Хуан Мадрид - Прощай, принцесса

Я осмотрел вестибюль. Слева стояли диванчик и несколько кресел — некоторые из них были деревянными, другие плетеными из ротанга. Все они были покрашены в зеленый цвет. Рядом расположилось несколько полированных деревянных столиков. Все это напоминало богатую и располагавшую к отдыху андалузскую усадьбу.

Я коротал время, разглядывая картины, висевшие на стенах. Одна из них была довольно большой. Центральное место на ней занимал высокий человек со снежно-белыми бородой и волосами, окруженный мужчинами, женщинами и детьми, которые, казалось, смотрели на него с обожанием. Он был облачен в белый халат, вроде тех, что носят врачи или дамские парикмахеры. Но висящий на шее фонендоскоп не оставлял сомнений в роде его занятий. Я подошел ближе и прочитал надпись внизу, гласившую: «Выдающийся психиатр уважаемый сеньор дон Максимо Санчес Росс и Гарсиа де Кордоба, опора и защита для бедных, больных и нуждающихся».

Голос все той же женщины оторвал меня от созерцания картины:

— Сюда, пожалуйста. Сеньор администратор ждет вас.

Она указала пальцем в сторону коридора, откуда только что пришла.

Кабинет был функциональным, но совершенно невзрачным. И сам хозяин, казалось, вполне гармонировал с обстановкой. За столом сидел молодой полноватый человек, преждевременно полысевший, одетый в рубашку с галстуком двух тонов розового. Он приподнялся с кресла, когда женщина толкнула дверь и пропустила меня внутрь. Администратор попытался одновременно улыбнуться и протянуть мне руку. У него это получилось довольно неуклюже.

— Игнасио Гарсиа. А вы…

Я пожал ему руку:

— Антонио Карпинтеро.

— Очень хорошо, присаживайтесь, пожалуйста, сеньор Карпинтеро. Чем я могу быть вам полезен?

Женщина, которая меня привела, наблюдала за нами с недовольной миной, стоя на пороге. Потом она резко захлопнула дверь, а я сел на предложенный стул. Администратор заговорил:

— Так вы из уголовного суда, я верно понял?

Этот тип делал какие-то странные движения головой, будто воротник сильно давил ему шею или его мучило зудящее раздражение в складках кожи под подбородком.

— Я не говорил, что я из уголовного суда, однако речь в самом деле идет о расследовании, сеньор Гарсиа. Я пришел поговорить о Лидии Риполь. Вернее, мне нужна ее медицинская карта.

Он откинулся в кресле:

— Лидия Риполь?

— Да, молодая женщина, убитая месяц назад. Она лечилась в этой клинике с девяносто четвертого по девяносто пятый год. Мы хотели бы кое-что проверить по ее медицинской карте.

— Но это не в моей компетенции, сеньор, этим занимается… — Он с огромным трудом успокоился, голова его моталась так, что казалось, он вот-вот вывихнет себе шею. — Я ведь всего лишь администратор, мое дело просто…

— Сеньор Гарсиа, вы осуществляете контроль над поступлением и выпиской пациентов, так ведь?

Он изумленно смотрел на меня, оттягивая ворот рубашки пальцем, и я повторил свой вопрос:

— Поступлением и выпиской пациентов, всеми расходами. Только не говорите, что не осталось никаких бумаг, касающихся пребывания здесь Лидии Риполь, потому что я все равно не поверю.

— Послушайте, сеньор, ее карта сгорела, один бедняга сумасшедший устроил пожар… прошло уже несколько… несколько месяцев. Это стало для нас большим несчастьем, мы потеряли бесценные архивы. Вы понимаете, о чем я толкую? Кроме того…

Я прервал его несвязное бормотание:

— Я прекрасно понимаю, о чем вы говорите, Гарсиа. Но вот в чем дело: понимать-то я понимаю, да только не верю, как уже сказал. Медицинская карта — отнюдь не единственный след пребывания пациента в клинике. Должны сохраниться какие-то журналы регистрации и, разумеется, бухгалтерские счета. Документы, в которых зафиксирована дата прибытия, выписки, расходы на лечение и содержание каждого пациента, правда ведь, Гарсиа? У администраторов хранится масса различных документов. — Я показал на компьютер на его столе. — А здесь разве ничего нет о Лидии Риполь?

— Здесь, в компьютере? Какая блестящая догадка, сеньор, просто блестящая! А вы в курсе, дорогой друг, что мы здесь совсем недавно начали использовать электронные базы данных?

— То есть вы хотите сказать, что в девяносто пятом году у вас в клинике еще не было компьютера? Так, Гарсиа?

— Слушайте, мы, конечно, им пользовались, да… но не всегда — о каких-то пациентах есть записи, о каких-то нет. А этот ненормальный уничтожил и компьютер тоже, он его расколотил — наверное, у него был приступ бешенства, он ворвался в кабинет директора и… и начал громить все вокруг, а потом поджег там все. В тот раз чуть было не произошло большое несчастье, слава богу, что мы…

Он резко вскочил на ноги, лицо его было багровым, а голова моталась влево-вправо, словно у огромной задыхающейся черепахи.

— Я никак с этим не связан! Поговорите с директором, я всего лишь администратор, занимаюсь счетами и ничем более!

— Успокойтесь, Гарсиа. Естественно, я встречусь с вашим начальством. — Я улыбнулся, а он снова плюхнулся в кресло. — Но поймите, я также должен обсудить дело с вами, это естественно. Я уверен, что у вас есть еще какая-то архивная информация, касающаяся Лидии Риполь, например записи о затратах на ее пребывание здесь, о стоимости лечения… В конце концов, Гарсиа, что вы мне голову морочите? Единственное, что мне от вас нужно, это доказательства того, что Лидия Риполь проходила здесь реабилитационно-лечебный курс, и это стоило определенных денег. Вы мне покажете записи?

— П… послушайте, сеньор, вы должны пойти к главному врачу. Я ничего не могу вам сказать, войдите в мое положение.

Я только собирался ему ответить, как дверь рывком распахнулась. Я вскочил, в кабинет вошли давешняя женщина и высокий тип лет шестидесяти, не старше, с искусственным загаром, одетый в белый халат. Женщина несла в руках кожаную папку, которую прижимала к груди, губы ее были поджаты, и рот казался царапиной, сделанной ножом на глиняном горшке.

Гарсиа вытянулся в струнку и воскликнул:

— Сеньор Санчес Росс, как вы вовремя!..

Директор клиники пристально посмотрел на него, и одного движения его брови хватило, чтобы Гарсиа снова плюхнулся на место. Высокий мужчина стоял, засунув руки в карманы халата, и теперь уже неотрывно глядел на меня. Его волосы были тщательно зачесаны назад с использованием огромного количества геля, так что на затылке у него образовались завитки. Тот еще тип!

После недолгого молчания он все-таки соизволил представиться:

— Я доктор Санчес Росс-младший, директор этой клиники. Что здесь происходит, сеньор?..

Я подумал было сказать: «А я Антонио Карпинтеро-старший», но сдержался и вежливо ответил:

— Карпинтеро, Антонио Карпинтеро. Я собираю информацию по делу потерянной или уничтоженной истории болезни Лидии Риполь. Работаю на контору адвоката Матоса.