Уилл Адамс - Тайна исхода

— Господи! — произнесла она, положив руку на сердце. — Как ты меня напугала!

— Извини, — ответила Лили, — я не хотела. — Она положила руку на плечо Гейл. — Ты уверена, что все в порядке?

— Да, все нормально. Пожалуйста, не волнуйся.

— Как я могу не волноваться? После всего, что ты для нас сделала.

— Это пустяки. Правда.

Лили позволила себе озорно улыбнуться.

— Все дело в медном свитке, так ведь?

Глаза Гейл расширились.

— Как ты догадалась?

— Ну же, Гейл. Игра в покер учит чтению мыслей. Давай! Выкладывай!

Гейл перевела встревоженный взгляд на Стаффорда, но желание поделиться оказалось слишком сильным.

— Ты никому не расскажешь? — спросила она. — По крайней мере пока я сама не разберусь, что это может значить.

— Даю слово, — подтвердила Лили.

Гейл открыла книгу и показала на группы греческих букв на снимке медного свитка.

— Видишь эти буквы? — спросила она. — Первые три произносились бы как Хен-На-Он.

— Хеннаон? — нахмурилась Лили. — Ты же не думаешь, что имеется в виду… Эхнатон?

— Да. Я так думаю.

— Но в этом нет никакого смысла.

— Это ты мне говоришь? — Гейл невесело рассмеялась. — Но медный свиток — это иудейский документ, а вы делаете передачу о том, что Эхнатон и Моисей — одно и то же лицо.

— Боже мой! — пробормотала Лили и взглянула на Стаффорда. — Мне очень жаль, Гейл, но ты должна мне разрешить рассказать ему.

Она решительно покачала головой.

— Он не обрадуется.

— Ты шутишь? Это же настоящая бомба!

Гейл протянула ей книгу Стаффорда:

— Ты это разве не читала? Он заработал себе имя и репутацию на утверждении, что сокровища медного свитка взяты из храма Соломона. А теперь ты собираешься ему сказать, что он ошибался и на самом деле они отсюда?

— Отсюда?

— Если это и правда имя Эхнатона, — подтвердила Гейл. — Он не может быть не причастен.

— Но свиток написан на древнееврейском, — возразила Лили.

— Но скопирован с другого, более древнего документа. Не исключено, что ессеи перевели его, когда снимали копию. В конце концов, если вы правы насчет того, что Эхнатон и был Моисеем, то ессеи стали бы самыми вероятными наследниками.

— Как это?

— Ты читала поэму Эхнатона «Гимн Атону»? По ней можно судить о его образе мыслей. Он делил все на свет и тьму, добро и зло. Точно так же считали и ессеи. Они называли себя сыновьями света и считали сражающимися не на жизнь, а на смерть с сыновьями тьмы. Они так же поклонялись солнцу. Они принимали Бога за «совершенный свет» и молились лицом на восток по утрам, призывая солнце взойти. Они даже носили с собой лопатки, чтобы закапывать экскременты и не оскорблять их видом солнце. Они использовали солнечный календарь точно так же, как и здесь. И Амарна, и Кумран расположены на одной оси — двадцать градусов южнее востока.

— Господи! — не удержалась от восклицания Лили.

— Ритуальное полотно ессеев было египетским, точно так же, как и красители. Археологи даже нашли анх, [58] Египетский символ (Т-образная фигура, увенчанная сверху кольцом), символ жизни в Древнем Египте. вырезанный на могильном камне в Кумране, а анх являлся символом жизни Эхнатона. Они вносили правку в свои свитки красными чернилами, и кроме них так делали только египтяне. Теперь сам медный свиток. Древние египтяне иногда тоже писали особо важные документы на меди. Кроме них, так больше не делал никто, во всяком случае, насколько я знаю. А в других свитках Мертвого моря сплошь и рядом встречаются ссылки на духовного лидера ессеев — «Учителя праведности». А именно под этим именем Эхнатон стал известен в Амарне.

— Тогда это правда! Иначе и быть не может!

— Не обязательно. Не забывай, что Кумран и Амарну разделяет тысяча лет. И все, что я сказала, является косвенным свидетельством. Никому не удавалось найти прямого доказательства.

— Но медный свиток существует, и это — не косвенное доказательство, — возразила Лили.

После небольшой паузы Гейл признала:

— Нет, не косвенное.

Хотя ремонт в квартире Огюстэна Паскаля закончился почти неделю назад, но в ней по-прежнему стоял стойкий специфический запах смеси краски и растворителя. Особенно он чувствовался по утрам, усугубляясь нежеланием просыпаться, тяжестью в голове и одиночеством в кровати. Уже целых две недели он спал на этой новой кровати, и до сих пор так и не опробовал ее. В его жизни что-то пошло наперекосяк.

Стук в дверь. Проклятые соседи никак не уймутся. Он повернулся на другой бок, закрыл ухо подушкой и ждал, пока они не уйдут. Он даже не помнил, когда еще так плохо спал и постоянно чувствовал себя разбитым.

Стук не прекращался. Он со злостью вскочил и, натянув джинсы и фуфайку, отправился открывать.

— Какого черта? — начал он, но осекся, увидев, что в дверях стоял Нокс. Он тут же заметил, что его друг был весь в синяках и ссадинах. — Господи! Что случилось?

— Автомобильная авария, — с трудом выговорил Нокс. — Я не помню.

Огюстэн с ужасом взирал на него, потом повернулся и пошел за курткой.

— Я отвезу тебя в больницу.

— Нет, — сказал Нокс. — Опасно. Человек. Пытался задушить меня подушкой.

— Что? Кто?

— Не знаю. Было темно.

— Я звоню в полицию.

— Нет. Никаких врачей и полиции. Пожалуйста. Узнай, что происходит.

Огюстэн пожал плечами и помог Ноксу дойти до дивана, потом отправился на кухню, налил им по стакану воды и выпил свой залпом.

— Давай с самого начала. Автомобильная авария. Где?

Нокс покачал головой:

— Не могу вспомнить. Помню только, что пил с тобой кофе.

— Но это было позавчера! — воскликнул Огюстэн. — У тебя есть какие-нибудь квитанции? Что-нибудь, что поможет вспомнить?

— Нет.

— А мобильник? Посмотри, кто звонил.

Нокс похлопал себя по карману.

— Потерялся.

— Тогда электронная почта. — Он помог Ноксу подойти к столику, открыл ноутбук и подсоединился к Интернету. Нокс набрал свой логин и пароль и увидел сообщение от Гейл.

Привет, Дэниел.

В приложении направляю файлы со снимками терапевтов, во всяком случае, теми, с которыми удалось что-то сделать. Остальные оказались слишком темными или расплывчатыми, и за такое короткое время улучшить изображение не удалось, но я буду пробовать. Откуда они? Это опять «пустышка»? Умираю от любопытства. Сегодня я работаю водителем и еду в Амарну, но вечером позвоню. Я тоже соскучилась.

Читая письмо, Огюстэн почувствовал, как от волнения заколотилось сердце, а от лица отлила кровь.

— Все в порядке? — поинтересовался Нокс, удивленно глядя на него.

— Фото терапевтов? — спросил Огюстэн. — Где, черт возьми, ты их сделал?

— Откуда мне знать? — резко ответил он. — У меня провал памяти, помнишь?