Наталья Андреева - Комната с видом на огни

— Сделаем и с яблоками, и с хреном.

— Только не рановато ли квасить? Еще не сезон.

— Не сезон, — согласно кивнула тетенька. — Капуста еще в полях стоит, пока морозцем не хватит, урожай собирать рано. И на закваску она не годится. К тому же я завтра хотела в город съездить, дела у меня.

— Что-то зачастила ты последнее время в город, Галя, — покачала головой мать Анны.

— Да все по больницам, все по больницам.

— У вас серьезное что-то нашли, Галина Степановна? — вмешалась Анна. — Быть может, подыскать хорошего врача?

— Нет, Анечка, ничего серьезного. Годы свое берут, только и всего.

— Бабушка, где мои новые черные джинсы? — заглянул в кухню Сашка.

— Иду, Сашенька, иду. Я их убрала вчера в дальний шкаф, ты не найдешь…

Мать ушла. Анна пристально посмотрела на тетеньку:

— А если серьезно, Галина Степановна? Раньше вы крайне неохотно ездили в Москву, все травками какими-то лечились. Я вас последнее время не узнаю. Не думайте, что я вас в чем-то подозреваю, просто мне не по себе. Куда вы завтра едете?

— Дело-то прошлое. Не хотела я никому говорить, да жизнь сейчас так повернулась, что уж и не знаю. Десять лет назад сгинул мой сыночек Коленька, а жена его бывшая, на которую он все переписал, взяла да и продала всю мою собственность. Спасибо, Владимир Михайлович, царство ему небесное, приют дал. А когда дело-то вертелось, видела я случайно того мужика, ради которого моя сноха на такую глупость решилась. Парень видный, красивый. А мы, бабы, дуры, за одно только ласковое слово готовы на край света идти. Так и я Коленьке покойному все передарила, а оно вон как вышло… Внучку уж больно было жалко, мать запретила и близко ко мне подходить, а я, чай, бабка. Так оно и шло, а недавно приезжает твой Панков, я как глянула, да и обмерла — он. И жалко мне тебя стало, Аня, и сноху мою непутевую жалко, никого ведь больше у меня нет, разве вы виноваты, что мужик так к себе присушил? Сама молодая была, знаю, как оно бывает. Ну, думаю, раз он к прежней-то жене вернулся, значит, с моей снохой у него все закончилось. Ну и поехала в родное село, а там услышала, что сноха моя работу в банке потеряла, кое-как устроилась продавщицей на лоток, замуж больше не вышла, а из всего имущества осталась у нее только квартирка в Москве.

— И что вы сделали?

— Поехала туда, вот что. Долго кругами ходила, все внучку свою высматривала, боялась, что не узнаю. Девочке уже тринадцать лет, невеста совсем. А потом не выдержала да и объявилась снохе. Плакала она, и в ногах валялась: прости, Галина Степановна, затмение нашло, в места родные до сих пор, мол, боюсь объявиться, стыдно. И так она ругала этого Панкова! Посмотрела я на нее да на внучку, и тоска меня взяла: девчонку одеть-обуть надо, кормить надо. А дома бедно, сразу видать, что не шикуют люди. Вот и стала я туда наведываться, Аня. Своя кровь, что ж теперь поделаешь.

— И опять отдали им все свои деньги?

— Что ты, Аня, что ты! Покойный Владимир Михайлович все для меня устроил, деньги мои шли на счет, в сберегательный банк. Кое-что скопилось на черный день. Я сейчас только проценты беру, и то сноха каждый день мне молитвы возносит.

— И вы простили?

— Я женщина простая, если и была у меня злоба, то вся вышла: сколько лет прошло!

— Значит, вы смогли простить, — задумчиво сказала Анна. — А со мной что? Почему я не могу?

— Люди, Анечка, по-разному устроены, не бери в голову. Придет время, и ты простишь.

— Боюсь, как бы не было поздно… Значит, завтра вы к ним снова поедете?

— У внучки именины, как не поехать? — вздохнула тетенька. — Да скажи ты мне, что молодежи-то нынче дарят? Или лучше деньгами?

— И все-таки вы поосторожнее, Галина Степановна. А насчет подарка… Сколько ей лет?

— Тринадцать исполнится.

— Что ж, купите CD-плеер да кроссовки модные. На дискотеку небось будет бегать.

— Плеер — это что? Это который в уши вдевают?

— Ну да. С наушниками. Спросите у Сашки, он покажет.

Мать вернулась на кухню, поставила на стол грязную тарелку и пожаловалась:

— Ох уж эта молодежь! Если бы ты видела, что у Сашки в комнате творится! Даже ест у себя, так занят каким-то аппаратом. Должно быть, институтские дела. И с телефоном не расстается. Девчонка, что ли, какая завелась? Тарелку трудно на кухню отнести!

— Он завтра уезжает куда-то?

— Откуда же я знаю, Аня? Паяльник включен, в комнате дымом пахнет. Что он там делает, ума не приложу! И все какие-то тайны. Не иначе как любовь. Давно пора… А тебе, Аня, второй день женщина какая-то все звонит и звонит. Я вчера забыла сказать.

— Какая женщина? — вздрогнула Анна.

— Да откуда же я знаю! Мне, говорит, Аню. Значит, не с работы.

— Она вчера звонила?

— Ну да. Когда вас со Стасом еще не было. И сегодня с утра. Я уж не стала тебя будить. А потом ты уехала на работу. Так она в обед позвонила.

— Что ж ты не дала ей мой рабочий телефон?

— Не хочет. Я, говорит, подожду, пока она вернется с работы, а вечером перезвоню.

— Не представилась?

— Нет, Аня. Но голос знакомый. Такое ощущение, что много лет назад я часто его слышала. Но вот припомнить, кто это…

— Спасибо мама, ты не переживай, кому надо, тот отыщет. А сока томатного у нас нет?

— Как же? В холодильнике стоит. Галина специально для тебя сделала, из свежих помидоров. Не химия какая-нибудь.

Анна налила в большую кружку сок, обильно посыпала солью, размешала:

— Не станете меня ругать, если я в своей комнате попью, или достанется, как Сашке?

— Что нам, старым, еще делать, как не по хозяйству хлопотать? Это мы по привычке ворчим…

— Спасибо. А где Стас?

— На веранде, где ж еще? Закат смотрит. Мольберт туда принес, краски, кисти. Пойти, что ли, бутербродов ему отнести?

— Балуешь ты его, мама.

— А кого ж? Надо для кого-то жить, дочка, а Стасик, он хороший, и всегда так смешно говорит.

Анна ушла из кухни в расстроенных чувствах. Она уже догадалась, что за женщина так настойчиво хочет с ней поговорить. Светку Юсупову Анна недолюбливала еще со школы, когда та, ничем особым не блистая, получала хорошие оценки и все учителя упорно тянули ее на медаль. У Светланы был очень влиятельный папа. Никогда они не были подругами, а после истории с увольнением Анна решила навсегда вычеркнуть ее из круга своих знакомых. И вот теперь история с Юсуповым. Придется объясняться.

…Телефонный звонок настиг ее в спальне. Она первой сняла телефонную трубку: мама и тетенька ушли в сад собирать нападавшие за день яблоки, а Сашка и Стас никогда не спешили кидаться к телефону.

— Алло?

— Да, я слушаю.

— Анна?

— Света?

— Ты не думай, что тебе все это сойдет с рук, — угрожающе сказала Светлана.

— Что сойдет?

— Ты убила моего мужа…

— Зачем ты звонишь? — негромко спросила Анна.