Наталья Андреева - Поговори со своей тенью

— Дура! Какая же я дура! Теперь все против меня! Даже то, что я тренируюсь в Школе Скорпиона! Зачем ты сказала, что мы ходим к одному и тому же врачу?

— Я так сказала? — удивилась Глупая Пучеглазая Лягушка. Разговор с Игорем был, но…

— Игорь именно так понял. Теперь он мне говорит: «Обратись к вашему с Сашей врачу». Мол, пусть выдаст справку о моем состоянии здоровья. О том, что психика у меня неуравновешенная и что допрашивать меня нельзя. Ну что ж, давай говори адрес.

— Адрес? Какой адрес?

— Врача! К которому ты ходила! Ведь ты же туда ходила? Или опять врешь?

— Погоди минутку.

И я сделала очередную ошибку: продиктовала ей адрес Баритона. Что ж, раз Игорь думает, что мы ходили к одному и тому же врачу, пусть так оно и будет.

Теперь настало время рассказать о том, чем занимались мы с Виолой. После смерти Смелякова она откровенно заскучала. К прежней жизни возвращаться не хотелось. То есть возобновлять старые знакомства и вновь пойти по рукам. Деньги у нас еще оставались, но когда-нибудь они должны были закончиться. Все хорошее рано или поздно кончается, а деньги — лучшее, что может с нами случиться, если мы родились не в семье Рокфеллеров. Это у них счастье не в деньгах, потому что никто не ценит данное ему от рождения. А как теперь быть нам с Виолой?

— Придется мне вернуться к пододеяльникам, — высказалась я. — Пора положить всему этому конец. И жить честно.

— Честно? Ха-ха! — рассмеялась Фиалка. — А мы сможем?

— Ничего другого не остается. Нам вообще лучше сидеть тихо. Не высовываться. Не забывай про Колю Мятого. Наверняка он всех поставил на уши, весь криминальный мир столицы. Мы с Большой Махой играли не по правилам.

— Ну а при чем здесь я? — лениво заметила Фиалка.

— При том, что мы вместе.

— Колю Мятого уже десять раз могли шлепнуть. Или скоро шлепнут.

— Не имеет значения. Слух-то идет!

— Может, уедем? — внимательно посмотрела на меня Виола.

— Куда?

— Не знаю. — Она вздохнула. — Но должен же быть какой-то выход!

Выход всегда должен быть, в любом помещении архитектором предусмотрена дверь, но я ее пока не видела. Разве что подождать немного? Вдруг да произойдет чудо, и зрение ко мне вернется?

— Может, займемся твоим психотерапевтом? — вдруг предложила Фиалка. — За ним должок!

— Какой еще должок? — пробормотала я..

— Ты же хочешь узнать, что он с тобой сделал?

— Ничего я не хочу знать! — испугалась я.

— Брось! Хочешь. Пойдем навестим его.

— А как же Леночка? Я не хочу встретиться там с ней!

— Значит, надо идти поздно вечером. И чтобы не было свидетелей.

Мне снова стало страшно. А вдруг Баритон расскажет мне что-то такое, чего я и знать-то не хочу? Ну не хочу, и все тут!

И вдруг на нас с Фиалкой свалилось еще и это ! Ко мне пришли из милиции! А как выдумали? На Селигер-то Смеляков приехал не с кем-нибудь, а со мной! То есть со мной и с Виолой, но в клубе, естественно, дали мой адрес. И вот в один несчастный день в дверь раздался звонок.

— Белова Александра Владимировна здесь проживает?

— Да, — упавшим голосом сказала я.

— Из милиции вас беспокоят. По делу об убийстве гражданина Смелякова.

— Минутку. Я… не одета. — Я прошла в комнату и, вся дрожа, прошептала Виоле: — Из милиции пришли. Что делать-то?

— Открой, — посоветовала она.

— А может, лучше не впускать?

— Хочешь из свидетельницы в подозреваемые? Открывай, не трусь! Я буду рядом!

— Как рядом?

— Спрячусь в ванной. Не забывай, что у меня нет никаких документов. И регистрации.

И она исчезла. А я… Я открыла дверь. А что мне оставалось? И вошедший мужчина в штатском увидел Глупую Пучеглазую Лягушку, унылое, серое существо в старом халате, отнюдь не красавицу Фиалку. И невольно вздохнул:

— Так это вы Белова?

— Да.

— Странно. А в клубе мне сказали…

— Проходите, пожалуйста.

Парень как парень, отметила я. Надо бы спросить у него документы. Но Глупая Пучеглазая Лягушка привыкла верить на слово. Поэтому она поджалась и все то время, пока оперативник находился в квартире, смотрела на него как кролик на удава. «Удав» же был настолько сыт, что кролика не трогал. Пришел он только затем, чтобы выспросить все про Леночку, про того зверя, на которого вел охоту.

— Скажите, какие у вас были отношения с потерпевшим? То есть со Смеляковым?

— У меня? Дружеские, — честно призналась я. Причем, заметьте, сказала чистую правду!

— А разве вы с ним не… — Он замялся, кинув на меня внимательный взгляд. Мол, Смеляков и это чучело в старом халате?

— Ну, разумеется, не! — возмущенно сказала я. — Как вы могли подумать!

Я спала со Смеляковым! Ха! И в мыслях не было! Ну, может, и было где-то на уровне подсознания, но ни разу не воплотилось в объективную реальность, данную нам в ощущениях.

— Извините. А как тогда вы объясните вашу с ним поездку на Селигер?

— Понимаете, ему не с кем было поговорить. Он нуждался в слушателе. Дорога-то длинная.

— Значит, вы с ним всю дорогу разговаривали?

— Ну, разумеется! — кивнула я.

— А познакомились вы в клубе?

— Да.

— А почему поселились в одном номере?

— Видите ли… Моя подруга… — замялась я.

— Понятно. Подруга. Вам так удобнее ее называть?

— Ну, конечно!

— Значит, это ваша… гм-м… подруга имела виды на господина Смелякова?

— Да. То есть она имела, но потом они поссорились.

— А вы некоторым образом их сводили. Из дружеских побуждений.

— Ну да, — кивнула я.

— Все понятно. А ваш брат как на это смотрел?

— Он смотрел на это очень плохо.

— Потому и повздорил с господином Смеляковым?

— Да.

— А вы, значит, уехали.

— Да. Уехали, — эхом откликнулась я.

— Скажите, а ваша… гм-м… Елена Белова — девушка уравновешенная?

— Вообще-то не очень, — честно призналась я.

— То есть может выйти из себя, стать агрессивной?

— В общем-то может. — В этот момент я как раз вспомнила острые Леночкины зубы. Ну, разве она не людоедка? А людоеды — они агрессивные, ибо только агрессор может питаться человечиной.

— Скажите, а с братом какие у вас отношения?

— Трудно сказать. Мы не всегда ладим.

— Ага. Значит, это была своего рода месть.

— Ну в общем-то да.

Что ж, подсознательно я желала насолить Великому Будде, когда пыталась закрутить роман со Смеляковым. Но Удав растолковал мои слова по-другому, это я поняла по его сытому лицу. Или что там у него? Боже ты мой! Он подумал, что я говорю о Леночке! О том, что ее пыталась свести со Смеляковым! Боже ты мой!

— Значит, вы сделали свое дело, свели их, подумали, что все в порядке, и вернулись в Москву. Но почему не со Смеляковым? Почему не с братом?

— Со Смеляковым все уже было кончено. Я поняла, что ошибалась на его счет.

— Вы с ним повздорили? Так?