Эд Лейси - Блестящий шанс

- Может, он по-своему любил Мэй и просто потерял голову, - вдруг сказала Френсис.

- Может быть. Но я не переношу насилия - чем бы оно ни объяснялось. Тим вытащил пачку сигарет и предложил Френсис. Та отказалась, а он закурил, глубоко, почти яростно, затягиваясь.

Мы помолчали, потом Тим спросил:

- Ну что, мистер Джонс, теперь вы получили представление о Томасе?

- Да, весьма ясное.

- Странно, о людях всегда какие-то такие случайные вещи запоминаются... Вот, скажем, Боб всегда осознавал свою необразованность. Когда с нами жил наш дядя, Боб только и твердил, как ему хочется обучиться какому-то ремеслу, стать специалистом. А потом, когда у него завелись деньги, то есть я хочу сказать, когда Мэй могла бы оплатить его учебу в ремесленном училище, он даже об этом и не вспомнил.

- В этом мире ничтожеств все мы мечтаем что-то собой представлять, пробормотал я, подумав, что у Обжоры Томаса незадолго до смерти вдруг опять пробудилось желание овладеть ремеслом.

- Что ты говоришь? - переспросила Френсис.

- Да цитирую как бы остроумную мысль одного как бы остроумца из... Чикаго. - Я повернулся к Тиму. - У Томаса были братья или сестры?

- Нет.

- А в Бингстоне никогда не работала учительница английского языка по имени Барбара? Такая увядшая женщина лет тридцати пяти-сорока.

- Никогда о такой не слыхал. Кстати, у нас в школе, сколько я себя помню, английский преподает мистер Краус.

- Томас не был "голубым"?

- Как-как?

- Ну, знаете, педерастом.

- Нет. Вот уж чего бы никогда о нем не подумал.

- Томас исчез из города шесть лет назад. За это время кто-нибудь из горожан виделся с ним, имел о нем какие-то сведения?

- Нет. думаю, если бы кто-то что-то о нем узнал, сразу сообщил бы в полицию. У нас многие очень возмущались, узнав о том, что он избил Мэй, и многие до сих пор считают, что это из-за него вся её жизнь пошла наперекосяк.

- Так, ну а, допустим, кто-то из бывших поклонников Мэй мог бы найти Томаса и отомстить таким образом?

- Насколько я знаю, все они годами не выезжали из Бингстона, у них тут семьи. Пожалуй, больше я вам ничего не могу сказать.

- Ладно. Как думаете, не стоит ли мне повидаться с вашей сестрой?

- Она тут же позовет полицию. Теперь у неё есть единственное средство завоевать уважение местной публики - это бравировать враждебным отношением к неграм.

- Понятно. Еще один вопрос. Когда сюда приехали представители телекомпании и начали брать интервью, снимать, в городе, наверное, опять вспомнили про Томаса?

- Это точно - болтовни много было, - свирепо ответил он. - И до сих пор никак уняться не могут. Все только и мечтают увидеть себя на телеэкране. И были рады дать им интервью за деньги - за иудины сребреники.

- Почему вы вернулись сюда после армии?

Он состроил удивленную мину.

- Почему же не вернуться? Это мой родной город. А если что с Мэй случится? Мне надо быть с ней рядом - вдруг ей понадобится моя помощь. Она же моя сестра.

Больше я ничего не мог придумать, что бы у него спросить - а его рассказ не добавил ничего существенного к тому, что я уже и так знал. Он завел двигатель своего пикапчика.

- Ну, надеюсь, я вам хоть немного помог, мистер Джонс. уж не знаю, чем. Мне на работу пора.

Мы пожали другу друг руки, и он укатил. Поравнявшись с деревьями у края поля, он остановил пикап и позвал Френсис. Та подъехала к нему поближе, вышла из машины и они стали о чем-то перешептываться, после чего Тим уехал.

Френсис забралась обратно в "шевроле" и, опережая мой вопрос, сказала:

- Он спрашивал, не полицейский ли ты. Я ответила, что нет.

Она подождала, пока пикап Тима Расселла скроется из виду, и только после этого сняла с тормоза. Я понял, что они и раньше уже встречались вот так тайком на этом поле.

- А у Тима есть ещё братья или какие-то родственники в Бингстоне или где-то еще?

- Нет. Кроме дяди - никого, да и того я смутно помню - такой сутулый старик. Вряд ли Тим виделся с ним с тех пор, как тот от них уехал.

- А ты не могла бы встретиться с Тимом ещё раз и спросить у него адрес этого дяди, его полное имя?

- Я спрошу. А ты думаешь, это мог сделать его дядя?

- Милая моя, я ничего не думаю. Я как медведь зимой - бреду сам не знаю куда и зачем. Скажи, а ты видишься с Тимом - ну... каждый день?

- Да, я же говорила тебе - у него здесь небольшой гараж.

- Ты уверена, что он никуда не уезжал из Бингстона дня три назад?

Она оторвала взгляд от дороги и строго посмотрела на меня:

- Он не убийца, Туи. И я знаю, что он все время был в городе. Он каждый вечер после работы заезжает к нам в булочную купить хлеба и пирогов... Ох, мне пора в булочную. Что ты будешь делать?

- Не знаю. - Я понятия не имел, в какую сторону сделать очередной шаг. Я просто стоял столбом, а время неслось мимо, убывая, убывая...

- Хочешь, я скажусь больной, и помогу тебе, если надо.

- Спасибо, но лучше ты иди на работу, а я поеду домой, пораскину там мозгами в одиночестве. Тим сейчас видится с Мэй?

- Очень редко. Когда Тим вернулся из армии, он просил её бросить свое... занятие, переехать отсюда куда-нибудь и начать вместе с ним жизнь заново. Он накопил тысячу долларов и считал, что сможет где угодно купить собственный гаражик. Мэй только подняла его на смех. Она предложила купить ему бензоколонку за десять тысяч. Вот из-за этого они и повздорили всерьез.

Она притормозила перед небольшим побеленным двухэтажным зданием с жилой квартирой над булочной. Всю стену на первом этаже занимало большое окно-витрина. Сразу было видно, что хозяева дома поддерживают идеальную чистоту. Когда Френсис вышла из машины, я пересел за руль и сразу ощутил оставшееся после неё тепло на сиденье.

- Увидимся за ужином? - спросила она.

- Да. Послушай, когда будешь говорить с Тимом, спроси у него про отца Томаса. Похоже, что Томас был безотцовщиной, но все же попытайся выяснить, не знает ли Тим, кто был его отец, где жил, и как он думает - не мог ли Томас встретить своего отца когда-нибудь...

- Я-то спрошу, но уверяю тебя, что Обжора не знал своего отца. Что еще?

- Да... Спасибо, что потратила на меня свой обеденный перерыв.

Френсис улыбнулась, помахала и пошла в магазин. Я отправился к дому Дэвисов, свернул на аллею и остановился на заднем дворе. Старая хозяйка показалась в окне, откинула занавеску и, увидев меня, махнула. Я приподнял шляпу, приветствуя её, потом вытащил из кармана досье на Томаса и снова перелистал его. Вкупе с дополнительными сведениями, полученными мной в Бингстоне, получался огромный круглый нуль. Как профессиональный детектив я тоже оказался полным нулем. Я тупо смотрел в бумаги, неосознанно стараясь подражать сыщикам из кинофильмов. Ни тени намека, не говоря уж о ниточке версии. Боже, если бы все это происходило в кино!