Барбара Фришмут - Пора созревания

Я немного опоздала, Пат и Августа уже приступили к аперитиву, как, впрочем, и пастор, когда я появилась в гостинице. Компания пребывала в отличном настроении. Мы прошли в обеденный зал к соблазнительно пахнущему шведскому столу.

Пастор рассказывал анекдоты из времен своей походной юности. Он был хорошим рассказчиком. Августа, которая с помощью небольшого количества косметики превратилась в настоящее чудо, провоцировала его на скабрезности. Она живо улыбалась, сережки так и позвякивали.

Рассказы пастора прерывались нашими подходами к буфетной стойке. Когда мы приступили к десерту, Августа возобновила двусмысленные расспросы. Пат положила им конец, с сожалением констатировав, что их время пребывания в краях Вендлгард истекло. Она получила колоссальное удовольствие и надеется — нет, не на следующий год — когда-нибудь вернуться сюда. И добавила: мол, следует задержаться здесь подольше, чтобы как можно больше сделать для женского просвещения — разумеется, вместе с нами.

Августа не мешкая подхватила эстафетную палочку. В знак благодарности за то, что я самоотверженно приходила им на помощь в самую нужную минуту, они с радостью готовы принять участие в наработках для моей будущей книги. Они даже согласны присутствовать в ней в качестве персонажей. Конечно, они не претендуют на гонорар, им просто хочется почувствовать себя соавторами нового произведения.

И пастор потребовал себе место в истории с письмами, поскольку обогатил ее церковными хрониками и некоторыми мыслями, подсказавшими мне оригинальные повороты сюжета.

Мы перешли от легкого «Грюнен Вельтлинер» к «Блауфранкишен», тоже не очень крепкому, но более насыщенному по вкусу, и болтали, посмеиваясь до тех пор, пока пастор не сказал, что ему пора домой: утром предстояло читать мессу. Я увязалась за ним. Он пообещал подвезти меня, чтобы я не тащилась пешком в гору среди кромешной темноты.

Августа, Пат и я сердечно обнялись — даже пастору кое-что перепало — и поклялись время от времени обмениваться факсами или письмами по электронной почте, в общем, не терять друг друга из виду.

У моих ворот пастор спросил, когда я начну писать.

— Завтра, — сказала я, пытаясь найти в сумке ключи. — С утра меня ни для кого нет.

Мы простились, и из-под колес машины пастора брызнул гравий.

Я поднялась наверх и совсем уже собралась лечь в постель, как услышала знакомое шуршание и чавканье: барсук подъедал последние ягоды малины.

Я действительно созрела, пришла пора перенести на бумагу то, что обрело реальные очертания в моей голове. Но прежде следовало написать доктору Самур-оглы, чьи книги я купила в свое последнее пребывание в Стамбуле, они чрезвычайно подстегнули мою фантазию. Нужно было извиниться за то, что я позволила себе воспользоваться его фамилией, да еще осмелилась поиграть с ней. Надеюсь, он меня простит, ибо мое своевольство — лишнее доказательство того, насколько я высоко оценила его труды, попавшие ко мне в руки по счастливой случайности.

«Ловушки снов» — культовый индейский предмет, круглый, оплетенный нитками и перьями амулет. — Здесь и далее примеч. пер.

Шладмингер — нечто вроде кителя, часть австрийского национального мужского костюма.

Кнрта — местный религиозный праздник.

Азери — турецкий диалект, используемый в Азербайджане и ряде восточных регионов Ближнего Востока.

Другие варианты написания: Несими, Насими.

Яблоко каждый день — и доктор не нужен (англ.).

Летающий Роберт — персонаж известного детского стихотворения Генриха Гофмана (1809–1894), был унесен ветром с открытым зонтом в руках.

«Немецкий Михель» — нарицательное имя, символ простого, недалекого человека.

Фён — теплый сухой ветер, дующий по склону горы в долину.

Кто в ответе за этот воздух, будь милостив! (англ.).

Кто в ответе за эту дорогу, помоги профессору! (англ.).

Хайль Гитлер! — нацистское приветствие (нем.).

Барсук — ursus meles (лат.).

Медведь (бурый) — ursus fuscus (лат.).

Целибат — обет безбрачия.

Михльхальбах — в дословном переводе с немецкого «Большой соляной ручей».

Катары — приверженцы ереси, согласно которой материальный мир есть порождение дьявола.

Подвезти кого-либо (англ.).

Куфические письмена — геометрическая разновидность шрифта.

Талик — персидский каллиграфический шрифт.

Порочный круг (лат).

Училище (фр.).

Кибела — мать богов и всего сущего на земле (Великая мать), богиня плодородия во Фригии (Малая Азия).

На иконах снятая Маргарита изображается с драконом — дьяволом, которого победила; святая Барбара — с башней в три окна, символизирующей ее верность Святой Троице; святая Катарина — с колесом, так как была колесована.

Unsinnige (нем.) — бессмысленный.

Попридержи коней (англ.).

Kirren (нем.) — успокаивать, усмирять.

Дервиш (перс., букв. — бедняк, нищий) — мусульманский монах, живущий подаяниями, переходя с места на место.

Богиня смерти — die Krarhendoettin (нем.).

Toter Mann (нем.) — мертвец, покойник.

Tota-Magos (нем.) — народное поле.

Baerenmoos (нем.) — медвежий мох.

Палимпсест — рукопись на пергаменте поверх смытого или соскобленного текста.

Норик — римская провинция, географически совпадающая с современной Австрией.

Патристика — христианская демагогическая философия.