Ольга Лаврова - Полуденный вор

-- Поезд через час десять... -- говорит вор.

-- А как же я?.. Наши поиски?.. -- невольно вырывается у Раисы.

-- Самому обидно уезжать... Не доделал то, что собирался. Такой убыток... другу моему. Но что поделаешь!

Он уже берет свой кейс, медлит... И ставит его обратно.

x x x

В обычном для новых кварталов дворе -- не дворе, а простран-стве между домами -- стоит ряд машин.

Вдоль ряда идут Томин и Пузановский.

-- Ты ж говорил, можно без документов, -- пыхтит на ходу Пузановский.

-- И не отказываюсь. Человек купил списанную железку. Доку-менты есть -- тачки нет. Но вот без доверенности, дорогой, нельзя. Как он без доверенности в Ростов погонит?

-- Ладно, договоримся -- будет доверенность. В обмен, между прочим, на деньги.

-- А я думал -- в кредит! -- Томин подталкивает Пузановского кулаком в бок и покатывается, дескать, остроумно пошутил. Тот одышливо похохатывает в ответ.

Они подходят к новенькой "Волге". (Той самой, что Пузановс-кий купил у своих компаньонов).

-- Во, гляди! -- хвалится Пузановский. -- Экспортное исполне-ние, шипованная резина, все любоваться будут! -- Он отпирает машину и приглашает Томина за руль, а сам садится с другой стороны и вставляет ключ зажигания. -- Обрати внимание: па-нель, обивка.

И в этот миг взявшиеся буквально из-под земли люди в мили-цейской форме окружают "Волгу".

-- Выйти из машины, предъявить документы! -- командует старший по званию, капитан.

Томин выскакивает резво, Пузановский пыхтя и наливаясь страхом.

-- Документы! -- повторяют Томину. Он роется для виду по карманам, придумывая, как быть.

-- Ничего с собой нету, -- говорит он. -- Да вы зря думаете, мы случайно сели, дверца была открыта, -- это он кидает Пузановскому ориентир на первое время.

-- Молчать! -- обрывает капитан.

-- Я его вообще не знаю, у него плохо с сердцем стало, -- частит Томин и с этими словами вдруг рывком выдирается из рук придер-живавшего его милиционера и пускается наутек.

-- Стой! Буду стрелять! -- кричит капитан.

Томин начинает выписывать зигзаги, будто не замечая, что один из милиционеров бежит ему наперерез. Инспектор бросает-ся в сторону, и тут его сшибает с ног дюжий милиционер. Пока они катаются по земле -- достаточно далеко от всех, -- Томин спокойно говорит:

-- Повозись со мной... Я инспектор угрозыска. Томин... Да не отпускай руку, балда, заломи... Ой!.. Позвони на Петровку следо-вателю Знаменскому. Только чтобы толстый не догадался. В отделение нас надо доставить порознь. Понял?.. Теперь пошуми на меня!

-- Ты еще поговори тут! -- подыгрывает милиционер. -- А ну вставай! А ну пошли! -- И, как положено, ведет беглеца назад с заломленной за спину рукой.

x x x

В той же одежде, что и при задержании, Томин торопливо подкрепляется в буфете Управления. Видит Кибрит, окликает:

-- Зинаида, подсядь к арестованному!

-- Шурик! О тебе страшные слухи, пойман с поличным, бежал из-под стражи... -- смеется Кибрит.

-- Пытался, -- усмехается он и мнет плечо. -- Мм... Крепкие есть ребята в отделениях.

-- Я не пойму, это было запланировано?

-- Что ты! Злодейская шутка судьбы! Участковый засек угнан-ную машину, отделение устроило засаду. А я работал с Пузановским под своей легендой. В итоге мы оба задержаны, и вся опера-ция накануне срыва.

-- Ну что за непруха! -- огорчается Кибрит.

-- Пересеклись две случайности, -- он опять трет руку. -- Н-да, хороший парень... Слушай, в трудные минуты мы всегда мыслили коллективно. Пошли со мной к Пал Палычу, а?

Знаменский расхаживает по кабинету. Постучав, заглядывает Кибрит -один ли он -- и входит вместе с Томиным.

-- Допросил? -- спрашивает Томин.

-- Допросил... -- кивает Пал Палыч. -- Пузановский -- солид-ный, уважаемый человек. Закружилась голова, ухватился за дверцу, она открылась, он сел в машину отдышаться. Вдруг явился незнакомый брюнет. Возможно, хотел обчистить карманы -- недаром потом удирал. Все.

-- Молодец! -- удовлетворенно говорит Томин. -- С лету понял подсказку! Трусил сильно?

-- Больше возмущался: "Больного человека -- на Петровку!" Пришлось намекнуть, что ты по приметам похож на одного бан-дита.

-- Браво! Все гораздо лучше, чем я боялся!

-- Да чего хорошего?! -- взрывается Пал Палыч. -- Мы оба в идиотском положении! Что, по-твоему, дальше?

-- Отпускать за недоказанностью!

-- Вас обоих?

-- Если ты не решил меня упечь!

-- А ты понимаешь, чем это пахнет?

-- Ну... не впервой же, Паша, вывернусь.

-- Пузановский его подозревает? -- догадывается Кибрит.

-- Не знаю, Зина. Этот трюк с побегом...

-- Боюсь, именно это и растолкуют Пузановскому его прияте-ли!

-- Побег я объясню, не беспокойтесь, -- возражает Томин. -- Хуже, что все у них до меня шло гладко, а со мной -- сразу забрала милиция. Хоть тут я как раз ни сном ни духом, однако... немножко нехорошо.

-- Словом, если Пузановского освобождать -- тебя надо выво-дить из операции, -- резюмирует Знаменский.

-- И все труды кошке под хвост?! -- взвивается Томин. -- А новый человек будет начинать с нуля? Не пойдет!

-- А как пойдет?

-- Почему его не посадить, раз невыгодно отпускать? -- вмеши-вается Кибрит.

-- Рано, Зинаида, рано! Я даже не знаю полного состава шайки и кто делает документы!

-- Посадить непросто, -- возражает и Знаменский. -- Это только кажется, что Пузановского взяли чуть не с поличным. На поверку доказательств -- с гулькин нос.

-- Но если Шурик предстанет в форме, с майорскими погона-ми... неужели он не дрогнет?

Знаменский пожимает плечами. Это, скорее, вопрос к Томину, он общался с Пузановским и точнее предскажет его реакцию.

-- Дрогнет. Но не признается, -- качает головой Томин. -- Тяжесть улик, понимаешь, должна возрастать на килограмм живого веса... Паша, нам с Пузановским надо уйти отсюда в обнимку! Только сложились нужные отношения -и родная милиция вдарила под дых! -- Томин страдает, как может страдать опера-тивный работник, у которого рухнула тщательно обдуманная операция. -Докажи ему, что я не ваш человек!

-- Доказать не моту... -- Знаменский снова начинает ходить.

-- Можно показать на очной ставке, -- подает голос Кибрит.

-- Очная ставка? Про что?

-- Какая разница, Пал Палыч? Придумай. В чем-нибудь да есть у них разногласия!

Знаменский останавливается, и они с Томиным некоторое время смотрят друг на друга.

-- Хм, -- произносит Знаменский.

-- Хм, -- откликается Томин.

Чувствуется, что обдумывают одну и ту же идею.

-- Ну, Томин, держись! -- говорит с веселой угрозой Пал Палыч и хлопает его по плечу...

И вот очная ставка. Пузановский заканчивает свои показания.

-- Я принял валидол, сердце начало отпускать. И тут окружает милиция. Верите, чуть не начался второй приступ!

-- Верю, верю, -- говорит Знаменский. -- Но давайте уточним: стало плохо рядом с машиной или на расстоянии?

-- Знаете, в такой момент уже слабо воспринимаешь... как бы в тумане... Возможно, гражданин сам подвел меня и усадил... не могу утверждать.