Марина Серова - Последний билет в рай

– Он согласен поучаствовать в операции «Замануха для жадины»?

– Куда он денется?! С подводной-то лодки… Нет, Полин, серьезно. Это свой парень! Из наших, из журналистов… Так что, думаю, он согласится.

– Хорошо. Можешь намекнуть своему парню, что ему выпала честь поучаствовать в благородном деле наказания взяточника и мерзавца.

– Обязательно намекну. Ну, счастливо! Созвонимся.

Приятно, когда день заканчивается хорошими новостями.

На другой день решено было продолжать слежку за Чепуровым. Авось мне повезет, и я узнаю что-нибудь интересное. Я села к зеркалу и загримировалась в шатенку. Сама не знаю почему, но мне захотелось на этот раз быть именно шатенкой. Наверное, это решение пришло ко мне на чисто интуитивном уровне.

Потом я села в машину и поехала к дому нашего горе-лаборанта. Как и накануне, я сидела в укрытии за кустами и наблюдала за домом издалека. Какая это, надо сказать, скукотища – следить за кем-нибудь! Можно сидеть вот так часами и не узнать ровным счетом ничего. Только отсидишь себе все на свете, да еще мочевой пузырь страдает ни за что ни про что.

В кармане моих брюк лежал «жучок». Это так, на всякий случай. Вдруг мне посчастливится проникнуть в хоромы Чепурова?

Неожиданно я увидела, как мой «объект», так же как и вчера, вышел за калитку с ведрами и направился к колонке. А он молодец: маму свою бережет, за водичкой для самовара сам ходит!.. Тут мне в голову пришла интересная мысль. Я сняла с одной ноги босоножку, отломала у нее каблук и снова надела. Потом вышла из машины и, хромая, направилась к Игорю Даниловичу.

Он в это время набирал воду во второе ведро. Первое, уже полное, стояло на траве.

– Извините, – обратилась я к лаборанту, – вы не подскажете, есть здесь где-нибудь поблизости мастерская по ремонту обуви?

Он удивленно посмотрел на меня:

– Вообще-то, поблизости нет. А что вы хотели?

– Да вот, – указала я на босоножку, – каблук сломался. Как я до дома дойду – ума не приложу!

Чепуров отпустил рычаг колонки, и вода перестала течь в его ведро.

– Да, не повезло вам. Ближайшая мастерская здесь только вон в тех новых высотках. – Он указал рукой куда-то себе за спину.

– Ой, какая неприятность! – захныкала я. – Так далеко! Как же я туда дошлепаю? Идти вообще невозможно! Я и так ногу подвернула…

Чепуров подхватил ведра. Неужели не сработает в нем мужское достоинство и он оставит бедную девушку посреди дороги – с «вывихнутой» ногой и сломанным каблуком? Я как можно жалобнее смотрела на лаборанта, пытаясь выдавить из себя слезу, а из него – сочувствие.

– Десять метров вы еще сможете проковылять? – спросил он.

Я всхлипнула:

– Десять? Ну, если только очень постараюсь…

– Тогда идите за мной. Я здесь рядом живу. Что-нибудь придумаем.

Чепуров зашагал с ведрами к дому, а я захромала следом за ним. Он зашел в калитку, пропустил меня во двор, поставил ведра на лавку возле крыльца и, вернувшись, закрыл калитку на железную щеколду. Аккуратный!

– Посидите здесь, – указал он на лавочку и занес ведра в дом.

Я опустилась на теплые деревянные доски, сняла босоножку и стала рассматривать почти отвалившийся каблук. Чепуров появился в дверях с молотком в руке и несколькими маленькими гвоздиками во рту. Он молча взял у меня из рук босоножку и стал ее ремонтировать.

– Как вас угораздило-то? – спросил он, вынимая гвоздь изо рта. – Тут все прямо с мясом выдрано.

– Я на камень наступила… Ногу подвернула…

– Идти-то сможете? Вам далеко?

– До остановки маршрутки. – Я поглаживала щиколотку «больной» ноги.

– Что, сильно болит? – покосился лаборант на мою ногу.

– Да, вообще-то, не очень… Терпимо.

– Вам дома надо будет обязательно холод к этому месту приложить, – деловито посоветовал он, – а то получите отек.

– Да? А вы откуда знаете?

– Я медик.

Я изобразила на лице удивление, а потом – восхищение. Так, на всякий случай. Возможно, мне придется соблазнять Чепурова, так что пусть видит, что им восхищаются.

В это время на крыльцо вышла пожилая женщина лет шестидесяти с небольшим, в домашнем халате и фартуке.

– Игорь! Да ты тут с барышней! – всплеснула она руками. – Почему же не приглашаешь ее в дом? Как это некрасиво с твоей стороны!

– Мама, это не барышня, это случайная знакомая…

– Случайных знакомств не бывает! – философски заметила женщина. – Прошу вас, проходите в дом! Кстати, Игорь, ты нас не познакомил. Как зовут эту прелестную девушку?

Чепуров при этих словах смутился и покосился на меня.

– Не знаю, – отрубил он несколько грубовато.

– Как не знаешь?! Нет, ну это в его стиле, – покивала мне женщина, – так как вас зовут, милочка?

– Анастасия, – назвала я первое имя, пришедшее мне на ум.

– Анастасия! Какое прелестное имя! Игорь! Почему же ты не приглашаешь Анастасию в наш дом?

Чепуров поставил на землю мою босоножку.

– Наденьте, – попросил он.

Я надела.

– Ну, как?

– Болит, – сказала я.

– Я про обувь.

– А-а… Кажется, ничего, до дома дойти смогу.

Чепуров, сидевший на корточках, поднялся:

– Тогда прошу в дом.

– Как? – изумилась я. – Нет-нет, спасибо, мне надо идти…

– Анастасия! – запела опять мама Чепурова. – Вы не можете отказаться. Я вас приглашаю.

Вскоре мы все сидели на веранде и пили чай с конфетками и домашними плюшками. Мама Чепурова – она назвалась Нионилой Гавриловной – щебетала без умолку, рассказывая о себе и своем дорогом сыночке. Причем последнего она расхваливала до небес. Попутно выспрашивала у меня, кто я да что я.

– Вы конфетки-то берите, – повторяла она и вдруг без всякого повода спросила меня в лоб: – Анастасия, а вам сколько лет?

Я решила не слишком-то молодиться, зная, сколько лет Чепурову, и ответила, скромно потупив глаза:

– Тридцать.

– Тридцать! – обрадовалась Нионила Гавриловна. – Прекрасный, прекрасный возраст!

– Чем же это он прекрасный? – удивилась я. – Меня подруги уже старой девой называют.

– Ну, это уж они чересчур! Никакая вы не старая дева, самый изумительный возраст. А выглядите вы даже моложе. Правда, Игорь?

Лаборант только высоко поднял свои густые брови, очевидно, удивляясь умению своей мамаши находить контакт с малознакомым человеком.

– А судя по тому, что вас называют старой девой, вы не замужем? Я права?

Я в ответ только кивнула. Рот мой был занят пережевыванием плюшки.

– Это же очень хорошо, Анастасия. Я рада, что вы не замужем! Вот мой сын, например, тоже не женат.

Она с гордостью посмотрела на свое чадо, как будто холостяцкое положение было его самой большой заслугой. Я несмело подняла глаза на потенциального «жениха», с аппетитом уминавшего мамины кулинарные произведения. Похоже, мамочке не терпится сосватать своего великовозрастного дитятю. Оно, в общем-то, и понятно: когда сыночку уже почти сорок лет и он все еще не пристроен после развода, надо что-то делать!