Хэролд Мазур - Защитнику — два миллиона, а может, и чуть больше

Ллойд Эшли, казалось, даже не испытывал особой радости: после всего пережитого он был на грани полного нервного истощения. Робинсон подошел к нему и тронул за плечо:

— Полный порядок, старина! Теперь все позади, ты свободен. Едем ко мне в контору. По-моему, нам надо обсудить кое-какие дела.

Эшли, наконец, вышел из оцепенения.

— Да, конечно, — сказал он с какой-то жесткой улыбкой.

Они протиснулись сквозь толпу зевак и взяли такси. Заключительные речи и вынесение решения присяжных заняли всю вторую половину дня, поэтому, когда они приехали к Робинсону, было уже темно. Адвокат провел клиента в комнату отдыха и включил свет.

В ознаменование одержанной победы он достал из бара бутылку и наполнил бокалы. Мужчины поздравили друг друга с успехом и разом выпили. Робинсон включил кондиционер, протянул своему клиенту коробку дорогих сигар и сам чиркнул зажигалкой. Эшли сделал глубокую затяжку и откинулся в кресле, с наслаждением вдыхая роскошный аромат.

— Ну, что ж, Марк, — сказал он, — я был уверен, что ты сможешь выиграть это дело. Ты выполнил свою часть нашего договора. Теперь ты, конечно, ожидаешь, что я выполню свою.

Робинсон сделал протестующий жест.

— У тебя есть чистый чек?

Незаполненная чековая книжка была где-то в деловой части офиса. Робинсон всегда держал ее под рукой для тех клиентов, которые прибегали к его легальным услугам, но не имели при себе достаточной суммы для оплаты этих услуг. Адвокат вышел в приемную, довольно долго рылся в секретере и наконец нашел книжку.

Ллойд Эшли тем временем передвинул свое кресло и теперь сидел за столом Робинсона. Он взял у адвоката чековую книжку, вынул авторучку и, не моргнув глазом, выписал чек на два миллиона долларов.

— Я предлагал пятьдесят на пятьдесят, Марк. Может быть, ты получишь даже чуть больше, — мы это узнаем, когда мой клерк сверит бухгалтерские книги.

Робинсон сжимал чек, не в силах оторвать глаз от вереницы нулей. Раненая рука слетка дрожала, но он не обращал на это никакого внимания. Голос Эшли, звучавший как-то необычайно мягко, вернул его к действительности:

— Да, да, Марк, тебе действительно причитается еще кое-что и, более того, ты получишь это прямо сейчас.

Робинсон оторвал глаза от чека и увидел в руке Эшли автоматический кольт тридцать второго калибра. Палец Ллойда лежал на спусковом крючке.

— Я обнаружил это в твоем столе, — сказал Эшли. — Должно быть, это тот самый пистолет, которым ты воспользовался вчера вечером. Ирония судьбы, не так ли, Марк? У тебя теперь есть то, что в этом мире важнее всего, — деньги, а между тем, ты уже никогда не сможешь истратить из них ни единого цента!

Во взгляде Эшли было нечто, заставившее адвоката насторожиться:

— Что ты хочешь этим сказать?

— Помнишь того частного детектива, которого ты мне порекомендовал? Представь себе, после этого несчастья с Уордом я так и не сумел выкроить времени, чтобы рассчитать твоего протеже. Вот он и продолжал наблюдать за Евой все время, пока я сидел в камере. А отчет свой он принес мне всего два дня назад. Думаю, мне незачем сообщать тебе, с кем она встречалась.

Робинсон побледнел.

Рука Эшли твердо сжимала пистолет.

— Знаешь, Марк, мне кажется, что ты настолько же виновен в смерти Уорда, насколько и я. Кто надоумил Еву использовать Уорда как ширму, за которой вы оба могли находиться в полной безопасности? Конечно, ты. У Евы на это никогда бы не хватило воображения.

Лицо Робинсона покрылось испариной, голос его снизился до шепота:

— Ллойд, погоди, выслушай меня…

— Ну уж, нет! Я знаю, уговаривать ты большой мастер. Не далее как сегодня на суде я лишний раз в этом убедился. Решение принято мною еще два дня назад. А твой пистолет из твоего стола лишь ускорит расплату. И в этом, по-моему, есть какая-то высшая справедливость. Из-за тебя я погубил ни в чем не виновного человека. Почему бы теперь не прикончить того, кто виноват во всем?

Из двух раздавшихся выстрелов Марк Робинсон услышал только первый.