Ольга Лаврова - Свидетель

- Я врач, лейтенант.

- Очень кстати. Взгляните, пожалуйста, что с парнишкой.

Врач обрел профессиональную строгость.

- Осторожно, девушка, не трогайте его. Он всегда такой бледный?

- Нет...

Старик начал считать пульс. Лейтенант принялся за детину:

- Объясните, гражданин Платонов, как было дело.

- Какое дело? Никакого дела.

- Девушка звала на помощь. Утверждает, что вы набросились на ее знакомого. Как же нет дела?

- Я у данной девушки, гражданин начальник, только имя спросил. Вежливо, культурно. Почему-то обиделась. Нервная. А с какой радости кто-то валяется на тротуаре... - Он равнодушно пожал плечами.

- Да как вам не стыдно! - вскочила с колен Рита. - Кинулся на него с кулаками! На моих глазах!

- Вы видели, как этот гражданин бил потерпевшего? - спросил лейтенант.

Она открыла рот для безусловного "да", но победила привычка говорить правду:

- Я уверена! Больше же некому! Он уже совсем собрался... схватил его за пиджак и стал трясти!

- Но чтобы ударил, значит, не видели? - спросил лейтенант.

- Не могла же я ждать! Я побежала за вами!

- Тэ-ак... Граждане, кто был свидетелем происшествия?

Люди переглядывались, доносились отрывочные реплики: "Я уже на свисток подошел...", "К сожалению, ничем не могу...", "Услыхал, девушка кричит... А что к чему - не присутствовал".

Врач убрал стетоскоп.

- Думаю, сотрясение мозга. Я уже попросил вызвать "скорую".

- Спасибо, доктор. Гражданин Платонов, почему вы пытались скрыться?

- Я?! - засмеялся Платонов. - Наоборот, девочка от меня скрылась. Тогда я пошел своей дорогой... Не за что меня брать, начальник. Можно паспорт... обратно?

- Не отдавайте ему, не отдавайте! - взмолилась Рита.

- Конечно, если сомневаетесь, запишите фамилию и прочее. Только ведь свидетелей против меня нет.

- Но как же так?! Как же так?.. - Девушка осмотрела окружающих полными слез глазами, остановилась на интеллигентном наблюдателе.

Точно против воли он сделал шаг вперед к Платонову:

- Врешь. Ты его ударил. Назвал дохляком и ударил.

* * *

Так завелось это дело, фабулой своей похожее на сотни других. Но ему сопутствовали два особых обстоятельства, первое из которых переместило ординарную папочку на Петровку.

Заключалось оно в том, что арестованный Платонов оказался рабочим кладбищенской мастерской. На следователя и начальника райотдела милиции начали массированно давить. Их осаждали вдовы - заказчицы престижных памятников; вдовы, дети и даже внуки - владельцы памятников, стоявших рядом (из солидарности); самые неожиданные высокопоставленные или тайновластные лица; наконец, кладбищенское руководство, разъезжавшее на сияющих "Волгах".

Когда начальнику райотдела пригрозили учинить разгром на могилах его стариков (на том же кладбище похороненных), он впал в малодушие. И дело, вероятно, закрыли бы "за малозначительностью" или еще с какой благовидной формулировкой, но из больницы сообщили об ухудшении состояния потерпевшего. Теперь статья обвинения звучала сурово: "тяжкие телесные повреждения".

И начальник райотдела упросил Скопина принять дело в свое производство, а перед защитниками Платонова притворно разводил руками: дескать, рад бы, да начальство вдруг забрало в приказном порядке.

Вторым - менее необычным, правда, - обстоятельством была неуверенность в единственном свидетеле по фамилии Власов.

Вообще подкуп или угрозы, а то и слезные просьбы родственников нередко заставляют людей менять показания в пользу обвиняемых. Нечего и говорить, какая это язва для правосудия. Но Власов, по осторожному отзыву районного следователя, повел себя "немножко чудно" с самого начала, еще до всей вакханалии вокруг Платонова.

Потому-то дело и досталось Знаменскому.

- Не взыщите, Пал Палыч, что подсовываю элементарную историю, - заметил при этом Скопин, - но она по вас скроена. Боязливостью не страдаете. Тут у вас не липко, - он потер ладонь о ладонь. - И умеете взбадривать человеческую совесть. Так что, надеюсь, убережете драгоценного свидетеля до суда. А то срам мне будет перед районом.

"Позолотил пилюлю старик. Надо скоренько развязаться с этой мурой, пусть уж лучше другие дела подождут".

* * *

Телосложение Платонова выглядело боксерским только до пояса; ниже было рыхловато, и он неспокойно ерзал на привинченной к полу табуретке в тюремном следственном кабинете. Табуреточка не отличалась мягкостью и размерами, мало-мальски солидный зад на ней целиком не помещался. Однако не шезлонг же сюда ставить. Это одна из первых необходимых подследственному привычек умение долго и смирно сидеть на такой вот табуреточке. Платонов еще не привык. И привыкать не собирался.

- Вот увидите, я от вас отобьюсь, майор! - хвастливо встретил он Знаменского.

- Лучше называйте меня "гражданин майор" или "гражданин следователь".

- Если вам больше нравится... - нагло осклабился Платонов.

- Просто чтобы соответствовало ситуации, поскольку я работаю в Министерстве внутренних дел. А вы, если не ошибаюсь, на кладбище? (С наглым по-наглому).

Платонов спесиво фыркнул:

- Я бы сказал, на стыке сферы обслуживания и искусства.

- А точнее, изготовляете памятники. Гуманная профессия.

- А что? Вытесываю модные надгробные плиты. Развивает и физически и философски. "Неправда, друг не умирает, лишь рядом быть перестает!" и тому подобное... Про нас, говорят, даже роман есть: "Черный обелиск". Случайно не читали?

- Случайно читал. Мне не показалось, что это про вас.

- Зато из-за этих обелисков знакомства иногда заводятся - ого-го. Как начнет у вас телефончик трезвонить. Ха-ха. Еще извинитесь!

- Чудно, что за вас горой стоят. Ничей вы не зять, не племянник. Почему начальство землю роет?

- А из принципа. Не тронь наших! Погребальная служба великую силу имеет! Похоронить - это вам не родить, гражданин следователь. Хлебнете вы со мной кучу неприятностей, тем и кончится.

- Поживем - увидим. Давайте к делу. Вы знакомы с показаниями свидетеля Власова? Вы их подтверждаете?

- Это длинный, что ли?

- Не знаю, какого он роста, но он видел, как вы били потерпевшего.

- Врет, требую очную ставку!

- Зачем ему врать?

- Девчонка понравилась, вот он ей и подыгрывает.

- Неубедительно, гражданин Платонов.

- А я точно говорю, он на нее облизывался. "Красивая девушка" - это он сказал лично мне.

- Значит, на месте происшествия Власов присутствовал. Причем еще до того, как вас задержали. Не отрицаете?

- Ну, не отрицаю. Делов-то!

- И правильно делаете - земетен философский склад ума. Но раз Власов там был, то мог видеть весь разворот событий.

- Разворот!.. Мало ль, что он натреплет! Он говорит, что я ударил, а я могу сказать, что он. А? Два стоят, один лежит, кому верить? Вдруг я сейчас на него заявлю?