Наталия Левитина - Дилетант

- Здравствуйте, Мария.

Игорь кивнул Элле Михайловне, отпуская ее, и встал из-за стола навстречу гостье. А гостья, наоборот, без приглашения бухнулась в кресло.

- Кофе будете? - спросил Игорь.

- Пусть тащит, - согласилась Маша. - Да и от чего-нибудь более калорийного я бы не отказалась.

Элла Михайловна получила по интеркому приказ принести кофе и "еще что-нибудь более калорийное". Пока она суетилась в приемной, в кабинете директора висела пауза. Игорь и Маша придирчиво, но доброжелательно разглядывали друг друга. Шведов уже знал от Валерия Александровича, что Маша в курсе их семейной трагедии. Маша думала о том, что именно такие, не очень приметные внешне мужики и умеют доставить самое крутое наслаждение.

- Пожалуйста! - улыбнулась журналистке Элла Михайловна и поставила перед ней поднос. Кроме красной с золотым ободком кружки "Нескафе", наполненной кипящим кофе, Машу поджидал солидный сандвич. Открытая коробка шоколадных конфет легла на стол. - Пойдет?

- Конечно пойдет! - благодарно воскликнула Маша. Они с Лео вели такую напряженную жизнь, что забывали о провианте. Сегодня утром Маша обнаружила в холодильнике одну плесневелую сливу, по дороге в "Триумвират" ей не захотелось тормозить и обогащать торговку хот-догами, поэтому сейчас она испытывала яростное и невыносимое чувство голода. - Спасибо...

- Элла Михайловна, - подсказали одновременно Игорь и секретарша.

- ...Элла Михайловна, - закончила Маша. Она не привыкла к такой заботе со стороны женщины. Женщины обычно реагировали на нее резко отрицательно.

- А может, коньяку? - предложил Игорь, когда секретарша вышла. - Или сухого вина? Хотите?

Он нравился Маше все больше и больше.

- Хочу, - ответила она с придыханием. И посмотрела на Шведова как на живую мишень. В окуляр оптического прицела.

- Вы к нам вообще как? Надолго? - Игорь достал из хорошо укомплектованного бара высокую нераспечатанную бутылку вина и два хрустальных фужера.

- Скоро отчалю, - промычала Маша. Она грызла бутерброд. - Статейку состряпаю и айда восвояси.

- Будем знакомы, - поднял бокал Игорь. - За удачную статейку.

Он выпил и снова быстро наполнил емкости.

- Понравился Шлимовск-то?

- У вас совсем неплохо. Экология, читала, конечно, как в Хиросиме через день после взрыва, но где сейчас чисто? Внешне ничего не заметно. Лес, птички, цветы. Правда, очень жарко.

- Так и в Москве сейчас жарко. Лето такое.

- Угу.

- О чем будете писать в статье?

- О выборах главы города. У вас тут выборы намечаются. В курсе?

- Да, - слабо улыбнулся Игорь. - Что-то об этом слышал.

Бутылки хватило всего на шесть бокалов - по три на каждого.

- Коньяк? - предложил Шведов. Он слегка оживился.

- Не откажусь.

Напиваться утром, да и в разгар работы было, наверное, неправильно. Но Игорю явно становилось легче, а добрая Маша всячески содействовала успокоению.

Перешли на коньяк.

- Как вас угораздило попасть в список кандидатов? А, Игорь?

- А что?

- Драгоценного тестя решили оставить без работы?

- Я ему не конкурент.

- То есть в свою победу на выборах не верите?

- И не надеюсь.

- А зачем же тогда баллотируетесь?

- Странная вы, Маша, - пожал плечами Игорь. - Словно и не журналистка. Вот в двухтысячном году на президентских выборах сколько всякой шушеры себя выдвинет, что ж, все стопроцентно уверены в победе?

- Да я не странная, - воспротивилась Маша. - Знаю, каков ваш план. В последний момент снимете свою кандидатуру в пользу действующего мэра. Родственник все же.

- Посмотрим.

- Давайте на брудершафт, - предложила Мария. Игорь не возражал. Выпили на брудершафт. Внушительная коньячная бутыль опустела наполовину.

- У тебя классная сек... секре... тарша, - сказала Маша. - Не вредная. А я такая вредная, ха-ха!

- Пока не заметил, - успокоил Игорь. Он уже почти пришел в норму если не повеселел, то хотя бы приободрился.

- Правда вредная! Какой чудесный фартук! - хихикнула Маша.

- Чего? Какой такой фартук? - Игорь недоуменно огляделся.

- Я говорю - галстук, дубина! Ты пьян, Игорь!

- Это ты пьяна!

Шведов рассмеялся. Он вышел из-за стола и опустился в соседнее кресло, рядом с косой журналисткой.

Маша резво опустошила фужер, не дождавшись тоста, набила рот шоколадом и положила свою руку на руку Игоря. Тот сжал ее пальцы.

- С тобой так весело... - сказал он. - Обо всем забываешь.

- Ну, - кивнула Маша, не отпуская ладонь Игоря. Она притянула ее к своей пылающей щеке. - Смотри, я вся горю.

- Еще бы! Столько выпить за полчаса!

На то, что Игорь тоже не совсем трезв, указывало лишь выражение его глаз - не горестное и страдальческое, а вполне жизнеутверждающее. Он пристально смотрел на Машу, наблюдал за ее манипуляциями с его рукой.

- Эмма Михеевна не имеет привычки появляться без... без... вызова? спросила журналистка. Она уткнулась носом в ладонь Игоря и, как щенок, лизнула ее.

- Элла Михайловна, - поправил Игорь и с трудом сфокусировал взгляд на переносице Маши.

- А я и сказала Эмма Михайловна.

- Элла.

- Да. Элла. Вот пристал! Какая разница? Главное, чтобы она... чтобы она сейчас сюда не ввалилась...

- Почему?

Ответа не последовало, но и так все было ясно: Маша перелезла в соседнее кресло на колени к Игорю, обвила руками его шею и стала целовать. Шведов сделал слабую попытку отстраниться, но об этом надо было думать раньше. Соблазнительница уже терзала рубашку на его груди и бессовестно лезла туда, где Шведов хранил свои стратегические вооружения.

- Подожди, подожди, - опомнился он, хватая Машу за плечи и пытаясь остановить ее. С таким же успехом можно было схватить за дуло танк "Т-34". Она упорно шла к своей цели. - Маша, не надо, что ты! Маша...

Слабое сопротивление было с блеском подавлено сексуальной экстремисткой. Игорь закрыл глаза, чтобы не видеть дверь, которая в любой момент могла распахнуться. Заявись сейчас Элла Михайловна в кабинет с донесением, она, мягко говоря, немного бы удивилась.

Днем Шушу забежала домой пообедать и переодеться. Город изнывал в жарких объятиях лета, сине-белое платье совсем промокло на спине.

Обед Щушу состоял из бутылки ледяной "Фанты" и куска сырокопченой колбасы. Девушка кидала в бокал кубики льда и разбавляла "Фанту" минералкой - чтобы не было так сладко. Она сидела на кухне голышом после душа и подсыхала. На столе лежал маленький калькулятор, и этот простой прибор очень радовал Шушу. Она занималась удивительно приятным делом - переводила доллары в рубли. Конечно, занятие не было бы столь приятно, если б доллары являлись отвлеченной субстанцией и существовали только в воображении Шушу. Но целлофановый сверток с зелеными купюрами находился в соседней комнате, и девушка могла расходовать всю сумму по собственному усмотрению. Ясно, почему у нее было такое приподнятое настроение.