Евгений Кукаркин - Я - кукла

Евгений Кукаркин

Я - кукла

ПРОЛОГ

Август. 1991г. Россия. г.Санкт-Петербург.

- Ты поедешь на встречу не один, а с Лилией. - сказал мне шеф.

Лилия - новая секретарша шефа, работает третий месяц. Крепкая, с соблазнительными формами девица, где- то двадцати шести лет, с привлекательным лицом и дурацкой челкой, наброшенной на глаза. Самое выразительное, это ее длинные, пушистые ресницы. Сейчас ее глаза прикрыты ими, но я знаю- она настороженно смотрит на меня, ожидая реакции на сообщение шефа.

- Зачем с ней?

- Ее задача- познакомить тебя с ними и обеспечить твое прикрытие.

- Хорошие у нее знакомые, - и я вижу, как дрогнули ресницы Лилии.

Я знаю, она здесь боится только меня. Ей не страшен шеф. За три месяца, она своим характером подмяла моего "свирепого" шефа.

- О своей задаче ты имеешь представление, - продолжал шеф, - Но там знают о тебе почти все, у них хорошо поставлена информация, поэтому больше импровизации и старайся любым способом склонить их на свою сторону. Даже если ты не добьешься союза, а они будут нейтральны, это уже успех.

- О каком прикрытии со стороны Лилии идет речь? - Ресницы ее опять дрогнули, и на этот раз поднялись, распахнув на меня темные глаза.

- Лилия создаст вид супружеской пары и будет твоими глазами и ушами на встрече.

- А если я не понравлюсь ее друзьям?

- Ну, ты себя недооцениваешь, у Лилии приличные друзья. Не так ли? - и он обратился к Лилии.

- Да шеф. - Лилия поправила свою прическу рукой и опять прихлопнула ресницами свои глаза.

- Это все, встреча назначена в три. - сказал шеф.

Мы подъехали к ресторану и я вежливо, взяв Лилию под руку, ввел ее в зал. Народу в ресторане было мало и мы выбрали столик у окна.

- Что ты будешь заказывать? - спросил я у Лилии, раскрывая меню.

- Что-нибудь мясное, на твой вкус, и сухого вина. - попросила она.

- Примите заказ. - обратился я к подошедшему официанту- Два антрекота, два помидорных салата, двести грамм водки и бутылку сухого, только самого лучшего.

Я схватил официанта за руку и подтащив его к себе, приглушенно сказал: "Да поторопись, я ждать не люблю и очень спешу". Официант сразу проснулся, хотел что- то мне ответить, но еще раз взглянув на меня и мою спутницу, тут же испарился.

- Так где твои друзья? - спросил я Лилию.

В этот момент, словно из под земли, появился официант с подносом и стал расставлять заказ на стол. Лилия подождала, когда официант отойдет.

- Сейчас подойдут. - она протянула мне свой бокал - Налей пожалуйста.

Я налил ей вина, себе водки и только хотел выпить, как Лилия сказала: "Посмотри, вон они". - кивнув за мою спину. Я повернулся. К стойке бара подошли два здоровых, хорошо одетых, господина. Один из них, небрежно бросив деньги бармену, заказал выпивку, а другой, оглядев зал и увидев Лилию, помахал ей рукой и кивнул головой. Я повернулся к Лилии. Лицо ее было бледно, ресницы вздрагивали.

- Чего нервничаешь. Давай выпьем. - и я опрокинул в себя рюмку водки.

Лилия подняла свой бокал и я увидел, что у нее дрожат руки. Не полностью налитое вино в бокале, штормило. Вдруг, что- то ударило мне в голову, одновременно, я почувствовал резь в груди. Я сидел, опустив голову и сжав руки. Боль тупыми ударами пронизывала всю грудь и голову. Я старался держать себя в руках и напрягся до основания. Стал выступать пот и первые струйки его, медленно поползли из под волос. С трудом подняв голову, я пытался посмотреть на Лилию. На мгновение туман разорвался и, расплывающиеся черты ее лица, появились передо мной. Лилия сидела белее мела и широко распахнув глаза, смотрела на меня.

- Сука... Я убью тебя. - с трудом проговорил я.

Лилия начала расползаться перед глазами, а я все боролся и боролся сам с собой. Моя рука поползла к вилке, но ее стало сводить и все вдруг потемнело и стало куда- то проваливаться.

Очнулся я от боли в затылке, она билась пульсируя, волнами возникая и удаляясь. С трудом открываю глаза и вижу грязно- белый потолок, который то приближался, то удалялся, с приближением и удалением боли. Руки были чем- то сжаты и лежали ниже груди. Еле- еле подтягиваю их к своим глазам. Руки были в наручниках и я не сумев их удержать, уронил их на лицо, разбив губы железом. Все стало ясно, меня поймали и я в камере. Значит, все-таки они внедрили своего человека. Сволочи.

* ЧАСТЬ 1 *

Октябрь. 1993г. Сербия.

Фронт продолжал жить своей жизнью. Где- то раздавались выстрелы, часто переходящие в непрерывную дробь. Иногда ухали орудия, отчего наш разбитый коттедж вздрагивал до основания. Уже второй день, шел занудный дождь. Я лежал в полуразрушенной комнате коттеджа и, еще не придя в себя от сна, слушал , как через шум дождя пробивались звуки чавкающей грязи.

- Кто идет? - закричал часовой.

В темных комнатах коттеджа завозились солдаты.

- Свои. Это я, Казначей.

Скрипнула, висящая на одной петле дверь. Кто- то выругался в темноте.

- Сержант, где сержант? - по комнатам заметался свет фонарика.

- Я здесь. - отозвался я.

Свет фонарика ударил в глаза и я прикрылся рукой.

- Убери фонарь. Что у тебя? - вспыхнуло еще несколько огоньков, которые осветили комнату и лицо Казначея. Оно было мокрым и грязным, на нем резко выделялись усы с блестевшими, под лучами света, капельками воды.

В этих комнатах расположен мой взвод. Это люди разной национальности, все наемники, по разным причинам, приехавшие защищать славянскую Сербию. Они говорят на разных языках, но больше на английском и русском. Они разные: сильные и слабые, умные и тупые, бандиты и порядочные. Война сковала их в прочный узел, хотя многие не понимают зачем и против кого они воюют. Я помню все их трудные фамилии и имена. На фронте фамилии, среди солдат, как- то стерлись и каждый получил прозвище, которое стало практичными и краткими. Эти клички, даже не выражают характер, но приклеились к ним так прочно, что некоторые забыли фамилии и имена своих товарищей.

- Сержант, Шип и Сверчок убиты. - Казначей выдохнул эту фразу и, набрав воздух, добавил- Они через холм, сюда, несли бачки из- под пищи, но, видимо, на полосе появился снайпер, они и попались.

Холм, о котором говорил Казначей, находился перед коттеджем и закрывал нас от фронта. Я вытащил карту, развернул и осветил наш участок. Со стороны фронта холм был голый, весь перепаханный огородами. Эту лысину зажимал с одной стороны густой орешник, а с другой- яблоневый сад. От линии окопов до вершины холма- метров триста. На этом пространстве, сейчас, лежат наши ребята. А снайпер, наверняка, сидит не в окопах противника, а на нейтральной полосе. Самое противное, это первый случай, когда снайпер стреляет по ночам. Вот и у них появились приборы ПНВ. Но то, что кто- то стреляет в дождь, в темноте и на таком расстоянии, говорит о том, что это профессионал и он недавно на фронте.