Эллери Куин - Санаторий смерти

Глава 18

Никки, расставшись с Эллери, побежала вдоль живой ограды из буков с такой быстротой, будто за ней гнался сам черт. Только оказавшись в лесу, который скрыл ее от дома, она наконец замедлила шаг. Хотя она понимала, что инспектор приехал в санаторий вовсе не в поисках ее, она, тем не менее, настолько испугалась при его появлении, что до нее так и не дошел смысл увиденной сцены - как прилетел ворон и унес ее часы с браслеткой. Только сейчас она стала понимать, что все это значило. Вот, значит, как исчез нож для бумаг - его унесла эта ужасная птица! Выходит, что... Ну конечно! Кроме самого Брауна, у него в спальне никого не было! В конце концов, оттуда был только один выход - через кабинет, и если бы там был убийца, она бы его увидела. Значит, мистер Браун покончил жизнь самоубийством. Вот все и выяснилось! Она с облегчением вздохнула. Зачем, спрашивается, бежала? Как смешно! Ей нечего бояться. Они найдут нож там, куда его притащил ворон, вероятно, на каком-нибудь дереве. Какая отвратительная все-таки птица. И как умен Эллери. Как он только додумался до этого? Какая великолепная идея! Во всяком случае, ей нечего бояться. Она теперь совершенно свободна. Свободна, как Джозеф. Ей не надо больше скрываться, испытывая эту тяжесть на душе. Не надо везде выискивать глаза, за ней следящие, и ожидать, что на тебя в любой момент укажут пальцем - вот она, это она сделала! Воздух был свеж и приятен. Теплые, яркие лучи солнца наискось пронизывали листву тополей. А как она боялась в этом лесу ночью! В этом прекрасном, таком приветливом лесу, полном веселых белочек, скачущих по ветвям. Такой же зверек пробежал ей по ноге ночью и испугался, должно быть, больше, чем она. Летучие мыши, разумеется, не так милы. Какая-нибудь из них вполне могла запутаться в волосах. Но они сейчас спят, наверное, вися где-нибудь на ветках. А может, они живут в пещерах? Какая, впрочем, разница? Она громко рассмеялась. О, как зелен и свеж лес, и какая приятная прохлада в нем рано утром! Надо же, а она прошлой ночью вообразила, что кто-то наблюдает за ней и Эллери в этом лесу! Она медленно шла по извилистой лесной дороге, глядя под ноги, чтоб не споткнуться о корни. Наклонилась, чтобы сорвать белый цветок. У него оказался просто замечательный запах. Да, Эллери... По крайней мере, она никогда больше - да, да, никогда! - не будет считать его глупцом. Она дошла до старой дороги. Днем до нее, казалось, идти вдвое ближе, чем ночью. Тут было просто необычайно красиво. О! Белочка! - Иди сюда, дурашка, не бойся. Я сейчас найду тебе орешек! Зверек встал на задние лапки, недоверчиво поглядел на нее и отбежал чуть подальше. Никки пошла за ним. - Ну иди же сюда. Я тебя не обижу. Белка легко запрыгнула на сук и вмиг исчезла в ветвях. Никки побежала вокруг дерева. И вдруг остановилась, как вкопанная. Машина. Санитарная. Прямо на старом лесном проселке. Странно. Что тут, в овраге, делать санитарной машине? Она подошла ближе. И в самом деле санитарная машина, судя по всему. Но почему у нее в кузове нет окон? И где водитель? Он, наверное, забуксовал здесь и пошел за помощью. Да, видимо, так оно и есть. Вон у дерева стоит лопата. Наверняка шофер застрял и хотел обкопать колеса. Никки посмотрела на пустые сиденья рядом с водителем, обошла машину сзади и остановилась. Да, здесь кто-то копал, но не около задних колес. Они стояли на твердом. Рядом с дорогой кто-то выкопал глубокую яму в мягкой лесной земле - метра полтора в длину и довольно глубокую. И задняя дверь машины открыта. Ей стало страшно, но какая-то сила, которой она не могла противиться, заставила заглянуть внутрь фургона. Она заглянула - и у нее перехватило дыхание. Во рту и в горле появилась противная сухость... Она не могла оторвать взгляда от того, что там лежало, - совершенно белое лицо, застывшее в неестественной позе тело, скрюченные пальцы! Ужас! Ужас! Но она не могла отвести глаз. Она просто оцепенела. Ей захотелось крикнуть, но она не смогла. "Если я не закричу сейчас, я сойду с ума", - подумала она. Но все тело было как парализованное и совершенно не повиновалось. "Надо закричать... Иначе я сойду с ума..." Но ведь кричит же кто-то? Она? Нет. Это эхо. Сотни голосов, полных ужаса, разносятся по оврагу, а почему же не может крикнуть она? Она знала, что теперь будет с ней. Но это случилось не сразу... Сильные пальцы сомкнулись у нее на горле и стали сжиматься. Медленно, неотвратимо, как будто железный обруч. У нее померк свет перед глазами. И белое лицо трупа пропало тоже. Все завертелось вокруг, быстрее, быстрее... Она уже лежала на земле. Кто-то бросил ее лицом в мох, заломил руки и тяжело надавил коленом на спину. Все перед ней вертелось быстрей, быстрей и наступала все большая тьма. Глухая тьма... Надо только быстро записать это, пока не забылось. Да, нужно всегда все записывать сразу же. Но ей нечем записать. И не на чем. Попросить ручку у Эллери? Нет, не годится... Но чем же еще записать... Чем...

Глава 19

Эллери Квин, который что было сил бежал по извилистой лесной тропинке, услыхал, как взревел мотор. Через тридцать секунд он выскочил на старый проселок и смог заглянуть в овраг, откуда донесся крик. На земле остались следы колес. А неподалеку, прямо на дороге, лежала соломенная шляпка Никки. Эллери обвел все вокруг совершенно диким взглядом. Метрах в двухстах от него в направлении Ган Хилл Авеню уезжала санитарная машина. Он побежал следом, и расстояние даже стало понемногу сокращаться, по лесной дороге, разбитой и ухабистой, машина не могла ехать быстро. Но он все же понял, что дальше бежать нет смысла; раньше, чем он догонит, "скорая" выедет на хорошую дорогу. Благодарение богу, что., он оставил свою машину в лесу, да еще и развернулся. Он бросился за руль, завел мотор и включил сцепление. "Кадиллак" рванулся вперед, прыгая на ухабах. Эллери вовремя выехал к опушке: он успел увидеть, как санитарная машина повернула на Ган Хилл Авеню и понеслась в северном направлении. Когда он сам вырулил на асфальт, отрыв был метров пятьсот. За спиной завывала сирена. В зеркале заднего вида он разглядел служебную машину отца, которая тоже включилась в погоню. Но хватит ли у нее скорости? Эллери надавил на сигнал большим пальцем и больше не отпускал его. Бросил взгляд на спидометр. Да. Если внезапно придется поворачивать, может занести. Но пока впереди - длинный отрезок прямого шоссе. Сто двадцать. Сто двадцать пять! Впереди поворот! По тормозам! Сильнее! Сто. Девяносто. Восемьдесят. Снова поворот, но не такой крутой. Эллери прибавил газу. Еще поворот. Потом длинная прямая. Он поднажал. Там впереди мост! Санитарная машина пронеслась по нему, и спустя какие-то секунды по нему прогрохотали колеса "кадиллака" Эллери. Новый вираж, и довольно крутой. "Скорая" вдруг исчезла из виду, но он услышал визг тормозов и шин на повороте. Когда Эллери снова выехал на прямую, он увидел, что "скорая" свернула направо и быстро удаляется по проселку. Эллери утопил педаль тормоза до полу, но "кадиллак" все равно протащило мимо съезда с шоссе. Он сдал назад, повернул и продолжил погоню. Глянув в зеркало, он убедился, что машина отца следует за ними. Она как раз появилась из-за поворота. За рулем сидел Велье. Эллери услышал вой сирены и понял, что теперь они тоже свернут направо. Санитарная машина тем временем снова оторвалась. Прошло три бесконечных минуты, пока Эллери снова не увидел ее перед собой. Эллери вынужден был признать, что тот, кто был в ней за рулем, выбрал единственно верную тактику. На шоссе санитарная машина не имела никаких шансов уйти от "кадиллака" Эллери. Но здесь, по проселку, им обоим придется ехать медленно, чтобы не свернуть себе шею. Семьдесят километров в час скорость, с которой они ехали сейчас, - уже была здесь весьма опасной. Эллери пытался разгадать планы того, за кем гнался. Тот оторвался настолько далеко, что Эллери рисковал потерять его из виду. И если ему удастся в какой-нибудь из таких моментов свернуть, можно и проскочить мимо... Но вот, наконец, снова прямая. "Скорая" уже почти проехала ее и сейчас опять скроется за поворотом. Эллери выжал газ до отказа, а у поворота стал притормаживать. Поворот оказался гораздо круче, чем он ожидал. Ему пришлось даже вытянуть ручной тормоз, чтобы не выбросило в кювет. В какой-то миг он испугался, что не справится с машиной. Ему все же ценой невероятного напряжения удалось удержать "кадиллак" на дороге, хотя машину сильно заносило. К ужасу своему Эллери вдруг увидел, что ему тут же предстоит такой же крутой поворот налево. Заднее колесо "кадиллака" на какую-то долю секунды зависло над придорожной канавой, но "кадиллак" на двух колесах вышел из поворота. В то же мгновение он увидел санитарную машину: та врезалась в телеграфный столб у дороги и сползла в канаву. Эллери проскочил мимо метров на тридцать, прежде, чем сумел остановиться. Он выскочил и побежал к месту аварии. За рулем никого не было. Он поглядел в канаву, думая, что шофер и Никки вылетели при ударе и лежат там. Нет. Шофер, видимо, побежал вон в тот лесок справа. Но где же Никки? Не потащил же он ее с собой?! Эллери интересовала сейчас только Никки. На шофера было наплевать. Никки! Никки! Вдруг Эллери услышал, как взревел мотор. Его "кадиллак" сорвался с места и понесся по дороге. В ту же секунду послышалась сирена. Из-за поворота вылетел автомобиль отца. Дико жестикулируя, Эллери показал на удаляющийся "кадиллак". Он успел разглядеть хмурое лицо Велье, увидел по глазам отца, что тот понял все. Они даже не притормозили. Но где Никки?! Он вдруг догадался, побежал назад к санитарной машине и рывком открыл заднюю дверь. Рядом с трупом Джона Брауна лежала Никки Портер. Он поднял девушку, не подающую признаков жизни, на руки и осторожно опустил на траву. Дрожащими руками стал искать пульс.