Анатолий Галкин - Охота к перемене мест

– При нем… Это Кубок Мальтийского ордена. И тут сложная история. Наш Павел Первый недолго был Великим магистром ордена. Он учредил награду – Русский Мальтийский крест. А для него, для Павла сделали серебряный кубок с этим крестом и с большим бриллиантом в центре… Раритет огромной ценности.

– Сколько?

– Ну, если на аукционе в Париже… Кубок – пятерка. И все остальное вместе – тоже пятерка.

– Пятерка – это что такое?

– Пятерка – это пять миллионов долларов!

Вера Дубровская шла легкой походкой. Было видно, что у нее игривое настроение, и что она добровольно идет навстречу бандитам… Впрочем, она – актриса. Эти головорезы могли ей угрожать, и заставили выйти из коттеджа. А она решила смягчить острые углы. Она сейчас играет веселую простушку, на которую невозможно злиться.

До встречи оставались секунды, и перехватить Дубровскую не было никакой возможности.

Ванда и Славик лежали под кустом на пригорке и сверху наблюдали за развитием событий.

– Что делать, Ванда? Может быть, в милицию позвонить?

– Не получится, Зуйко. Здесь надо общаться на украинском. А у тебя только фамилия здешняя.

– Нет, Ванда, это Киев. Здесь мову никто толком не знает. А чтоб милицию вызвать, тут и тридцати слов достаточно.

– Хорошо, может быть и так… А какой номер будешь набирать? Если «02», то вряд ли дозвонишься. Они всё тут переделали! Из принципа – чтоб не как у москалей…

Дубровская подошла к дубу, где уже торчали три фигуры… Они начали беседу, но разговор продлился не больше минуты. Потом Дубровскую подхватили и понесли к голубому джипу. Дальнейшее было очевидно – ее увезут далеко и в какой-нибудь хате будут допрашивать по полной программе…

Слава вскочил на ноги и побежал к воротам особняка. Он что-то крикнул Ванде, но она в суматохе смогла разобрать лишь два слова: «Заводи машину»!

Ворота усадьбы сами открылись перед Славой. Очевидно, что любопытная охрана следила за хозяйкой – кто это к ней приехал и зачем?.. Они успели зафиксировать захват и поднять тревогу.

Хлопцы уже садились в свой мощный «Форд», когда появился взъерошенный Зуйко. К нему подбежал старший, понимая, что у парня есть информация.

– В чем дело?

– Голубой «Шевроле» с номером 3-5-7 и «Опель». Они ее украли.

– Кто украл?

– Бандиты.

– Зачем украли?

– Будут бить… Им что-то нужно от Дубровской.

– Ясно… Мы их догоним. Здесь одна дорога… Ты с нами?

– Нет. Мы на своей машине.

– Тогда догоняй!.. Поехали, ребята!

И «Форд» рванул вперед… А Зуйко поспешил к своему серому «Рено». Машина стояла совсем рядом – Ванда успела задним ходом подогнать ее поближе к воротам…

Первый участок дороги в сторону Киева был прямой и пустынный. И догнать бандитов надо было на этих десяти километрах. Дальше начиналось шоссе с массой перекрестков, деревень, развилок и боковых проселков. Дальше начиналось интенсивное движение с «Запорожцами», большегрузными фурами и телегами.

Там было, где спрятаться. Там легче уйти от погони. Там можно юркнуть на сельские улицы и затаиться у пруда под ветлой или вербой…

Зуйко отставал. «Рено» российской сборки – очень хорошая машина. Но это не перекрашенный «Шевроле» и, тем более – не «Форд» из хозяйства Глеба Барханова.

Слава видел вдалеке обе машины. Они шли рядышком – к борту борт! А слабосильный «Опель» отставал на два корпуса… До основного шоссе оставался всего километр. На такой скорости – меньше минуты хода!

«Форд» не мог прямо таранить бандитов. Внутри сидела Дубровская. А по статусу Вера Давыдовна в этот период была их хозяйкой… По всем правилам охрана Барханова должна была остановить «Шевроле», обезвредить захватчиков и освободить заложницу. Но это, если по правилам…

На последнем повороте, огибая овраг, «Форд» чуть подрезал Злотникова и даже подтолкнул его «Шевроле». Более того – «Форд» зацепился бампером за крыло голубого джипа и, пытаясь освободиться, резко затормозил.

За секунду обе машины потеряли управление, нависли над оврагом и, со скрипом снижая скорость, рухнули в мелкий песчаный карьер… Три переворота с подскоками на ухабах – и оба джипа легли на дно овражка.

Картинка была очень эффектная. Шпунт на своем «Опеле» засмотрелся!.. Он машинально дернул руль вправо и на полной скорости влетел в овраг. Первые секунды он парил, как лыжник на трамплине. Он успел ощутить прекрасное чувство полета.

Но приземление было жестким! Убийственно жестким!!! «Опель» бухнулся на пузо и растопырил в разные стороны все четыре колеса.

Игорек был пристегнут, и это спасло ему жизнь. Но лишь на две-три секунды… Почти сразу лопнул переполненный бензобак и начало искрить, где только возможно. Потом что-то загорелось и почти сразу взорвалось, как огромная новогодняя петарда… Очень красиво!..

Слава сбежал вниз… На дне бывшего песчаного карьера красным пламенем горел «Опель» Игоря Фокина… Чуть правее от него спокойно лежал на крыше «Форд» с охранниками Глеба Барханова. А еще правее – завалился на бок «Шевроле» с номером «357»… Все пассажиры небесно-голубого джипа находились внутри и признаков жизни не подавали. Все, кроме Дубровской.

Верочка красиво лежала там, где на северном склоне еще зеленела травка… Вероятно, багажник голубого «Шевроле» открылся на ходу, еще при первом ударе. Дубровскую сразу выбросило на свободу, а машина продолжала кувыркаться, перемалывая двух пассажиров – Колю Чижова и Злотникова по кличке Червонец…

Вера была жива, но ее глаза не хотели открываться, а язык не слушался и вместо человеческих слов выдавал робкое мычание.

Слава подхватил девушку, обнял и, осторожно опираясь на куцые кочки, понес наверх… Актриса слегка приоткрыла глаза, и мычание перешло в мяуканье. Она не знала Славу Зуйко, но даже с первого взгляда это был парень симпатичный и крепкий. Не всякий сможет вот так взять на руки и тащить в гору… В любом случае – это приятно!

Стоя на самом верху, Ванда наблюдала за манипуляциями мужа. При этом она завершала разговоры с киевской милицией и местной скорой помощью. Горбовска была в бешенстве. Она злилась и открыто использовала польскую ненормативную лексику. Всего три выражения, из которых «Пся крев» было самым невинным…

И ее можно понять! Мало того, что муж прямо на ее глазах прижимал к груди чужую бабу, так эти служивые хохлы делали вид, что не понимают «москальску мову». А медики – так те вообще! Они выясняли, на какой стороне дороги лежат пострадавшие. Если слева, то это в черте Киева и придется ехать. А если справа – звони куда-то в область…

Совместными усилиями Дубровскую уложили на заднее сиденье и серенький «Рено» рванул в сторону Киева. Задача была простая – доехать до первой нормальной больницы и сдать туда Веру, как пострадавшую в аварии. Но «больная» заставила сменить все планы.