Эдгар Уоллес - Тайна желтых нарциссов

— Кто там внизу? — крикнули сверху.

Это была миссис Райдер. Не ответив, он быстро скрылся в саду и вскоре уже был на улице. Ему нужно было быстрее добраться до города и не спеша исследовать сумку. Она была массивной и тяжелой.

— До Лондона больше нет поездов, — сказал дежурный по станции. — Пять минут назад ушел последний.

Тарлинг был в растерянности. Что делать? Он успокоил себя мыслью, что в Гертфорде можно не хуже провести ночь, чем дома. Тем более у него будет возможность сразу же изучить находку. В конце концов он может отсюда позвонить в Скотленд-Ярд и справиться об Одетте Райдер: не появилась ли она. Сыщик отправился в город и после непродолжительных поисков устроился в небольшой гостинице. Он сейчас же велел соединить его с Лондоном. Но там о девушке ничего не слышали. Ему сообщили лишь, что Сэм Стей сбежал из сумасшедшего дома.

Тарлинг поднялся наверх, в свою комнатку. Известие о Сэме его не заинтересовало. После такого заболевания он не мог уже быть полезен следствию. Сыщик запер двери, взял саквояж и положил его на стол. Сперва он попробовал открыть его своими собственными ключами, но это ему не удалось. Затем попытался срезать замки, но оказалось, что сумка внутри сделана из металлической сетки. Раздосадованный, Джек снова швырнул сумку на стол, решив ждать возвращения в Скотленд-Ярд. В то время как он раздумывал над тем, что может находиться в саквояже, в коридоре послышались шаги. Вероятно, кто-то из постояльцев проходил мимо его двери. Тут же пришло воспоминание об Одетте Райдер.

Тарлинг недовольно поднялся со стула, проклиная свою слабость. Как он мог все время находиться под влиянием женщины, все еще подозреваемой в убийстве? Его обязанностью было передать ее в руки правосудия, и если она виновна… При этой мысли его лоб покрылся холодной испариной.

Джек вошел в спальню, положил сумку на столик рядом с кроватью, запер дверь и открыл окно. На рассвете его должны разбудить к первому поезду. Не раздеваясь, он прилег на кровать, погасил торшер и попытался уснуть. Но мысли одолевали его.

Что, если время несчастного случая в Эшфорде указано неточно? Если Торнтон Лайн убит раньше? Если Одетта Райдер действительно хладнокровно…

Церковные часы пробили два, он слышал их бой каждые четверть часа. Но наконец задремал. Сыщику снилось, что он в Китае попал в руки банды «Счастливые сердца». Увидел себя в каком-то храме, лежащим на большом квадратном черном камне, а его руки и ноги были связаны шелковыми веревками. Склонившись, над ним стоял атаман шайки с ножом в руках и с лицом Одетты Райдер. Джек видел, как острый кинжал был направлен в его грудь, и проснулся, обливаясь холодным потом.

Часы только что пробили три, и воцарилась гнетущая тишина. Сыщик, опасаясь шелохнуться, тщетно пытался различить что-либо в темноте. И таинственный посетитель не выдавал себя. Джек осторожно ощупал столик у кровати. Сумка исчезла.

Чуть слышно скрипнул пол у двери. Тарлинг мгновенно вскочил с кровати и увидел, как дверь распахнулась и кто-то выскочил в коридор, но тут же споткнулся и упал. Не дав подняться, сыщик схватил беглеца за руку, рванул на себя и быстро запер дверь.

— Ну, а теперь посмотрим, что за редкую птицу нам удалось поймать? — со злостью сказал Тарлинг и зажег свет.

Он чуть не упал от неожиданности. Перед ним стояла Одетта Райдер. В руках у нее был кожаный портфель.

Джек молча смотрел на нее. Наконец, не слыша собственного голоса, спросил:

— Вы?!

Одетта была бледна и не спускала с него глаз.

— Да, это я, — тихо ответила она.

— Как вы сюда попали? — он протянул руку, и девушка, не говоря ни слова, отдала ему портфель.

— Садитесь, — любезно предложил Тарлинг.

Он боялся, что Одетта упадет в обморок.

— Надеюсь, вам было не слишком больно? Все это так неожиданно…

— О, нет, вы вели себя по-джентельменски, — устало сказала она, присаживаясь к столу и тяжело опуская голову в ладони.

Джек стоял рядом с ней в замешательстве.

— Значит, это вы приезжали на велосипеде, — нарушил он затянувшееся молчание. — Этого я не предполагал.

Вдруг ему пришло в голову, что Одетта не совершила ничего противозаконного, приехав к матери на велосипеде и забрав, вероятно, свою сумку, свою собственность. Если кто и совершил нарушение, так это он сам, без всяких на то оснований, забрал ее вещь.

— На велосипеде? Нет, это была не я.

— Как это не вы?

— Да, я была там, видела, как вы посветили фонариком, и стояла совсем близко, когда вы подняли сумку, — беззвучно произнесла она, — но на велосипеде приезжала не я.

— Кто же это был? — спросил он. Но девушка лишь покачала головой.

— Отдайте мне, пожалуйста, мою сумку, — она протянула руку, но он заколебался.

В этих обстоятельствах Джек не имел никакого права конфисковывать вещь. Он нашел выход, положил сумку на стол.

Девушка не сделала ни малейшей попытки взять ее.

— Одетта, — ласково сказал он, кладя руку ей на плечо. — Почему вы не хотите довериться мне?

— Что я вам должна доверить? — спросила она, избегая его взгляда.

— Скажите мне все, что знаете об этой истории. Я охотно помогу вам, это в моих силах.

Девушка поглядела на него.

— Почему вы хотите мне помочь? Не понимаю.

— Потому что я люблю вас, — тихо ответил Джек.

Ему показалось, как будто эти слова были произнесены не им самим, а пришли откуда-то издалека. Он не хотел говорить ей о любви. Он еще не успел разобраться в своем чувстве и все-таки сказал правду.

Впечатление, произведенное этими словами, было необычным. Одетта не испугалась, но и не удивилась, только опустила глаза и произнесла:

— Ах!

Жуткое спокойствие, с которым она восприняла признание, от которого у Тарлинга перехватило дыхание, было для него вторым потрясением за эту ночь. Девушка, вероятно, подозревала это.

Какая-то неведомая сила повлекла его к ней. Он опустился на колено и взял ее руку.

— Одетта, милая, — нежно сказал Джек. — Прошу тебя, будь со мной откровенна.

Она сидела с опущенной головой и говорила так тихо, что он едва понимал ее.

— Что мне вам сказать?

— Что ты знаешь обо всем этом? Разве не видишь, что вокруг тебя сгущаются тучи?

— О чем же я должна рассказать? — снова спросила девушка.

Он замялся.

— Пролить свет на убийство Торнтона Лайна? Но я ничего не знаю об этом.

Тарлинг нежно гладил ее, она сидела прямо и неподвижно. Он поднялся бледный, опечаленный и, медленно направившись к двери, отпер ее.

— Теперь я больше ни о чем не буду спрашивать вас, — сказал Джек с холодным металлом в голосе. — Вы же прекрасно отдаете себе отчет в том, с какой целью проникли ночью в мою комнату. Я предполагаю, что вы, следуя за мной, устроились в этой гостинице.