Евгений Кукаркин - Я - кукла

На палках я драться не любил. Еще в Люберцах, в подготовительном центре, нас заставляли инструктора работать с этим видом оружия и, однажды, я здорово получил по рукам и целую неделю лечился, после этого, примочками.

Азиат повел разведку, проведя несколько приемов. А потом удары посыпались один за другим. Я отчаянно отбивался, только моя реакция спасала от непоправимых ударов. В основном я уходил в защитную стойку, закрывая ребра мышцами и сглаживая удары. Вот пропустил болезненный удар по ребру и еще по щеке, неровным концом бамбука. Я лихорадочно искал выход, чувствуя, что он меня забьет. В отчаянии, я перехватил палку с одного конца, и обрушил на его голову. Пока я это делал, сумел получить еще один удар по корпусу. Он принял мой бешеный удар поперек своей палкой, чуть сгладить его, пытаясь увернуться но его отбросило к решетке. Я ринулся на него и придавил корпусом к прутьям. Моя грудь зажала его палку и руки, а я давил и давил его в решетку. Он освободил руку и уперся мне в подбородок. Я тоже освободил правую руку и, пользуясь тем, что он отклонил мой корпус назад, ударил его по голове. Он мотнул головой в сторону и попытался защититься, рука его упала с моего подбородка и я откинувшись, мощным ударом вгоняю его голову между двух прутьев решетки. Зал ахнул. Азиат изогнувшись, повис на решетке.

- Назад. - раздался голос капитана. Он стоял у решетки и задумчиво смотрел на нелепо повисшее тело. В зале стоял шум и гвалт.

- Вот черт. Как его выволочь? Коненков, лейтенант, - бросил он в залсрочно домкрат. Доктор, где же вы мать вашу, помогите ему.

Врач вместе с охранником положили тело на пол, поддерживая его голову через решетку. Я пришел в себя и почувствовал, как ноет избитое тело, но больше всего волновался, жив ли азиат. За его смерть капитан меня не пощадит. Как бы прочитав мои мысли, капитан повернулся ко мне.

- А ты, вон отсюда. - и обратился к охраннику - Проведи до места.

Я одел куртку и пошел в камеру. А через час вызвали Анатолия и он... не вернулся. На обеде в столовой ко мне подошел Дим-Димыч.

- Анатолия убили. - сказал он.

- Я уже понял.

- Ему достались "чаки". Ты знаешь что это такое?

- Нет, - не понял я.

- Это две палки, связанных тонкой цепью. Его подвела рука. Шов опять разошелся и он потерял реакцию. "Кухонники" говорят, что он истек кровью и долго защищался, но проклятый азиат сделал из него мешок костей. Они очень злы на тебя, за то что ты сделал с их первым бойцом и отыгрались на двоих наших.

- А как ты?

- Меня не вызывали. После охоты у меня кратковременные каникулы.

- А ты не знаешь, что произошло с моим партнером?

- Наверно будет жить. Треснул череп и повреждены ушные раковины. Но тебе это так просто не пройдет. Они говорят - он кивнул в сторону кухонного окна - что в столовой обсуждали этот бой и все пришли к выводу, тебя сохранят до охоты и ты там первый кандидат. И еще, тебе повезло, что твой противник не стал идиотом.

- Чем же повезло?

- Если б он им стал, ты бы здесь не сидел, а где-нибудь гнил.

- Но он может идиотом стать и позже.

- Может. Но это уже там, - он махнул рукой, - а ты пока здесь.

Через две надели в камеру ко мне привели новичка - здоровенного грузина. Это был очень болтливый мужик. Он был готов говорить дань и ночь. От него я узнал, что его взяло КГБ, ему пришили шпионаж, убийство а он этого не делал. Что его пытали и жестоко били во время следствия и без суда бросили сюда. Я верил ему, зная наши российские порядки, где беззаконие и неразбериха правят безраздельно. Через полторы недели, его увел капитан и грузина я больше не видал.

Сентябрь 1992 г. Россия. Красноярский край. Спецлагерь в/ч....

Документы к тексту.

Выписка из инструкции о Правилах поведения заключенных и порядка на территории спецлагеря в/ч..."

п.15.2. Кукла может во время боя наносить партнеру болевые приемы, последствия которых не опасны для жизни партнера.

п.15.3. Кукла не имеет право на убийство партнера.

п.15.4. В случае отказа от боя или убийства партнера , кукла ликвидируется.

..........................

п.20.1. Все акции с куклой (ликвидация, наказание и т.д.) на усмотрение администрации спецлагеря.

В начале месяца в столовой началось волнение. Дим-Димыч сказал мне, что прибывают снайперы из Прибалтики. Они проведут здесь охоту. Но когда снайперы прибыли, первым меня не вызвали. Меня вызвали на третий день, а перед этим исчез 1448.

Капитан привел меня в кабинет к врачу, который проколол мне мочку уха и вставил туда кольцо с миниатюрной коробочкой. Там же, какой- то гражданский, оттянув ухо, приставил к кольцу два зажима с проводами и нажал кнопку на пульте прибора, стоящего рядом на столе. Меня кольнуло в ухо.

- Вот теперь ты индеец. - захохотал гражданский.

Потом он взял трубку телефона и бросил в нее: "Как сигнал?" - ему чтото ответили и он, промычав "угу", повесил трубку.

Капитан повел меня на выход из казармы. Все начиналось так, как говорил мне Дим-Димыч. Меня посадили в газик и выкинули из него у забора через пять минут. В сентябре холодновато, а на мне только одна шерстяная куртка. Краски природы буквально режут глаза, после однообразных стен казармы. Среди ржавозеленых пятачков зелени, разбросаны разноцветные листья. С правой стороны, за кустарником, виднелась крыша казармы. На ней мелькали, движущиеся точки людей. Я пошел в виднеющийся рядом, лесок. А что если, я даже остановился от этой мысли, я буду охотником, не бегать от него , а самому идти в атаку. Шансов выжить мало, но учили же меня когда- то бегать под пулями. До крыши казармы метров 600- 700, следовательно, охотник будет здесь минут через 510. Надо его ждать здесь, рядом с высоким деревом. Отсчитываю 300 раз. Пора. Подхожу к дереву и вскарабкиваюсь на него и, вдруг, я увидел снайпера. В защитной форме, на голове наушники, винтовка на перевес, двигается осторожно за холмом. Быстро скатываюсь с сосны и бегу ему на встречу. Я выскочил изза холма на ровный участок, когда до снайпера было метров сто. Он явно не ожидал меня и выстрелил, автоматически, не целясь. Пуля чиркнула где- то в стороне. Так, сейчас начнется. Наклоняю тело резко вправо, влево, еще рывок. Пуля просвистела у уха.

Еще в Люберцах, инструктор, говорил о замедленной реакции людей при стрельбе с самозарядной винтовкой. Максимальная скорость нажатия на курок, после очередного выстрела, 0,7 секунды. И опять рывок влево, еще влево, лица снайпера не вижу, вижу ствол винтовки. Стоп. Пуля свистит влево . Ствол опять ищет меня, опять вправо, опять влево и опять вперед. Сейчас будет выстрел. Падаю и слышу свист над головой. Вскакиваю с наклоном вправо и вовремя, опять выстрел. Снайпер перезаряжается. Только вперед и качаюсь корпусом, несусь зигзагом, не отрывая взгляда от ствола. Чувствую снайпер начал нервничать, теперь он стреляет на вскидку, так- как понимает, что затяжка времени при прицеливании, дает мне лишние метры. Я уже недалеко от него, а снайпер опять перезаряжается, это еще шесть секунд. Вперед. На мгновение вижу перекошенное от страха лицо и прыгающую в руках винтовку. Снайпер перезарядился и я падаю ему под ноги. Выстрел раздается где- то сзади. Хватаю снайпера за ногу и рву на себя. Он падает. Прыгаю на него и бью справа по морде. От удара слетают наушники и кепи и я обалдеваю..., на землю и лицо рассыпаются длинные, русые волосы. Передо мной была женщина. Я вскочил и ногой отбросил, лежащую рядом, винтовку. В это время, над головой свистнула пуля и в стороне прозвучал звук выстрела. Я отпрыгнул в сторону и оглянулся. Ко мне через холм мчался газик. Капитан, вцепившись в стекло, размахивал пистолетом. Газик подлетел и я увидел сзади капитана еще одну женщину в защитной форме, без кепи и знакомым мне до боли лицом. Капитан спрыгнул и побежал к лежащему снайперу, а я подошел к газику и сказал: "Здравствуй, Герда." Герда сидела как мумия, смотря на меня большими глазами.