.

— Одного поля ягоды, — резко сказал Климов.

— Что вы имеете в виду? — оторопела Люба.

— Подумаешь, умник! — Она поняла, что это о Борисе. — Кухаркино дитя!

— Вроде бы вы упоминали, что его мать — уборщица.

— Без разницы. Пусть знает свое место.

— Это жестоко. Он хочет в люди выбиться, а вы его топите. Зачем навязываете ему Касю? — сердито спросила Люба.

— Я? Навязываю? — возмутился Климов. — Да он с нее глаз не сводит! Вот что значит гены! На кухарку запал, кухаркино дитя! Не веришь — у него спроси.

— Может, он боится, что если будет вам перечить, вы его уволите?

— Из-за того, что откажется жениться на бабе, которую я для него присмотрел, не уволю, — рассмеялся вдруг Климов. — Это все эмоции, психотерапевт. Я его не за то держу. Ежели не справится, тогда буду искать предлог. И то, что он против моей воли пошел, пригодится. На каждого сотрудника надо иметь компромат и в нужный момент ошибочку припомнить.

— Почему вы со мной так откровенны? — возмутилась Люба.

— А у тебя профессия такая. И ты ведь никому не скажешь? — Климов бросил на нее внимательный взгляд и кивнул: — Не скажешь. Ну, давай о чем-нибудь другом поговорим. Что ты заладила: Борис да Борис. Влюбилась, да?

Люба покраснела.

— Я вижу, Георгий Кимович, вам непременно надо устроить личную жизнь людей, которые вас окружают. Это все от желания заполнить пустоту в вашей собственной жизни.

Климов моментально помрачнел. Посмотрел на Любу в упор и спросил:

— Ты ничего от меня не скрываешь?

— Нет.

— Может, ты уже знаешь, где моя дочь? Что с ней?

— Нет. Честно. Но знаю, что в ближайшем будущем все прояснится. Мы нашли человека, у которого могут быть документы Шестакова. Это тот самый человек, которого Борис послал в Ольховку. Вы пообещали слишком уж большую премию, Георгий Кимович. Похоже, что у Шестакова появился конкурент, который перехватил добытые им материалы и убрал с дороги соперника.

— Так, может, на него надо нажать?

— Тогда он уничтожит улики. Потерпите немного, Георгий Кимович.

— Ну, спасибо, утешила, — буркнул Климов, но тут же сменил гнев на милость: — Чаю хочешь? Давай с пирожками. Вкусные! С повидлом!

— Ох нет! Я сегодня пирожных объелась! Против своей воли!

— Что так? — развеселился Климов.

— Пришлось.

— Ну, давай тогда просто чаю. Пойдем на кухню, поболтаем. Сегодня развлекать меня будешь ты.

— Я никак не могу понять, что Борис нашел в Касе? — пожаловалась Люба Апельсинчику.