Наталья Андреева - - Автора!

— Мне больше нравится про скупого рыцаря.

— Так, так, молодой человек, и почему же?

— Актуально. Деньги лежат по чулкам, нет движения капитала, в банках не хватает наличности, зарплату задерживают. Вот молодой наследник — тот сразу даст делу ход. Богатые люди должны много покупать, чтобы бедные тоже могли заработать на свой кусок хлеба с маслом.

— Ну вам зачет я, пожалуй, поставил бы, молодой человек, за оригинальность и образность мышления, — Гончаров поправил свои очки.

«Он выжил из ума, — подумал Алексей. — Большой ребенок. Тут надо осторожно».

— Спасибо. Так зачем в тот вечер вы поехали к своему ученику, Аркадий Михайлович?

— Ах, молодой человек! Ну зачем вам это?

— Вам об этом неприятно говорить?

— Ну почему сразу неприятно? Да, я люблю свою жену. Аллочка вовсе не такая плохая, и она тоже очень любит меня. Она просто немного запуталась. Мы прекрасно прожили вместе столько лет. Да… Я за нее, естественно, волновался, и когда какой-то мужчина позвонил и сказал, что моей жене плохо, что она лежит на даче у Павла, я поехал, конечно. Чтобы ее спасти..

— Разве «скорую» вызвать не могли? Тот же мужчина? Или Клишин? И вообще, кто звонил? Вы спросили?

— Спросить, кто звонил? — Он удивился. — Я подумал, что его послал позвонить Павел, и все.

— И поехали, очертя голову, за своей женой, у которой своя машина? На ночь глядя?

— Мне сказали, что Аллочка лежит… У нее желудок больной, она так плохо питается, моя Аллочка, и курит без конца. Я подумал, что у нее открылась язва.

— Ну вы приехали, и что?

— Ее уже не было.

— Полегчало, значит? — усмехнулся Алексей.

— Да. Она уехала. Знаете, молодой человек, я так обрадовался, когда узнал, что она в состоянии была уехать сама!

— И вас не задело, что неизвестно зачем вы проехали столько километров? Ночью.

— Ну и что? Аллочке же было плохо! Однажды она забыла купить сигареты, это было ночью, еще в те добрые застойные времена, когда после девяти никто не торговал, не было палаток, круглосуточных магазинов, и я поехал по знакомым, чтобы достать ей сигарет.

— Ночью?

— Но Аллочке же хотелось курить. А?

— Да, с вами непросто, — вздохнул Алексей. — Так вашей жены на даче у Клишинауже не было?

— Нет, представьте себе. Не было. — Профессор развел руками.

— И вы не ругались, не выясняли отношений?

— С Пашей? — искренне удивился Гончаров. — С Пашей выяснять отношения? Да это же был добрейший человек! Прекраснейший! Душевный!

Тут Леонидов снова чуть не упал со стула:

— А я другое о Павле Андреевиче слышал.

— Клеветники, завистники! — возмущенно сказал Гончаров. — Я же говорю, что его отравил Сальери!

— А вы никогда не критиковали Клишина?

— Ну, я советовал иногда, но очень осторожно, талант, знаете ли, вещь хрупкая, ни за что нельзя его ругать.

— А вам известно, в каких отношениях был Клишин с вашей женой?

— Отношения? Они прекрасно ладят, моя Аллочка и Паша. Между ними отношения были прекрасные, просто великолепные! И всегда только такие! Паша нисколько не обиделся, когда Аллочка вышла замуж за меня. Вы знаете, молодой человек, Паша за моей женой когда-то ухаживал, таинственно понизив голос, подмигнул профессор Алексею. — Ухаживал, да, да! Но Аллочка полюбила меня, мы поженились, а Паша нисколько не обиделся и по-прежнему ко мне приезжал. Какой он был милый и добрый! На свадьбе радовался больше всех, поздравлял искренне, и с Аллочкой у них потом была замечательная дружба.

«С ума сойти! — подумал Леонидов, выслушав тираду профессора. — Такое ощущение, что он говорит о других людях!»

— А о чем вы говорили в тот вечер, Аркадий Михайлович? С Клишиным.

— О последней Пашиной книге, о чем же еще? Он отрывки мне давал читать. Странная вещь, я никогда не думал, что моего лучшего ученика потянет на мистику.

— Мистику?

— Ну а как вы еще назовете описание собственной смерти? С чего он взял, что его непременно должны убить? Отравить ядом?

— А разве его не убили?

— Да? А ведь постойте, в самом деле! Надо же! Да ведь он так и написал! А я как-то не думал, что…

— Последний месяц чем вы занимались?

— Писал новую монографию у себя на даче, начал в конце мая. Какое сегодня число?

— Вчера убили вашу жену.

— Аллу? Да, я написал в своем дневнике… Постойте-ка? Так она, что, умерла? — беспомощно посмотрел на Алексея профессор.

«Почему Надя не предупредила, что он не в себе? — удивился Леонидов. — Ему нужен психиатр. Он заговаривается».

— В вашем кабинете есть снотворное? — осторожно спросил он.

— Должно быть.

— Вы его употребляете?

— Какие-то таблетки пью. Но это, кажется, почки. У меня почки больные, да и сердце иногда шалит, но снотворное…. Я не помню, — виновато сказал Гончаров.

— Вы сегодня все время были в кабинете?

— Нет, что вы! Поработать не дали, да-а… Этот мужчина. Не сложившаяся личность. Я совсем ничего потом не помню, а Аллочка… Разве ее нет?

— Я пойду Надю позову.

Леонидов вышел из кабинета. На кухне Надежда в своем длинном траурном платье мыла посуду, стряхивая объедки в мусорное ведро.

— Давайте хоть я вам помогу, — вызвался Леонидов.

— Я привыкла, — стандартно ответила она, как отвечала на любые предложения о помощи всю свою недолгую жизнь. — Поговорили?

— Представляю, что было с Михйным! Он психиатричку не пытался вызвать?

— Нет, — улыбнулась Надя. — Если честно, дядя вчера выпил. С горя. Что с ним случается крайне редко. А сегодня днем он добавил. Вашему Михину не повезло, а после того как не был сдан зачет по Пушкину, его просто выставили из кабинета. Что было! Дядя, будучи нетрезвым, закричал на всю квартиру: «Завтра все выучите, молодой человек и придете пересдавать! А сегодня я вас слушать не желаю!»

Алексей невольно рассмеялся, представив себе эту сцену:

— Ну, Игорек, ну попал!

— А как с вами?

— Я сдал, и со мной поговорили. Он уже адекватен. В смысле алкоголя, но… Скажите, Аркадий Михайлович всегда был такой странный, или это Алла его довела?

— Можно и так сказать. Дядя любил ее, правда. Алла же этим злоупотребляла. У нее всегда были любовники. Не только Павел, но и другие. Не желая прозревать, мой дядя ушел в себя, придумал свой собственный мир, где все так, как он того желает. Поначалу они, конечно, ссорились. Но дядя — человек интеллигентный, тетя же была стервой. Вы уж меня извините. Со временем дядя научился не реагировать на Аллины грубости, нецензурные слова, делать вид, что он их не слышит. Это его способ защиты.

— Он и на самом деле не догадывался о связи Аллы с Клишиным?

— Не знаю. — Надя пожала плечами. — Он вел себя так, будто его лучший ученик и любимая жена просто хорошие друзья. И старался не попадать в щекотливые ситуации. Если же попадал, ссылался на плохое зрение. Я, мол, ничего не видел. Либо не так понял.