Кейт Аткинсон - Ждать ли добрых вестей?

В приемной Луиза предъявила удостоверение и наилюбезнейшую улыбку.

— Нам нужно переговорить с миссис Баркер, — сказала она толстой девице в бело-розовой клетчатой форме, которая была мала, — из-под формы пытались бежать валы жира. Сосиска в коже.

«Хейли» — значилось на пластиковом бедже. Жидкие светлые волосы зачесаны назад и собраны в хвостик, лунный лик безжалостно явлен взорам. Девица состроила глазки Маркусу — тот вежливо сделал вид, что не заметил.

Девица не без труда выудила из кармана шоколадку. Развернула, предложила Луизе. Шоколадка расплющилась и подтаяла — Луизе хотелось шоколада, но она отмахнулась. Маркус взял кусочек, и девица вспыхнула. Похожа на сахарную свинку. Луизе они когда-то нравились.

— Как думаете, сможет миссис Баркер с нами поговорить? — спросила она.

— Сомневаюсь, — ответила девица.

— Потому что она не в себе?

— Потому что она умерла.

М-да, подумала Луиза. Смерть блистательно затыкает рты. Пожилая Тетя уходит направо за кулисы .

— Недавно? — спросил Маркус.

— Пару недель назад. Обширный инсульт, — прибавила девица, кинув в рот последний кусок шоколада.

— Надо бы ее адвокату сообщить, — сказала Луиза скорее себе, чем девице. Да и Нилу Трапперу сообщить неплохо бы. — А родные у нее были?

— По-моему, где-то был племянник или племянница, но они… как это называется… слово такое? Похоже на «удавились».

— Отдалились?

— Да, точно. Отдалились.

— Она не существует. Нет больше никакой тети, — сказал Маркус, когда нечестивое чистилище Фернли осталось позади. — Тетино бытие прекратилось, она теперь бывшая тетя. Если сюжет закрутится туже, он станет пружиной, а, босс?

— Ты поведешь, скаут, — великодушно разрешила Луиза. От головной боли уже тошнило.

— А теперь что, босс?

— Ни малейших догадок. Можно сыру купить. Нет, погоди, звякни в отдел, пусть выяснят, кто навещал Декера в тюрьме за последний год. Он уходит с места железнодорожной катастрофы и вместе с так называемой дочерью нанимает здоровенную тачку. Выясни, кто эта дочь на самом деле. Кто-то ему помогает.

— Может, он просто снял девицу. Или насильно умыкнул.

— Господи Иисусе, — сказала Луиза. — Не лезь в эти дебри.

— Как думаете, Декер как-то связан с тетей? — спросил Маркус.

— Я уже вообще не понимаю, кто с кем и как связан.

Никакой тети нет — хотя бы это неоспоримый факт. Значит, либо Джоанна Траппер соврала мужу («Надо бы заехать проверить бедную старушку, тетю Агнес»), либо Нил Траппер соврал всем («Она уехала к больной тете»). А кто скорее соврет — Нил Траппер или прелестная доктор Траппер? Да не поймешь. Если коса найдет на камень, Джоанна Траппер, подозревала Луиза, не уступит лучшим на свете притворщикам.

Она убежала и спряталась однажды, теперь убежала и спряталась вновь. Освобождение Декера наверняка ее расстроило. Ей сейчас столько же лет, сколько было ее матери, когда ту убили, ее детке столько же, сколько было тогда брату. Ждать ли от нее глупостей? Вдруг она что-нибудь сделает с собой? С Декером? Может, тридцать лет в сердце своем она взращивала месть и теперь желала свершить правосудие? Бред какой-то, люди так не делают. Луиза бы сделала — она бы сложила кости Декера в домино, скормила его сердце кошкам, шла по его следам до исхода времен, но Луиза не такая, как все. Но ведь и Джоанна Траппер не такая, правда?

Они остановились в центре Хоза, и Луиза вышла, добрела до моста, поглядела на воду. Она плыла — Плавучая Луиза. Джоанна вышла из своей жизни без ничего (кроме детки, а детка — всё) и исчезла. Такому трюку можно только позавидовать. Джоанна Траппер, великая мастерица побега.

— Босс? — Рядом возник Маркус. — Порядок?

— Нормально, — сказала она, прибегнув к универсальному шотландскому слову, обозначающему любое состояние, от «я умираю от тоски» до «восторг мой затмевает звезды». — Нормально, — сказала она. — Я в норме.

А потом они пошли туда, куда ходят в таких городках. В кафе, выпить чаю.

— Матушкой буду я? — спросил Маркус и взял удобный бурый чайник, уютно упакованный в какую-то шапку с помпоном.

— У тебя получится лучше, — ответила Луиза.

Она проглотила пару таблеток парацетамола и запила золотистым чаем, до того крепким, что хоть трубы им прочищай.

— Дни такие, — пояснила она, когда Маркус посмотрел вопросительно. Дни другие, но елки-палки…

— Понятно, — серьезно кивнул он.

Ах эти современные мальчики и их уважение к женщинам — какими они были ? Уж явно не такими, как Дэвид Нидлер, — и не такими, как Эндрю Декер.

Маркус заказал кекс с изюмом, и кекс принесли, накрыв куском уэнслидейла (сыр с кексом — что с этими людьми?).

— Сы-ыр , Громит, — сказал Маркус.

Славный мальчик. Идиот, но славный.

Луиза заела таблетку булочкой. На вкус как сырое тесто и застревает в горле. Зазвонил телефон — Реджи Дич. Луиза застонала, дождалась, пока включится голосовая почта, но потом передумала и набрала номер — можно бы и успокоить девчонку. Про тетю, впрочем, Луиза не скажет — Реджи с катушек слетит, если сообщить, что тетя и впрямь больна, до того больна, что уже в шести футах под землей. После пяти гудков трубку сняли. Трубку снял Джексон.

— Алло? — сказал он. — Алло?

Поди разберись, подумала Луиза. Двое самых нервотрепочных людей на свете объединили силы — в этом же есть смысл?

— Это я, — сказала она. Потом сообразила, что он может и не понять, кто такая эта «я», хотя приятно думать, что понял. — Луиза, — прибавила она.

— Поразительно, — ответил он, и связь оборвалась.

Что поразительно?

— Тут плохо ловит, босс, — пояснил Маркус. — Холмы кругом.

Телефон опять зазвонил, и Луиза раскрыла его рывком, предполагая, что это снова Джексон:

— Ну?

— Эй, эй, начальник, — сказал Сэнди Мэтисон. — Потише. «Малка поездочка» не удалась?

— Да нет, нормально. Прости. Никакой тети нету.

— Интересно. Прямо Агата Кристи.

— Не вполне.

— В общем, я что хотел сказать — звонили из дорожной полиции Северного Йоркшира. — Да уж, сигнал слабоват, голос Сэнди включался и выключался, борясь с эфиром, но торжество читалось отчетливо. — Декера задержали на А-один у Шотландского поворота. Везут в больницу в Дарлингтоне. Вам дотуда всего ничего, босс.

— В больницу?

— Несчастный случай.

— Странно, — сказал Маркус, когда она велела ему поднажать. — Можно подумать, он гоняется за вами, а не за Джоанной Траппер.

— Странно не это, — сказала Луиза. — Ты не поверишь, что на самом деле странно.

— Ну вы расскажите, босс.

— Еще кое-что, босс, — сказал Сэнди Мэтисон. — Вам не понравится.

— Мне многое не нравится.

— Перезвонили из Уэйкфилда. Декер был не самым популярным заключенным. За последние полтора года — всего три посетителя. Его мать, ее приходской священник — Декер в тюрьме принял католичество, к тюремному капеллану ходил и все такое, отличный, надо сказать, метод справиться с виной.