Р Ларкин - Крестная мать

- Но к чему все эти разговоры о мафии, - забеспокоился Лингвини. Давайте лучше обсудим перспективы вашей певческой карьеры.

- Какой там ещё карьеры? - недоумевала она. Этот тип явно страдает синдромом Дауна.

- Мне показалось, что именно это и явилось причиной нашей встречи, объяснил Лингвини.

- Нет, мой друг, - покачала головой Донна. - Мне нужно поговорить с тобой о более серьезном деле, - тут она протянула ему несколько номеров вчерашних газет. - Прочитайте это, - не без гордости сказала Донна.

Лингвини перевел взгляд с фотографии в газете на хозяйку дома. Он быстро пробежал глазами заметку, его страхи множились с каждой секундой. Когда он закончил последнюю строчку и протянул ей газету, руки его откровенно дрожали.

- Что вам от меня нужно? - спросил он, обливаясь холодным потом.

- Как ты уже заметил, - улыбнулась Донна Белла, - я являюсь простой домохозяйкой из Нью-Джерси. Мне нечего бояться и, тем более, скрывать. Я только хочу, чтобы все могли увидеть меня такой, какая я есть на самом деле, - она перевела дух и продолжила. - Мне хочется попасть в журналы и, может быть, на телевидение.

- А что от меня... - попытался её перебить Лингвини.

- От тебя требуются связи и работа для достижения этой цели. Оплата будет щедрой.

- Но это потребует значительных расходов, - предупредил Луиджи.

- Это для начала, - томно сказала Донна, извлекла из-за пазухи сложенный листок бумаги и протянула ему.

Это был чек на одну тысячу долларов.

- На первое время хватит, а потом мы произведем подсчет, хорошо?

- Подсчет? - кисло отозвался Лингвини.

- Именно, - твердо заявила она. - Веди тщательную запись своих расходов и затрат рабочего времени. Тебе будут возмещены все издержки, оплачено время работы плюс некая фиксированная сумма, которая будет прямо зависеть от результата.

- Нельзя ли уточнить эту сумму? - неуверенно выдавил он.

- Еще не знаю, - сказала Донна. Я ещё не определилась. Моя щедрость будет зависеть только от результата твоих усилий.

- Когда мне следует приступить к работе?

- Ты должен был начать уже в тот момент, когда я позвонила тебе, козел. А теперь не будем терять время. Никто из нас не может себе этого позволить!

- Насколько я понял, контракт мы подписывать не будем, - промямлил Луиджи.

- Контракт! - вспылила Донна. - Я же хочу нанять тебя, а не убить, идиот!

Этот человек все-таки слишком сильно смахивает на идиота, в который раз огорчилась она.

- Никаких письменных обязательств. Хорошо, пусть будет по-вашему, вздохнул он.

- Здесь я распоряжаюсь, мистер Лингвини, и все будет по-моему.

В ответ он попытался скрыть свою досаду и изобразить на лице некое подобие улыбки.

- Можете называть меня Луиджи.

- Мне будет удобнее говорить мистер Лингвини, - твердо сказала она. Близкие отношения с этим ненормальным ничего хорошего по её мнению сулить не могли.

Луиджи отчаянно пытался польстить на прощанье своей клиентке, но предстоящая расплата за лимузин действовала ему на нервы. К тому же он не мог представить, когда ещё на его долю перепадет очередная порция зеленых.

- Я обязательно приложу все свои силы для работы над этим проектом. Процесс создания в ходе этой кампании неординарного имиджа на основе такой высоко мотивированной личности как ваша... Позволю себе заметить...

- Оставь этот треп для тех, кому он нравится, - прервала его речь Донна. - Позвонишь мне, как только появятся первые результаты, - она жестом приказала ему очистить помещение.

- Между прочим, - раздался ему вслед ехидный голос Донны, - тебе будет приятно узнать, что я считаю эту дорогую одежду и расходы на аренду лимузина, как необходимые затраты на создание твоего имиджа. Так что можешь покрыть их из тех денег, что я тебе дала.

- Как об этом... - изумился Лингвини.

- У "Кадиллака" номер прокатной конторы, - прервала она его, - а на пиджаке все ещё болтается бирка с ценой.

Глава восьмая.

Два дня спустя пришла очередь удивляться самой Донне. Лингвини позвонил уже через два дня и объявил, что организует для неё интервью и фоторепортаж с журналом "Лайф-Тайм". Крупнейший еженедельник во всем мире! Донну охватило нервное возбуждение. К ней пришлют фотографа и журналиста для эксклюзивного интервью. Она едва могла поверить, что о ней напишут в таком крупном журнале.

Нужно было торопиться. У неё не было времени разлеживаться в постели или щипать себя за ухо, чтобы убедиться, что она не спит. Нужно было провести ревизию своего гардероба, отдать распоряжения и проследить за уборкой дома. Ее радовала ранняя весна в этом году и пышное цветение роз в саду. Донне ещё предстояло решить, кто может попадаться на глаза во время визита журналистов, а кому следует держаться подальше от этих глаз. Для этого ей пришлось составить список всех живущих в доме и не один час провести за вычеркиванием и вписыванием имен его обитателей. Наконец список сузился до четырех человек: самой Донны и трех её сыновей. И тут она впервые пожалела о том, что никто из этой троицы так и не удосужился сделать её бабушкой. Парочка все время путающихся под ногами карапузов могла бы добавить несколько выразительных штрихов к её имиджу.

Ей нужно было хорошо продумать историю о своем аресте, как одну из тех ловушек, в которую может угодить неопытная женщина, отправившись одна на прогулку в этом большом городе.

Она должна выглядеть, как смелая и сильная женщина, взвалившая на себя после смерти мужа все хлопоты по воспитанию троих сыновей.

Охрану у центральных ворот можно было бы одеть как гвардейцев в лондонском Тауэре, в красную униформу с высокой лохматой шапкой. Все остальные солдаты вообще не должны попадаться на глаза. За исключением нескольких слуг всех остальных можно будет запереть в их комнатах.

Фрэнки Проволоне на несколько дней следует отправить к его двоюродному брату в Куинс. Донна делала это с большим сожалением, но ничего другого придумать было нельзя.

В этой ситуации её очень волновал Луиджи Лингвини. У него хватило ума устроить эту встречу, но хватит ли здравого смысла для участия в ней.

Тут появлялась новая проблема: сможет она провести встречу своими силами или нет? Донна терпеть не могла волнения и нерешительности, так что все эти размышления слишком действовали ей на нервы. Лингвини мог бы время от времени направить её или что-нибудь подсказать, но если он будет мешать или окажется не к месту, то его можно будет легко выставить вон. Так в списке приглашенных появилась пятая фамилия.

Потом она сняла трубку телефона и набрала номер.

- Это Донна Белла, - сразу представилась она, чтобы упредить все его дешевые трюки с имитацией голосов и приказала ему явиться на интервью в серой фланелевой тройке, специально купленной для этого события.