Рут Ренделл - Непорядок вещей

Сент-Джордж поерзал в кресле своей дряблой тушей. При этом между пуговицами рубашки показался островок волосатой розовой кожи. Вексфорд брезгливо отвел взгляд. Главный редактор «Кингсмаркэмского курьера» вытащил из кармана пачку «Мальборо» и поискал взглядом пепельницу. Не найдя ее, он все равно закурил.

— Здесь не курят, — сделал ему замечание Вексфорд.

— А раньше курили. С каких это пор? — возразил Сент-Джордж.

— С девяти утра сего дня, — ответил Вексфорд и посмотрел на часы, которые показывали три минуты десятого. — Так что советую бросить сигарету.

Медленно, с оскорбленным видом Сент-Джордж вытащил ее изо рта.

— Статья вышла во всех национальных газетах, — взмолился он. — В «Мэйл» даже на первой странице.

— Вы же им сами рассказали. Нам всю ночь звонили из редакций, просили подтвердить эти данные. И всем отвечали одно и то же: «Смита здесь нет». Он пробыл во дворе участка ровно пять минут, даже из машины не выходил. Тогда вы его, наверно, и заметили.

— Каюсь, милорд, — сказал Сент-Джордж, пытаясь изобразить мальчишескую ухмылку.

— К счастью, не все успели ее напечатать, но вы со своим «Курьером» проявили оперативность.

— А чтобы бы вы сделали на моем месте, Рег? То есть, я хотел сказать, мистер Вексфорд?

— Я повел бы себя ответственно, хотя очевидно, что это понятие вам чуждо. Но сейчас уже поздно что-либо менять. Остается надеяться, что никто не пострадает. Откуда у вас фотография Санчии?

— Но вы же знаете, я не могу раскрывать свои источники.

— Я спрашиваю не о ваших источниках, а о фотографии, которую вы могли получить или от родителей девочки, или когда-то сделали снимок сами.

— Это случилось, когда ее отцу повысили зарплату, тысяч на сто или около того, и мы о нем написали статью «Оправдает ли самолетный магнат солидную прибавку к жалованью?»

— А какое это имеет отношение к Санчии?

— Людям интересно, вы же знаете. Семейные ценности. Наш фотограф случайно увидел миссис Д., когда она гуляла с ребенком. Кстати, имя девочки мы узнали из архивов. А до этого как ее только ни называли — Саша, Сара и так далее.

Вексфорд посмотрел на него с отвращением.

— Мы прекращаем делиться с вашей газетой информацией по любым вопросам. Так что предупредите сотрудников, которые приходят к нам за еженедельными пресс-релизами, что их здесь больше не ждут.

Сент-Джордж поднялся с кресла, его тело всколыхнулось.

— Вы не имеете права. Это возмутительно, я пойду к начальнику полиции. Вы поступаете, как Штази, КГБ, — он повторил слова, которые старший инспектор недавно услышал от своей жены.

— Да хоть Талибан, мне все равно, — ответил Вексфорд.

Больше он не успел ничего сказать, потому что снизу раздался звон разбитого стекла. Судя по звуку, попали камнем в одно из окон первого этажа. Вексфорд выглянул на улицу. Постоял немного, затем повернулся к Брайану Сент-Джорджу и подозвал его к себе.

— Полюбуйтесь, что вы натворили.

К половине девятого почти весь Кингсмаркэм и окрестности знали, что пропала девочка и что известного педофила покрывает полиция. Слухи, будто Смита спасают от праведного гнева родителей в полицейском участке за то, что он добровольно признался в убийстве Санчии Девениш, пустила женщина с Глеб-роуд. Мать двоих детей, старший сын которой некогда стал жертвой непристойных действий жителя Стовертона, кипела от возмущения, и со сводной сестрой Джеки Флэй и с Кайли, дочерью Джеки, а также с группой соседей двинулась в поход на четверть мили. На полпути они встретили группу, двигавшуюся с другого конца города. Вторая группа несла самодельные плакаты с надписями: «Выдайте нам Смита!» и «Спасите наших детей!» Если бы дождь не перестал, говорил впоследствии Вексфорд, демонстрации не было бы. Кому охота мокнуть? Но дождь закончился без четверти восемь, небо прояснилось, засияло солнце, и поднялся сильный северо-западный ветер.

Группы встретились напротив биржи труда, где и объединили свои силы. Полусонные прогульщики из Кингсмаркэмской средней школы уже сидели на заборе. Сегодня родители подняли их пораньше и отправили учиться. В этом болоте никогда ничего не происходит, считали подростки, поэтому они с радостью согласились присоединиться к митингующим. Когда шествие свернуло на Хай-стрит, около «Оливы и голубя» остановился автобус из Стовертона, и высадил Дэвида Хебдена с Катриной, а также их детей — Джорджину, Санчию, Гранта и Джейсона — которых забрали из школы ради более важного дела.

Разглядев плакат, который нес Гарант (с вырезанными из бумаги фигурками держащихся за руки детей и надписями «Спасите детей» спереди и «Педофилов на кол» сзади), толпа с Глеб-роуд приняла их с распростертыми объятиями, и теперь уже тридцать взрослых продолжили шествие по Хай-стрит. Шли они так организованно, что констебли Лидия Уингейт и Лесли Уилсон даже перекрыли движение по Кингсбрукскому мосту, чтобы люди с плакатами спокойно перешли дорогу.

Тем временем еще большая толпа двинулась из квартала Мюриэль Кэмпден в сторону Йорк-стрит. Некоторые — Лиззи Кромвель, Сьюзан Смит, Сью Ридли, Пит Макгрегор и Монти Смит — остались в стороне. Причина у каждого нашлась своя — беременность, осторожность, болезнь, страх перед штрафом или арестом. Но Хебдены, Кинаны, Карл и Линда Миксы, Мария Майклз и Ширли Митчелл, Терри, муж Тэсним Фаулер, с сыновьями Кимом и Ли вышли дружным строем во главе с неизменной Брендой Босворт, которую сопровождал Мирослав Златич. Многие несли полные чего-то пакеты или сумки, но что в этом подозрительного? Когда и они промаршировали перед Лидией Уингейт, та даже не заметила, что это те самые жители квартала Мюриэль Кэмпден, которых недавно усмиряла полиция.

Впитав новую группу людей, процессия подступила к торговому центру «Потерянный рай». Братья Джо и Дэвид Хебдены, обрадованные встречей, заключили друг друга в объятия и хлопали по спине, чего ни разу не делали за тридцать с лишним лет своей жизни. Демонстрацию братской любви толпа из более чем полусотни человек встретила бурными аплодисментами, после чего, растроганная и воодушевленная, направилась к полицейскому участку.

Прибытие мюриэль-кэмпденцев нарушило стройные ряды процессии — вот вам разница между вялым старым центром и бодрыми новыми районами. Словно старику впрыснули стимулятор, кровь быстрее побежала по венам, все запели, сначала робко, а потом все громче и громче. На мотив «Будь опорой» пели «Будь опорой детям, докажи им, что их любишь.» Кто додумался переложить строки этой песни Тэмми Винетт, неизвестно, но решили, что запевалой была Бренда Босворт.

Так они и шли по Хай-стрит, группа людей всех возрастов, от двух до сорока. Кого-то везли в колясках, а у кого-то уже блестели лысые макушки и выпячивались животы. И все пели эту знаменитую песню-кантри, пусть и старомодную для большинства. Люди шли с сумками и плакатами, солнце припекало все сильнее, порывистый ветер развевал волосы женщин. Около девяти они подошли к ограде Кингсмаркэмского полицейского участка. Через открытые ворота виднелась автостоянка, полная машин, и ни души вокруг.