Наталья Андреева - - Автора!

— Как Павлик? — спросил Алексей.

— С моим сыном все в порядке.

— Пишет?

— Допустим. Разве вам это интересно?

— И что пишет?

— И стихи, и прозу, и пьесу какую-то написал.

Ей, похоже, нравилось разговаривать о сыне, Любовь Николаевна даже потеплела. Ее замечательные зеленые глаза светились.

— А стихи его не дадите почитать?

— Зачем? Что вы хотите из них узнать?

— Интересно. Говорят, что на детях талантливых людей природа отдыхает. Или Клишин был бездарностью?

Она молчала.

— Так не дадите? — спросил он.

Любовь Николаевна достала из ящика стола несколько листков и отдала Алексею.

— Спасибо. Должно быть, не увидимся больше, так всего вам хорошего. И вам, и вашему сыну.

Он вышел из офиса в сложном настроении. С одной стороны, несправедливо, что Демин останется гулять на свободе. С другой стороны, останется ни с чем, и это справедливо. Зная его, можно быть уверенным, что человек отныне будет терзаться. Такие деньги, казалось, уже были в руках и вдруг уплыли! А рядом подрастает второй такой же Паша Клишин. Может, это и есть его наказание? Максима Демина?

В СЕРЕДИНЕ АВГУСТА АЛЕКСЕЙ ЛЕОНИДОВ лежал на пляже рядом с женой, метрах в десяти от них плескалось море. Над Сашей раскинулся полосатый зонт, защищавший ее от солнца, Сережка плескался в воде, похожей на парное молоко, а Леонидов блаженствовал. Всего неделя… Но и этого довольно, чтобы прийти в себя, отдохнуть от суетливой столичной жизни. Саша неожиданно спросила:

— А ты мне врал тогда, или нет?

— Когда?

Ему лень было даже шевелиться, не то, что отвечать на серьезный вопрос.

— О Соне. Что у вас ничего не было.

— Не врал.

Инстинкт самосохранения был сильнее лени. Чтобы соврать, надо сделать усилие. И он его сделал.

— Значит, ты никогда мне не изменял?

— Нет.

И это была правда.

— И не изменишь? — Нет.

И это тоже была правда.

— Почему я тебя люблю?

— Потому что я тебя люблю. — Он перевернулся на живот и честно посмотрел в ее синие глаза. — Клянусь! Жара-то какая! В воду хочешь?

— И никто не прочитает то, что написал Кли-шин? — тихо спросила Саша. — Жаль.

— Помнишь, что написал его сын? На тех листках, что я тебе отдал?

Подарите мне новое сердце, Подарите мне новую грусть, Расскажите мне сказки, как в детстве, И тогда я на землю вернусь…

Павла Клишина прочитают. Лет через десять. Потому что у него талант.

— Верю. Ну что, купаться пойдем?

Саша вылезла из-под зонта, поправила купальник и осторожно пошла к воде. Он вскочил и побежал следом.

А еще через пару недель Леонидов случайно встретил Надю. Он вышел из ресторана, где вел переговоры. И только взялся за ручку, чтобы открыть дверцу машины, как его окликнули:

— Алексей Алексеевич! Сначала он подумал, что это Соня: волосы у девушки были коротко подстрижены, отдельные пряди выбелены, на лице яркая косметика. Модные обтягивающие брюки, туфли на высокой платформе, а в руке стильная сумочка. Молодая, загорелая, уверенная в себе, в собственной неотразимости. Такая же, как миллионы других девушек на улицах Москвы и прочих городов. Приглядевшись, Алексей понял, что это не Соня. Хотя, очень похожа. Очень.

— Вас не узнать, Надя, — покачал головой он.

— Да, я теперь другая. Мы с Соней живем вместе, в нашей квартире. Как я рада, что у меня теперь есть сестра! У нас теперь весело. Молодые люди заходят. И не очень молодые. Вы куда едете? В офис? Не откажетесь девушку подвезти? — Она кокетливо засмеялась и, не дожидаясь ответа, уверенно открыла дверцу машины, устроилась на переднем сиденье.

Леонидов без лишних слов уселся на водительское место, повернул ключ в замке зажигания и услышал:

— Давай на «ты» и без Алексеевича. Можно?

— Можно. Ну что, Надя, жизнь теперь полна приключений? — спросил Леонидов.

— Да, полна. Слушай, я тебе сейчас такое расскажу, — азартно сказала Надя.

Леонидов, не вникая, слушал пустое щебетанье Нади и с сожалением подумал: «Жаль, что она так изменилась…»

Но это уже другая история…