Александр Горохов - Смертельный азарт

— Это не проблема. Если дело достаточно важное, я сам слетаю.

Илья уже не только прожевал бутерброд, но незаметно вытащил из него инородное тело, когда вытирал рот салфеткой, после чего сказал решительно:

— За документами поедет Корвет! Больше я никому не доверяю.

— Он пропал! — развел руками Куприянов. — Мы не видим его с ночи!

— Это в его стиле! — засмеялся Илья. — Он прячется и выжидает момент для удара с фланга! Найдете его в маленькой гостинице «Чайка», у него там отдельный номер на первом этаже.

— Хорошо, — обрадовался Куприянов. — Сейчас пошлю человека.

— Нет уж, Андрей Андреевич, — уверенно прервал Лученков. — Дело достаточно важное, чтобы, извините, я попросил вас лично его выполнить. Приведите Корвета.

Лученкову и в голову не пришло, что он отправил этими своими словами Андрея Андреевича Куприянова прямо на тот свет.

К слову сказать, Куприянов туда, во тьму иных миров, не торопился. Он вышел из номера, спустился к себе, глянул в окно, прикинул, что надвигается, судя по всему, дождь с грозой, надел ботинки на толстой подошве, прихватил зонтик, спустился вниз и у дежурного спросил, где находится гостиница «Чайка».

Дежурный скривил физиономию от пренебрежения к такому низкопробному заведению, но дорогу объяснил. Андрей Андреевич Куприянов твердыми шагами двинулся навстречу своей кончине.

Оставшись в номере вдвоем, Лученков и Илья почувствовали, что говорить им больше толком не о чем, следовало только дождаться Корвета и Куприянова, а для этого не обязательно было напрягаться в неприятных разговорах с неприятным собеседником. Лученков оставил телефон своего номера в этом же «Днепре» и вышел. Прикрывая за ним двери, Илья убедился, что два громилы продолжали торчать в коридоре — охраны с его персоны не снимали.

Илья развернул салфетку и обнаружил в ней записку, плотно упакованную в станиолевую обертку от шоколада. Подавиться можно было, а уж от текста записки Риммы — запросто сойдешь с ума.

«Илюшка, крепись! Мы держим ситуацию под контролем! Продержись до вечера! Ровно в полночь с Сириуса прилетит мой межпланетный корабль-истребитель, и мы тебя выручим.

Бедная девчонка, охнул Илья, совсем с катушек соскочила. Если все кончится благополучно, нужно будет пристроить ее на лечение в хорошую клинику.

Поздно пришла Илье на ум такая благая мысль, поздно.

Корвет, как загнанный в клетку зверь, метался в своем номере, страдая от полного отсутствия информации, а потому не зная, что ему делать. Он привык за последние годы, что если Илья не давал ему прямых указаний к действиям, то хотя бы подавал сигнал, хоть какой-то знак. Когда Корвет понимал общее направление необходимых усилий, то он проявлял исключительную самостоятельность, а сейчас, пребывая в полном неведении, боялся навредить своими действиями. Кроме того, он явственно ощущал вал грозной опасности, надвигающийся непосредственно на себя. Отчего-то ему (!) было страшновато даже в этом уютном номере тихой, грязноватой, вполне мирной гостиницы. Корвет знал, что предчувствия никогда его не обманывают, и потому подготовился к любым неожиданностям как мог. Скверно, что его номер оказался на первом этаже. Но переселиться не было никакой возможности — в Сычевске праздник, и все номера оказались переполненными. Скверно — потому, что Корвету все время казалось, что кто-то заглядывает к нему в окно, кто-то держит под контролем все его действия, даже в замкнутом, глухом пространстве сортира. Потому Корвет с первого же дня приезда в Сычевск столь часто менял места своего проживания.

Он напрочь забыл про существование фельдшера Воронкова, потому что даже имени его не знал, а в Сычевске ни разу не приметил.

А Воронков, предполагая, что уже целые сутки, как он вышел на след и преследует членов всероссийской мафии (наслышался жутких разговоров на рынке), засек Корвета поутру около гостиницы, когда тот выскочил за пивом. Засек случайно, но уже не выпускал из виду, надеясь проследить все связи этого самого страшного, с его точки зрения, Крестного отца залетной московской мафии. ЧТО он лично, Воронков, со своих трудов будет иметь — фельдшера уже не заботило. Он вошел в азарт слежки и сыска и превратился в охотника «чистой идеи», без корыстных побуждений.

Андрей Андреевич Куприянов немножко поблуждал по окраине Сычевска, прежде чем согбенная старушка указала ему своей клюшкой на трехэтажное кирпичное здание с вывеской, которая сообщала, что это гостиница «Чайка» и ничто иное.

Андрею Андреевичу до входа в гостиницу оставалось меньше полусотни шагов, когда его вдруг зажали с обоих боков чьи-то железные плечи и что-то твердое и острое уперлось ему под ребра. Андрей Андреевич остановился и увидел, что блокирован своими азиатскими друзьями — Муратом и Батыром. И у обоих от ненависти уже побелели глаза.

— В чем дело? — дернулся, но в душе остался насмешливо-спокоен Куприянов.

— Продинамить нас хотел? Обмануть? — змеей прошипел молодой Батыр.

— Как это — обмануть? — осведомился Куприянов.

— Нет никого улица Каштановая, дом три! Один дурак там есть, старуха старая есть! Ты — убийца и Корвет — убийца! Веди сейчас нас к Корвету!

Куприянов не испугался. Жизнь у него была такая пестрая, что давно отучила пугаться подобных придурков с ножичками.

Мурат сказал твердо и серьезно:

— Хватит вилять, Куприянов. Мы будем судить и тебя, и Корвета. Вы оба виноваты в смерти нашего брата. Идем.

Болваны, насмешливо и облегченно подумал Куприянов. Наличие Корвета в разборке уравняет силы даже количественно, не говоря про качественный перевес. Не вашими сувенирными кинжальчиками пугать такого профессионального разбойника, как Корвет. Да и сам я еще не промах, и у меня газовый пистолет в кармане.

— Я и иду к Корвету, — легко сознался Куприянов. — Ножик свой от моих ребер убери. Рубашку попортишь.

Движением обеих рук он легко отстранил от себя обоих мстителей и все той же фланирующей походкой двинулся к гостинице, имея у себя в кильватере двух настороженных, взвинченных до предела азиатов.

В тесном и темном холле гостиницы дежурная сообщила им, что Корвет проживает в номере семь — первый этаж.

Сплоченной группой они прошли сумрачным коридором до седьмого номера и остановились.

— Стучи, — еле слышно прошептал Мурат и слегка пощекотал жалом ножа позвоночник Куприянова.

Куприянов кончиками пальцев шлепнул Мурата по щеке и уверенно постучал в двери номера. Но постучал затейливо, с паузами, морзянку отбил, чтоб хотя бы насторожить Корвета.

— Кто там? — послышался его голос из номера.

— Свои! Это я, лучший друг — Куприянов!

Щелкнул замок, и, когда двери чуть пошли в сторону, оба азиата в два плеча мощно и резко втолкнули Куприянова в номер, прикрываясь его телом, как щитом, от возможного удара. Но Куприянов сыграл роль не щита, а тарана — грудью он сбил Корвета с ног, и оба они рухнули на пол, запутавшись в своих ногах-руках. Юркий Батыр тут же плотно прикрыл двери.