Роберт Уилсон - Кровь слепа

— Не надо растолковывать мне все эти гадости, Консуэло.

— Надо, необходимо, чтобы ты понял, что я их раскусила, разгадала их маневр, — сказала Консуэло. — Они желают сделать из меня шлюху в надежде, что я потащу в грязь и тебя. Я ненавижу их. Я готова убить их за одно это, не говоря уж о похищении Дарио.

И в это мгновение он заново влюбился в нее. Если то чувство, которое он испытывал к ней в субботу в аэропорту, он считал любовью, то он ошибался, потому что только сейчас сердце его переполнилось восторгом и восхищением столь полными и самозабвенными, что ему захотелось осыпать поцелуями губы, произнесшие услышанные им слова.

Он понимал, что готов сделать для нее все на свете.

— Но одной вещи запись не доказывает, вещи, о которой ты в эмоциональной горячке, конечно, не подумала, — действительно ли Дарио у них в плену или же нет.

— Ты хочешь сказать, что я не потребовала у них доказательств, что он жив?

— Не совсем так. Я не сомневаюсь, что Дарио находится у русских, но мы не знаем точно, у какой именно из группировок, — сказал Фалькон.

И он объяснил ей, как Леонид Ревник прибрал к рукам русскую мафию на Коста-дель-Соль после того, как его предшественник ретировался в Дубай, как обосновался в Севилье Юрий Донцов. Он изложил ей и свою версию причастности русской мафии к севильскому взрыву.

— Но зачем бы русским понадобилось впутываться в такое грязное дело? — удивилась Консуэло.

— Потому что втянули их туда заговорщики, — сказал Фалькон. — Лукрецио Аренас и Сезар Бенито были не в состоянии сами устроить взрыв, для этого им понадобились головорезы-террористы. А знакомы с этими людьми они были, так как помогали им отмывать деньги. Русских заманили обещанием политических выгод после взрыва. Но выгод не последовало. Более того — вся криминальная группировка была поставлена под удар. Русские ответили на это единственно возможным способом, убив главарей католического заговора, прежде чем те успели выдать их как сообщников.

— А большое количество денег и диски? Откуда они?

— Вот тут-то собака и зарыта. К нам в руки все это попало благодаря тому, что от Ревника к Донцову переметнулся один из гангстеров, некий Василий Лукьянов, — сказал Фалькон. — А это означает, что ответственными за севильский взрыв могли быть люди, принадлежащие как к одной, так и к другой группировке, теперь же и те и другие могут стремиться заполучить диски как средство шантажа.

— Да что там такое на этих дисках?

— На них влиятельные лица занимаются сексом с проститутками. Главнейшие из них те, кто имеет отношение к моему расследованию, — это представители двух компаний, которые, как я считаю, и стоят у истоков севильского взрыва, — американской корпорации «Ай-4-ай-ти» и связанной с ней и ей подчиненной испанской холдинговой компании «Горизонт», базирующейся в Барселоне.

— И обе эти компании отвергли сейчас русских, так как в их услугах более не нуждаются, а марать свою репутацию связью с криминалом они не хотят.

— Никаких доказательств этого я не имею, — сказал Фалькон. — Единственное, что я знаю точно, — это что целью севильского взрыва был захват политической власти в Андалузии и получение большинства в парламенте. Я могу предположить также, что участники заговора рассчитывали в конечном счете на политические выгоды. Сейчас масштабность проекта утрачена. Речь идет только о бизнесе. Не уверен, о каком именно бизнесе, но думаю, о чем-то, связанном со строительством в Севилье и ее окрестностях. Я считаю, что русские замешаны в деле Лукрецио Аренаса и Сезара Бенито и не оставили мысли о вознаграждении за грязную работу, которую выполнили.

— Получается, что та мафиозная группировка, в чьем распоряжении находятся диски, может шантажировать «Ай-4-ай-ти» и «Горизонт».

— Что-то мне подсказывает, что Дарио удерживает у себя Юрий Донцов, рассчитывавший получить диски от Василия Лукьянова, пока надежды его не рухнули из-за автокатастрофы.

— А Леониду Ревнику известно, что Лукьянов исчез вместе с дисками?

— Мы полагаем, что известно, потому что ближайший друг Василия Лукьянова был найден застреленным в лесу возле Эстепоны.

— Выходит, что и его группировка с тем же успехом могла похитить Дарио, желая тем самым поправить свои шансы в игре.

— Если Лукьянов был предусмотрителен настолько, чтобы исключить наличие копий, — тогда конечно, — сказал Фалькон.

— На его месте я бы об этом позаботилась, — сказала Консуэло. — И деньги, и диски хранились, вероятно, в одном сейфе, и он выкрал и то и другое.

— Лукьянов сутенерствовал, управлял борделями. Держал в своем подчинении девиц. Так что, возможно, тайные съемки того, что проделывалось с этими девицами, велись по его распоряжению, — сказал Фалькон, похлопывая по записи беседы.

— Ну а деньги?

— Я все думаю о них, — сказал Фалькон. — Преступники потребовали вернуть им восемь с половиной миллионов евро, но Рамирес сказал, что денег там только семь миллионов семьсот пятьдесят тысяч евро.

— Может быть, гвардейцы оказались не очень чисты на руку? — предположила Консуэло.

— Или русские врут.

— Или сами не знают, а называют цифру наобум.

Фалькон медленно прошелся по патио.

— Ты так спокойна, — неожиданно произнес он. — Не знаю, как это возможно…

— Потому что, начав действовать через меня, они вдохнули в меня силы, — сказала Консуэло. — И я знаю, что с Дарио все будет в порядке до тех пор, пока я им нужна и могу им помочь.

— А еще одна сложность в том, — сказал Фалькон, в голове которого одна за другой рождались все новые идеи, — что нам необходимо точно знать, действительно ли группа, с которой мы ведем переговоры, удерживает у себя Дарио. Ведь утверждать это могут как те, так и другие.

— Пока что со мной связалась только одна группа, — сказала Консуэло. — И адрес мейла был тот, что известен лишь близким моим друзьям и моим домашним.

— Думаешь, только Дарио мог дать им этот адрес? — усомнился Фалькон. — Защита-то на твоем компьютере есть? Существуют же базы данных личных компьютеров. Даже и пароль не всегда требуется, чтобы залезть туда. Кто угодно может выяснить адрес.

— Естественно, — сказала Консуэло, лихорадочно выискивая доводы в свою пользу. — Но в средствах массовой информации до сих пор ничего не сообщалось, значит, о похищении может знать только та группировка, которая его осуществила.

— В идеале так и есть, — сказал Фалькон, — но в реальной жизни мафиозные группировки повсюду имеют своих людей. Коррупция процветает и въелась глубоко. Проникла она и в Гражданскую гвардию, и я не удивлюсь, если и в управлении у них окажутся свои информаторы.

— Значит, если ты призовешь на помощь кого-то еще, им и это может стать известно? — встревожилась Консуэло.