Ник Кварри - В аду шансов нет

- Кью?

Я задумался, но пришел к выводу, что это имя мне ни о чем не говорит.

- Он сделал себе состояние на спекуляции земельных участков. Замешан и в других грязных делах. Большую часть своих доходов он имеет от завышенной квартплаты, которую выжимает из пуэрториканцев. У него есть целый ряд доходных домов в испанской части Гарлема. Почти все они представляют собой жалкие лачуги. Дом, в котором жила Марго, относится к немногим, которые сохранились получше.

- А что за отношения у Гатто с Кью?

- Ходят слухи, что он работал на него. Якобы он собирал плату с жильцов, которые вовремя не заплатили.

- Если Гатто работал на Кью, то этот рыжеволосый - тоже, видимо, работает на него. Ведь такой вариант совсем не исключается.

- Угу, - промычал Флинт.

- Ничего...

Флинт попытался скрыть свою злость:

- Мы даже никогда не вызывали его на допрос.

- Что? - я уставился на Флинта.

Он в какой-то мере почувствовал себя смущенным.

- Ведь никаких доказательств, что Гатто работал на него, нет. Абсолютно никаких. Только слухи, да смелые предположения. А мы не можем вызвать его на допрос, ориентируясь лишь на слухи.

- С каких это пор не можете? - резко спросил я.

- Гарвея Кью не можем. У него очень хорошие связи в городском управлении. Несколько коллег из отдела по расследованию убийств убедились в этом на собственной шкуре несколько лет тому назад. Они приволокли его в Главное полицейское управление и пытались обвинить его в убийстве. Они обошлись с ним немного грубовато, и у них не было доказательств. Кью говорить не захотел. И знаете, что случилось с этими людьми, которые его допрашивали? Были понижены в должности до патрульных и несут свою службу на улицах Айленда. И, насколько мне известно, они и сейчас там. А ведь прошло уже пять лет.

- А теперь вы все боитесь рассердить мистера Кью?

- Вот именно. Пока у нас не будет против него веских доказательств. Повторяю, веских...

- Ну, хорошо... - мне пришлось подавить свой гнев. - Расскажите мне про убийство, в котором он был замешан пять лет назад.

- Никто не смог доказать, что Кью имел какое-то отношение к этому убийству. Из гавани выудили супругу Кью, вероятно, самоубийство. А месяц спустя он женился на своей теперешней жене, Сесили... Комиссия по расследованию убийств обнаружила, что она еще до смерти жены была его любовницей, и у его жены появились какие-то подозрения. Начали проводить расследование и пришли к мысли, что Кью мог убить свою жену, чтобы избавиться от расходов на развод... Возможно, он также боялся, что в связи с этим выплывет и какое-нибудь из его темных дел. Коллеги были очень уверены в себе и в своем деле, когда притащили его на допрос. Но они ошиблись... Остальное вы уже знаете.

Знал я и другое. Я чертовски хорошо понимал, почему Флинт рассказывал мне обо всем этом. Будучи полицейским, он не мог задержать такого человека, как Кью, без ордера на арест. А этот ордер он никогда не получит, не имея на руках веских доказательств, что Гарвей Кью действительно замешан в каком-нибудь преступлении. Мне же никто не мог запретить действовать в этом направлении.

- Бюро Кью находится в Верхнем Манхэттене, - промолвил Флинт, точно прочитав мои мысли, и дал для меня адрес.

Я взглянул на часы. До открытия бюро оставалось еще несколько часов.

- А где он живет?

- Кью имеет дом в районе Восточных Шестидесятых улиц.

Я вышел из больницы с твердым намерением нанести визит этому Гарвею Кью...

Глава 4

Весь квартал состоял из небольших, но роскошных вилл. Голые деревья, тщательно подметенные каменные ступеньки, современные здания из красного песчаника.

Все окна интересующего меня дома были задернуты занавесками. Я поднялся на три ступеньки, ведущее к двери. Я не мог обнаружить звонка и просто нажал на дверную ручку. Дверь оказалась незапертой и мне навстречу сразу хлынул поток теплого воздуха из помещения прихожей. Но вторая тяжелая внутренняя дверь была заперта. Я нажал на кнопку звонка.

Мгновением позже дверь отворилась, и на пороге появился огромный детина, примерно на голову выше меня. Подбородок на его лице торчал словно скала. До моего носа донесся слабый запах духов. Где-то внутри дома послышался раскатистый женский смех. Оттуда же доносился чей-то пьяный голос, который пытался подражать звукам джаза.

Боксер, открывший мне дверь, смерил меня безучастным взглядом.

- Что вы хотите?

Должно быть, кто-то когда-то здорово двинул его по шее, так что остаточные явления сказывались и до сих пор. Голос был сухим и хриплым.

- Гарвей Кью дома? - спросил я.

Он прищурился.

- А кто вы такой?

Изнутри донесся сердитый женский голос, что-то прокричавший. Это уже была не та женщина, которая смеялась.

- Билли! Черт тебя возьми! Билли!

Запах духов и приветствия боксера начали меня убеждать в том, что Кью превратил свой роскошный особняк в дорогой публичный дом или что-нибудь в этом роде.

- Я друг Гарвея... новый друг. Он пригласил меня прийти сюда, когда у меня появится желание немного развлечься.

Взгляд боксера стал немного менее подозрительным.

- Вы выбрали для этого не очень подходящее время, молодой друг. Поищите развлечения где-нибудь в другом месте. Сейчас все девушки заняты. И у нас довольно узкое, общество.

- Так рано? Прямо с утра?

- Вечеринка началась еще вчера и пока не закончилась.

- Ну и что же... - я решил сделать ход конем. - Откровенно говоря, я же пришел не для того, чтобы развлечься. Мне нужен Гарвей Кью, чтобы поговорить с ним. Он мне говорил про этот дом, вот я и подумал, что, возможно, смогу его здесь найти.

Но, видимо, не зря в заведениях подобного толку ставят вышибал с очень чутким носом. Его глаза снова подозрительно взглянули на меня.

- Как меня зовут?

- Забыл... Гарвей говорил мне об этом, но я...

Он выпятил свой огромный подбородок, словно переходя в нападение на соперника.

- Мистер Кью вам вообще ничего не говорил. Если бы он вам что-нибудь сказал, то уточнил бы, что вы обязаны знать мое имя, чтобы проникнуть в этот дом. Что вам, собственно, нужно?

Моя попытка убаюкать его словами потерпела крах. Я неожиданно толкнул обеими руками полураскрытую дверь и вошел в темную, украшенную толстыми коврами прихожую, откуда широкая лестница с резными перилами вела на верхние этажи. Боксер с удивительным проворством отпрыгнул, а в следующее мгновение в его руке оказалась дубинка. Я отклонился от удара, ударил ему в грудь плечом, быстро повернулся и, схватив обеими руками его правое запястье, ударил бедром в корпус. Свободной рукой он попытался вцепиться мне в ухо. Я сразу ударил его правую руку, находившуюся в моих тисках, о край перил.

Рука разжалась, и дубина упала на пол. Он отпустил мое ухо и застонал от боли. В тот же момент я развернулся и ударил его локтем по горлу. Рот его раскрылся, словно для крика, но из него не вылетело ни звука. Он ударился спиной о стенку и начал с открытым ртом опускаться на пол, пока не очутился на ковре. Были видны лишь белки его глаз. Я поднял дубинку и нанес ему удар по голове. Он свалился набок, закрыл глаза и захрипел.