Фриман Крофтс - Тайный враг

Наконец-то у нее появилась возможность работать на войну, и она отдалась этому делу со всем пылом. Со временем она осознала, что за всем этим скрывается не только патриотический пыл. Она испытывала все больший интерес к Вейну, и скоро стало ясно, что он отвечает ей более чем взаимностью.

История жизни Реджи Вейна была чем-то сходна с ее собственной, а сочувствие и понимание стало основой взаимной симпатии. Он был служащим биржи труда в Сент-Полсе, и когда начались военные действия, у него также возникло стремление принять непосредственное участие в них. Он подал заявление в ВВС, ВМФ, в армию и отряд самообороны, и везде получил отказ по одной и той же причине - слабые легкие. Он, как и она, с восторгом ухватился за работу в Комитете по отражению вторжения, потому что это было хоть какое-то участие в обороне страны.

Вейн был рожден для лучшей доли, чем быть служащим биржи труда. Его отец был капитаном корабля, а выйдя в отставку, стал портовым инспектором в Сент-Полсе - незначительный и плохо оплачиваемый пост, к которому он относился как к хобби. Вейн закончил хорошую школу и поступил в колледж. Он мечтал получить диплом магистра искусств и, натаскавшись в журналистике, взяться за то, чего ему хотелось больше всего - стать романистом.

Но он не успел доучиться - отец умер, и мать оказалась в таких стесненных обстоятельствах, что стало не до учебы в университете. Пришлось срочно искать работу, а поскольку отец купил дом, в котором они жили, он искал работу в Сент-Полсе. Тут как раз освободилось место младшего служащего на местной бирже труда. Он получил это место, хорошо себя проявил, а когда с началом войны произошло сокращение штатов, его продвинули на должность заместителя руководителя.

На первых порах их любовь развивалась так медленно и робко, что была почти неощутимой, и прошло немало недель, прежде чем она стала заметной. Как-то воскресным вечером Вейн встретил Энн, идущую берегом в Сент-Полс. Он собрал всю свою храбрость, развернулся и пошел с ней.

Ей нужно было в городок, чтобы заплатить за телефон, и он попросил разрешения подождать ее и проводить потом до дому. На обратном пути его обуяла, как он потом счел, безрассудная смелость. Он отважно предложил ей в ближайший свободный вечер выпить с ним чаю, а потом сходить в кино. Он был ошеломлен ее согласием.

Они начали довольно регулярно встречаться. Энн к тому времени уже поняла, что любит его, и надеялась, что он к ней также неравнодушен. Но поскольку он не признавался ей в любви, она начала думать, что ошиблась. Лишь много позднее она поняла, что он и вообразить не мог, чтобы девушка, занимающая ее положение, могла согласиться выйти замуж за такого человека, как он.

Вот так обстояли дела, когда произошло нечто такое, что наполнило душу Энн страданием и на какое-то время вытеснило из ее ума все остальное. Здесь нам придется сделать отступление в прошлое.

Она прожила в Сент-Полсе совсем немного времени, когда поняла, что в их доме не все ладно. В атмосфере дома чувствовалось постоянное скрытое напряжение, время от времени разряжавшееся. Очень скоро она поняла, что все дело в отношениях между ее дядей и теткой.

До переезда к ним Энн видела Чарльза Сэйвори считанное число раз, что, впрочем, не помешало ей крепко его невзлюбить. Только теперь она начала понимать, какое это чудовище. Властный и себялюбивый, временами он был просто отвратителен. Придирчивый, раздражительный, очень обидчивый и всегда готовый обидеть. Но хуже всею была злобность его нрава. Казалось, он получал наслаждение, унижая других, а особое удовольствие ему доставляла возможность извратить чьи-нибудь поступки так, чтобы уничтожить человека.

Дома его главной мишенью была жена. Какое-то время после появления в доме Энн он явно сдерживался и высказывался обиняком, так что только постфактум вспоминая его замечания она осознавала их ядовитость. Но, привыкнув к ее присутствию, он сделался менее осторожным, и теперь его речи нередко вгоняли ее в краску стыда. Тетя Дорис умела с ним управляться. Она никогда не выказывала обиды или возмущения, отвечала с холодным юморком, и это было сильное оружие.

Сначала Энн казалось, что ее тетя ничего не имеет против такого рода перепалок, но узнав ее получше, поняла, что все совсем не так. Ей раскрылось, что в глубине души Дорис Сэйвори была чудовищно несчастна. Она, в сущности, ненавидела своего муженька, хотя, женщина очень гордая, всегда сохраняла лояльность к нему.

Вот так все было, когда произошло событие, измучившее и взволновавшее Энн. Был конец августа, вечер, тяжелая и одуряющая жара. Небо затянуло предвещающей бурю дымкой. Весь день сильно болела голова, и после ленча, поскольку работа была закончена, она решила пойти с книгой в сад. Она вынесла шезлонг в тень полюбившегося ей фруктового сада, куда никто кроме нее не захаживал, устроилась поудобнее и раскрыла книгу.

Ленивая истома мешала читать. Откинувшись на спинку, она наслаждалась покоем и, естественно, скоро заснула. Проснулась она как от толчка, напряженная и готовая ко всему.

Шезлонг стоял близ ограды, отделявшей сад от рощицы, являвшейся частью приусадебного участка, и прежним владельцам дома достало ума оставить это кусок земли в первозданно диком виде. Чуть дальше от того места, где она сидела, в ограде была калитка между рощей и садом. Из-за ограды доносились голоса. Говорили шепотом, но очень настойчиво, страстно и так, что было понятно каждое слово.

- Любимая моя,- послышался мужской баритон,- так не может продолжаться. Позволь мне поговорить с Сэйвори. Тогда все станет на свои места.

Энн смутил факт подслушивания того, что явно не было предназначено для чужих ушей. Она тревожно осмотрелась. Объявить о своем присутствии? Слушать и дальше? То и другое казалось равно невозможным. Потихоньку ускользнуть? Но можно наступить на веточку и треском выдать свое присутствие. Она уже было решилась раскашляться, когда послышался женский голос, и она остолбенела от ужаса. Это была ее тетя.

- Бертрам, дорогой, это бесполезно. Он никогда не согласится. Развод даст мне счастье, и поэтому он никогда не даст мне развода.

- Милая моя, тогда давай действовать независимо. Просто уходи ко мне, как есть, без ничего. Мы уедем за границу и начнем жизнь сначала.

Голоса медленно удалялись. Энн вздохнула свободнее - еще немного, и она перестанет их слышать.

- Ничего хорошего из этого не выйдет,- опять прозвучал женский голос.И ты, любимый, сам это знаешь. Сначала мы будем счастливы, но при такой жизни долго это не продлится.

- Конечно это не то, что я хотел бы предложить тебе, но все равно ведь будет лучше, чем сейчас. Давай, Дорис, может, мы добьемся развода. Если будет развод, все будет просто роскошно, ну а не будет, плевать, и без него уедем за границу.