Милан Николич - Современный югославский детектив

— Пиппинс! — окликнул я.

— Что?

— Кэт? Она?..

— Убита! Как и Дорис! Тем же способом! По-моему, даже на том же месте.

В четыре прыжка я очутился возле него. Уставился на то место, которое до сих пор закрывала его фигура. Часть туловища, пара ног, рука и женская голова еще виднелись из-под песка.

— Кэт! Нет, нет!.. Что ты делаешь?!

— Закапываю! — трогательно пояснил Пиппинс. — Мы должны спрятать ее, чтобы никто не утащил, пока мы позовем могильщиков. Здесь такое место — покойника нельзя оставить ни на минуту!

— Но…

— Не хочешь же ты иметь те же неприятности, какие выпали на мою долю, пока я разыскивал Дорис? Ну-ка, помоги мне!

Руки его загребали, как лопата. Песок струился при свете луны, могильный холмик рос. И моя секретарша исчезала под слоем песка. Дионисий трудился. Поразительно быстро и настойчиво. Я бы не смог помочь ему, если бы и захотел. Да и хотел ли я вообще?

— Сию минуту, сию минуту… — бормотал клиент, который, по правде говоря, просил у нас помощи, а теперь усердно закапывал Кэт.

— Идиоты!

Потрясенный, я вытаращил глаза.

— Идиоты! Ненормальные! Вы что делаете? — разнеслось по пустынному пляжу, и вдруг стала подниматься верхняя часть туловища, принадлежащая мертвой Кэт, она отплевывалась и чихала.

— Кэт!.. — пробормотал я.

Дионисий замер, пораженный появлением существа, которое, по его твердому убеждению, не принадлежало к числу живых, а затем, не в силах преодолеть инерцию, продолжал бросать песок на мою секретаршу, как будто стараясь спрятать привидение и убедить меня, а еще больше самого себя в том, что это галлюцинация или нечто в этом духе. Но девушка, наверное, считала, что с нее хватит песка — его было предостаточно и на одежде, и в волосах, и во рту.

— Да что с вами? Почему вы сыплете на меня песок?!

— Мисс Карсон… — начал было Пиппинс, продолжая, однако, засыпать ее песком.

— Довольно! У меня полные легкие этого проклятого песка! Что за глупая шутка!

— Кэт, дорогая! — не удержался я и, охваченный отеческой заботой, попытался ее обнять. Она же весьма решительно воспротивилась этому.

— Вы что, спятили? Или в самом деле пьяны?

— Кэт, вы живы! — радостно воскликнул я. — Вы можете себе представить, какое это для меня облегчение! В наше время так трудно найти сотрудника, да еще квалифицированного, который к тому же согласился бы работать без постоянной зарплаты!

— Уж не надеялись ли вы, что я пропала? — спросила она ехидно. — Ха-ха-ха, — засмеялась она и похоронила все мои иллюзии о бескорыстном энтузиазме. — Пока вы не выплатите мне долг, вы от меня так просто не отделаетесь! Вам придется распрощаться со своими надеждами, поезд ушел… У вас это на лице написано!

— Диззи, ты видишь? Она жива!

— Да, — кратко подтвердил он. Руки его безжизненно висели вдоль тела, он как будто был разочарован таким оборотом дела.

— Жива и здорова! — подтвердила Кэт, решительно поднялась и отряхнула платье. — Только у меня болит голова! Вот здесь! — и она указала на затылок.

— Тут? — удивился я. — И у меня в том же месте болит голова!

Я показал ей место на своей голове и погладил затылок.

— Да?

Моя секретарша опять оживилась.

— Ох, да ведь на вас кто-то напал!

— Может быть, — скромненько согласился я.

— Не «может быть», а точно. Я видела!

— Что?

— На вас напал мужчина, сильный, настоящий великан, как мне показалось. В темноте, конечно, не очень разглядишь, и все-таки…

Я нахмурился.

— И вы на все это спокойно смотрели?..

— Я поспешила вам на помощь, меня оттолкнули, я упала… Хотела позвать на помощь, только меня ударили чем-то по затылку…

— Дубинкой…

— Может быть, это был и кулак, но увесистый!.. Во всяком случае, достаточный, чтобы я потеряла сознание!

— И?..

— Что еще вы хотите услышать? О том, что на свете есть тупицы, которые вместо того, чтобы помочь женщине, закапывают ее, засыпая рот и нос песком! И вам не стыдно, мистер Пиппинс?!

— Я… — попытался он защищаться. — Я был уверен, что вы мертвы!

— Не похоже ли это на случай с Дорис? — задумалась Кэт.

— Точно! — кивнул супруг Дорис.

— Вы же и меня хотели…

Я прервал ее.

— Довольно болтать! Мы теряем время, а преступник… В самом деле, где же преступник?

Очевидно, его не было в радиусе пятидесяти миль. Напрасно мы напрягали зрение, тщетно кричали. Ни единой живой души, кроме бродячей собаки, на пляже не было, по крайней мере так нам казалось.

— Пошли в бар, освежимся! — предложил я, и все со мной согласились.

Сомневаюсь, что мы произвели благоприятное впечатление на посетителей, появившись в освещенном помещении взлохмаченные и растрепанные, все в песке, в грязной и мятой одежде. Взгляды посетителей, правда их было не так уж много, поочередно останавливались на каждом из нас, причем мужчины больше глазели на Кэт, напоминавшую тигрицу после неудачной охоты.

— Три «бурбона», — приказала она бармену, взобравшись на табурет — двойных! На этот раз платите вы, мистер Пипп!

— Я — испугался он. — У меня нет ни цента.

— Но вы утверждали, будто обладаете драгоценностью стоимостью в сотни тысяч долларов! — напомнил ему я.

Он вывернул карманы и нашел тридцать центов.

— Это все, что у меня есть. Не думаю, что этого нам хватит.

Я посмотрел на свою секретаршу.

— Кэт, заплатите вы и запишите на счет мистера Пиппинса. А тебе, Диззи, как только мы доберемся до агентства, придется подписать кое-какие финансовые обязательства в нашу пользу.

Кэт с сожалением сунула руку в сумочку.

— Шеф, — прошептала она наконец, — у меня ни цента!

Я нахмурился, потому что здесь было не место и не время для подобного рода шуток.

— Как ни цента, а Фифи?

— Какой Фифи? Кто это Фифи? — вмешался Дионисий, однако я намеренно не пожелал ничего ему объяснять.

— У меня были деньги, — сказала Кэт, — кое-что мы потратили в первый раз, но не все. Должно было остаться… а ничего нет…

— Так что… — спросил бармен, держа в руке бутылку. — Договоритесь вы, в конце концов? Наливать?

— Наливайте! — разрешил я. — Я плачу!

Я мог позволить себе такую роскошь, потому что в прошлый раз, когда бармен, давал сдачу, мне удалось прихватить десятку. Я пошарил в одном кармане, потом в другом и ничего не обнаружил. Обследовал задний карман к тот, что на клетчатой рубашке, — ничего. Ладонь, которую я сунул под нос секретарше, была пуста.

— И у меня ничего нет! — сделал я паническое заключение. — Но клянусь…

— Нас обокрали? — спросила Кэт.

— Значит, выпить не удастся, — подытожил бармен и поставил бутылку на место. — Весьма сожалею и спокойной ночи!

— Погодите, мы же… — забеспокоилась Кэт.

— Мне вовсе безразлично, что вы! — нелюбезно причмокнул бармен. — Мне важно, есть ли у вас чем заплатить. А потому прощайте!