Агата Кристи - Десять новелл

"Да, но..."

"Тогда делайте, как я сказал" И печальный, обескураженный пэр покинул комнату.

Было полшестого, когда мы появились в Ярдли Чейз. Величественный дворецкий проводил нас в залу со старинными панно на стенах, освещенных пылающими в камине поленьями. Нашим глазам предстала прелестная картина: леди Ярдли и двое ее детей. Гордая, темноволосая голова матери, склоненная над двумя белокурыми головками. Лорд Ярдли стоял рядом, любуясь ими.

"Месье Пуаро и капитан Хастингс", - объявил дворецкий. Леди Ярдли посмотрела на нас с испугом, ее муж неуверенно вышел вперед и взглянул в нашу сторону вопрошающе. Маленький бельгиец оказался на высоте положения.

"Прошу прощения! Дело в том, что я все еще расследую историю мисс Марвел. Она приезжает к вам в пятницу, не правда ли? Я предпринял небольшое путешествие, чтобы убедиться, что все безопасно. Кроме того, я хотел спросить леди Ярдли, не сохранила ли она почтовые марки с писем, которые получила?" Леди Ярдли с сожалением покачала головой.

"Боюсь, что нет. Это так глупо с моей стороны. Но, видите ли, мне и в голову не приходило принимать их всерьез".

"Вы останетесь на ночь?" - спросил лорд Ярдли.

"О, милорд, я боюсь побеспокоить вас. Мы оставили чемоданы в гостинице".

"Ну что вы, - лорд Ярдли вошел в роль. - Мы пошлем за вещами. Все в порядке, уверяю вас".

Пуаро позволил уговорить себя и, усевшись рядом с леди Ярдли, начал играть с детьми. Вскоре они устроили возню и втянули в игру и меня.

"Вы - хорошая мать", - произнес Пуаро с легким галантным поклоном, когда строгая няня с трудом увела расшалившихся детей. Леди Ярдли пригладила растрепанные волосы. "Я их обожаю", - сказала она с легкой дрожью в голосе.

"А они - вас, и не без причины!" Пуаро снова поклонился. Прозвучал гонг к переодеванию, и мы поднялись, чтобы идти в свои комнаты. В этот момент вошел дворецкий с телеграммой на подносе, которую он вручил лорду Ярдли. Коротко извинившись, тот вскрыл ее. В процессе чтения вид его становился все более решительным. С восклицанием он вручил телеграмму жене. Потом взглянул на моего друга.

"Одну минуту, месье Пуаро. Я думаю, вы должны знать об этом. Это от Хоффберга. Он полагает, что нашел покупателя на бриллиант, - американца, уплывающего завтра утром в Штаты. Они посылают человека сегодня вечером, чтобы оценить камень. Боже милостивый, да неужели сегодня все решится..." От волнения хозяин не мог говорить дальше. Леди Ярдли отвернулась. Она все еще держала телеграмму в руке.

"Я не хочу, чтобы ты продавал его, Джордж, - тихо произнесла она. - Он так долго принадлежал семье". Она ждала ответа, но ответа не последовало. Лицо ее потемнело, леди пожала плечами. "Я должна пойти переодеться. Полагаю, мне надо показать "товар"? Она повернулась к Пуаро с легкой гримасой.

"Это одно из самых идиотских ожерелий, которое только можно придумать! Джордж каждый раз обещал сделать новую оправу для камней, но так ничего и не сделал". Она покинула комнату.

Через полчаса мы втроем собрались в гостиной, ожидая прихода леди. Прошло уже несколько минут; наступило время обеда. Неожиданно послышался легкий шелест - ив обрамлении дверного проема возникла леди Ярдли. Яркая фигура в длинном белом блестящем платье. Вокруг ее нежной шеи метались всплески огня. Она стояла, дотрагиваясь одной рукой до ожерелья.

"Вот и жертва", - весело сказала леди Ярдли. Казалось, ее плохое настроение развеялось. "Подождите, пока я включу большой свет, и вы увидите своими глазами самое уродливое ожерелье в Англии".

Выключатели были прямо за дверью. Когда она протянула к ним руку, произошло невероятное. Неожиданно, без всякого предупреждения, весь свет погас, дверь захлопнулась и из-за двери раздался продолжительный душераздирающий женский крик.

"Боже мой! - закричал лорд Ярдли. - Это же голос Мод! Что произошло?"

Мы бросились к двери, натыкаясь в темноте, как слепые, друг на друга. Прошло несколько минут, прежде чем мы смогли найти дверь. Какая картина возникла перед нашими глазами! Леди Ярдли лежала без чувств на мраморном полу. На шее вместо сорванного ожерелья осталась красная полоса. Мы склонились над ней, не зная, жива она или нет. Глаза ее открылись.

"Китаец, - прошептала она с болью. - Китаец - там, в боковой двери". Лорд Ярдли вскочил с проклятьем. Я последовал за ним. Сердце мое бешено билось. Снова китаец! Злополучная маленькая дверь находилась в конце стены, не более чем в дюжине ярдов от места трагедии. Когда мы до нее добежали, я вскрикнул. Там, прямо рядом с порогом, поблескивало ожерелье. Видимо, вор обронил его во время своего панического бегства. Я радостно подбежал к нему и издал крик, который эхом повторил лорд Ярдли. В середине ожерелья зияла большая дыра. "Звезда Востока" была похищена!

"Все ясно! - выдохнул я. - Это были необычные воры. Им нужен был только один камень".

"Но как они вошли?"

"Через эту дверь".

"Но она всегда закрыта".

Я покачал головой. "Сейчас она не заперта. Смотрите". Произнося это, я толкнул дверь, и она отворилась. Когда я открыл дверь, что-то упало на пол. Я поднял. Это был кусочек шелка. Орнамент не оставлял никаких сомнений кусок был вырван из платья китайца.

"Он в спешке зацепился за дверь, - объяснил я. - Скорее, идемте, он не мог уйти далеко". Но все поиски были напрасны. В абсолютной темноте ночи вор легко ускользнул. Мы нехотя вернулись, и лорд Ярдли поспешно послал слугу за полицией.

С помощью Пуаро, который управляется в таких случаях не хуже женщины, леди Ярдли вполне пришла в себя и смогла рассказать, что с ней приключилось.

"Я как раз собиралась включить свет, - говорила она, - когда сзади на меня набросился мужчина. Он сдернул ожерелье с такой силой, что я упала и ударилась затылком об пол. Когда я падала, видела, как он убегал через боковую дверь. По его косичке и платью с орнаментом я сразу поняла, что это был китаец". Содрогнувшись, она замолчала.

Снова появился дворецкий. Он тихо обратился к лорду Ярдли:

"Джентльмен от мистера Хоффберга, милорд. Он говорит, что Вы его ожидаете".

"Боже милостивый! - вскричал обезумевший пэр. - Но я думаю, что должен его увидеть. Нет, нет, Малинз, не здесь, в библиотеке".

Я отвел Пуаро в сторону.

"Послушайте, мой добрый друг, не лучше ли нам вернуться в Лондон?"

"Вы так считаете, Хастингс, почему?"

"Ну, - я деликатно кашлянул, - дело обернулось не слишком-то хорошо, не так ли? Я имею в виду то, что вы посоветовали лорду Ярдли довериться вам и что все будет прекрасно, а теперь бриллиант исчезает прямо из-под вашего носа!"

"Что верно, то верно, - сказал Пуаро довольно удрученно. - Этот случай нельзя отнести к числу моих величайших триумфов".

Такой способ толкования событий вызвал у меня улыбку, но я не отступал.