Наталья Андреева - Принц Эдип

— Я, пожалуй, пойду. — И Петя поднялся.

— Момент, — она тоже встала и качнулась к нему. Обняла, жарко задышала в ухо: — Как тебе еще надо сказать? Какими словами?

— Да я и так все понял, — и он отстранился.

— Тогда я не поняла. Зачем мы время теряем?

— Ты точно: теряешь.

— Какие мы умные! — зло прищурилась она. -Значит, все рассчитал? Да? Квартира в Москве, прописка. Неохота в Тамбовскую губернию возвращаться? А?

— Я Люсю люблю, — тихо, но твердо сказал он.

— Любовь? Ха-ха! Да все ты врешь! Тебе квартира нужна!

— Не суди всех по себе. И вообще: отстань от меня. Я ей, конечно, ничего не скажу, но…

— Что?! Да кто тебе поверит!

— Я уже понял, что она придет не так поздно, как ты сказала. Я, пожалуй, на улице подожду.

И Петя шагнул к двери. Ная тут же в него вцепилась:

— Нет, постой! Я хочу, чтобы ты остался!

— Да что ты ко мне прицепилась?

— Потому что я — не Люся!

Она тряхнула черными кудрями. Петя вырвал свою руку и сказал:

— Вот именно. Ты — не Люся. Хорошо бы, она тебя отсюда выставила. А то ты тут притон устроишь. В ее квартире.

— Что ты сказал?!

Ная оторопела. Так вот что он о ней думает! Петя ушел, аккуратно прикрыв за собой дверь. Надо отдать должное, выдержка у Петра Рябова была отменная. Ная кусала губы от досады. Настроение у нее было такое скверное, что даже играть ничего не пришлось. Слезы сами выступили на глазах, когда она заявила вернувшейся с работы Люсе:

— Ты не представляешь, какой оказался хам твой Петя! И мерзавец! Он на меня напал! Хотел уложить в постель! Это кошмар какой-то! Еле отбилась!

— Я встретила его у подъезда, — тихо ответила Люся.

— И что он тебе сказал?

— Как все было. Что ты его пыталась соблазнить.

— И ты ему веришь?

Люся молчала. Ная решила нажать на подругу. Заговорила горячо:

— Я тебе правду говорю. Он хочет у тебя квартиру оттяпать. А сам по сторонам смотрит. На красивых девочек заглядывается. Женится, пропишется, а потом бросит. И на раздел имущества подаст. Я же его насквозь вижу! Кому ты веришь? Мне или ему?

— Ему, — побледнев, так что веснушки исчезли, сказала Люся.

— Что-о?

— Знаешь, тебе лучше уйти.

— Ты в своем уме? Из-за какого-то мужика!

— Он не какой-то мужик, — возразила Люся.

— Ну, хорошо. Я виновата. Но зачем выгонять меня из дому?

— Потому что… потому что… Все уже не может оставаться так, как раньше. Ну не может, и все! — и Люся разревелась. Рыдая, сказала: — Ты, я, Петя… Нет, так больше невозможно!

— Вот дура! Ну, ничего! Наплачешься ты еще из-за него! Я-то уйду.

Ная все еще медлила. Люська — размазня. Раз плачет, значит, жалеет. Не выгонит. Но Люся неожиданно проявила твердость.

— Нет, так больше невозможно, — как заведенная, повторяла она. — Так больше невозможно… Ну, почему я? Есть Ада. Иди к ней. А лучше, сними комнату. Если хочешь, я тебе денег дам. Я копила…

— Да пошла бы ты, со своими деньгами, — со злостью сказала Ная.

В душе у нее все кипело. Ничего. Рассчитаемся, Петр Николаевич. Придет время. Попомнишь ты меня. Она собрала свои нехитрые пожитки и поехала к Аде. Та встретила подругу без особого восторга. Ночью, когда пили на кухне чай, сказала:

— Родители вот-вот вернутся из загранкомандировки. Тебе нельзя здесь жить. Что они скажут?

Ная поняла: побаивается. Все еще думает, что она сглазила покойника Славку! Навела порчу! Вот дура!

— Что же мне делать? — спросила она.

— Как Люся посоветовала: сними комнату.

— А деньги?

— Деньги я тебе дам.

Видно было, что Ада готова на все, лишь бы подруга у нее не задерживалась. Деньги Ная взяла. Да и потом забегала неоднократно, одалживаться. Какое-то время Ада от нее откупалась. Но черный день пришел: из загранкомандировки вернулись ее родители. Ная забежала как-то и попала на скромное торжество: ужин в честь воссоединения семьи.

— А это моя подруга Ная, — представила ее Ада без особого восторга. — Я вам рассказывала.

Ная сидела за накрытым столом и завидовала по-черному. Вот кому повезло! Жизнь без проблем. Приехали родители из загранкомандировки, денег привезли, подарки. Она с завистью косилась на новенькую импортную дубленку, роскошь, о которой не смела и мечтать. Ада теперь будет одета как картинка!

— Скоро наша девочка получит диплом о высшем образовании, — торжественно сказал глава семьи, поднимая бокал. — И, вне всякого сомнения, найдется достойный молодой человек, который оценит ее и ее таланты.

«А, главное, ее родителей», — мысленно добавила Ная. И почувствовала еще большую зависть. Она ведь, несмотря на свою красоту и доступность, мужа до сих пор не нашла. А теперь осталась и без материальной поддержки. Потому что, провожая ее, Ада сказала:

— Извини, но денег мне на руки давать больше не будут. В таком количестве, как раньше. Я больше не смогу тебе помогать.

— Что ж. И на том спасибо, — криво улыбнулась Ная. На душе у нее кошки скребли.

С тех пор она заходила к подруге очень редко. А однажды ей вручили приглашение на свадьбу. Трех месяцев не прошло, как вернулись родители, а уже нашли для дочери подходящего жениха! Так на последнем курсе института Ада вышла замуж. Свадьба была осенью. Ная к тому времени уже нашла пристанище. Сменив за месяц двух квартирных хозяек, обосновалась, наконец, в коммуналке, в крохотной комнате, где помещались только кровать, письменный стол и шкаф. Большее ей было не по карману. Она крутилась, как могла: днем работа, вечером учеба, бесконечные статьи в газету, которые надо было писать, чтобы набить руку. Пристроить их удавалось с трудом, Ная изо вех сил искала покровителей, таких, как ее первый соавтор, иногда находила и кое-как перебивалась. С деньгами всегда было туго, ведь надо было платить за жилье. А теперь ей надо было купить подарок на свадьбу подруге. Она догадывалась, что среди гостей будут и люди влиятельные, это хороший шанс завести полезные знакомства. Но надо постараться не ударить в грязь лицом. Подарок должен быть достойным, да и одеться надо дорого, подстать остальным гостям.

И тут ей неожиданно пришел перевод от родителей. Вспомнили-таки блудную дочь! Недавно Ная им написала, что вернулась из экспедиции, устроилась на работу, сняла комнату и поступила на заочное отделение факультета журналистики в МГУ. Видимо, это произвело впечатление. Денежный перевод пришелся весьма кстати. Вытерев слезы, она побежала по магазинам. Отстояв несколько очередей, приобрела импортные туфли на высоком каблуке, модное платье, плащ и подарок молодым. «Достала» роскошный чайный сервиз. Теперь она была во всеоружии.

В загс поехала Люся. В качестве свидетельницы. Ная всерьез обиделась. Она рассчитывала, что Ада пригласит именно ее поставить подпись в книге, где регистрируют браки. А свидетелем со стороны жениха окажется интересный молодой человек, москвич. И, как знать? Ада могла бы для нее хоть что-нибудь сделать. Почему Люся? Выходит, что она, Ная — второй сорт? Всегда и везде! Подумать только! С огромной коробкой в руках, еле сдерживая бешенство, она ехала в ресторан, где должны были праздновать свадьбу. Ехала на метро, такси было не по карману. Деньги разлетелись мгновенно. В модном плаще, в туфлях на шпильке, при высокой прическе и с коробкой в руках Ная толкалась в вагоне. На нее косились.