Олег Логинов - Охота на Кидал

Вообще, не только в футболе, но и в жизни легче разрушать, чем создавать. Опер по сути является созидателем. Выявляя преступление, он начинает строить, скажем, некую пирамиду из доказательств: документов, вещдоков и показаний. Потом, что-то соорудив, он несет свое творение к следователю. Это нечто вроде госприемки. И очень строгой. Принимая у опера материал, следователь взваливает на себя всю дальнейшую ответственность за его судьбу. Поэтому, если пирамидка вышла неказистая, следователь ее попросту не возьмет. Конечно, для опера она какая бы не была - своя родная, выстраданная. Чтобы ее построить, он изрядно попортил нервов и здоровья. Но никого это по большому счету не волнует, на дальнейших стадиях его творение будут только испытывать на прочность и, если какое-нибудь звено шатается, выбросят без жалости. Сначала следователь, потом прокурор и судья. Но есть человек, который намеренно будет стараться ее расшатать и порушить. Всеми возможными способами. Это адвокат. Обвиняемому можно лгать и изворачиваться по закону, а научить как это делать его должен адвокат. Среди адвокатов тоже есть разные люди, есть и такие, как Зигельбаум. Ему под пятьдесят и он специализируется на экономических преступлениях. У него есть известность в определенных кругах, имидж. Я знаю, что за согласие защищать Жанну он получит как минимум мою годовую зарплату. Также, я знаю, что мы с Вязовым неплохо построили свою пирамидку и Михаилу Абрамовичу будет трудно что-то в ней поломать законным образом поэтому, чтобы отработать свои деньги, он будет таскать от Жанны "малявы" на волю, передавать ей инструкции от подельников и не побрезгует давлением на свидетелей. А еще он сделает все, чтобы скомпроментировать нас. Так и так Зигельбаум будет говорить, что мы применяли недозволенные методы, почему бы их и не применить на самом деле.

Наш примитивный магнитофон не позволил сделать качественную запись. У адвоката мы вообще не разобрали ни слова, у Жанны - только отдельные реплики. Она рассказала ему о том, что мы знаем и пару раз повторила: "Марина должна вытащить меня отсюда!"

Моя жена страшная чистюля. Едва мусорное ведро наполняется наполовину, как она гонит меня на помойку. Как только вечером я переступил порог родного дома, мне тут же было сунуто в руки означенное ведро и указано обратно на дверь. Помойка находилась возле соседнего дома. Возле нее припарковалась красная иномарка, которая при моем приближении тронулась и проехала мимо. Я машинально скользнул глазами по номеру и он показался знакомым. Уже возвращаясь домой с пустым ведром, вспомнил. Я же вчера передавал по рации этот самый "Форд" под наблюдение "семерке" возле магазина. На этой тачке еще потом привезли Раису Федоровну, оказавшуюся Жанной Юрьевной. А наличие его возле моего дома означает, что под наблюдение теперь взяли меня. Это честь, можно возгордиться.

Конечно же я не примнул похвастаться организованной за мной слежкой. Мы как раз с Вязовым сидели в кабинете у Петровича, ну я между делом и обмолвился. На удивление они оба довольно равнодушно отнеслись к известию. Петрович пояснил:

- Это не наблюдение, Игорь, это - демонстрация. Что у них больше машин нет? Но они уже знают, что ты видел этот красный "Форд". Они демонстрируют тебе: мы знаем где ты живешь, не лезь глубоко и все будет хорошо. Кстати, на меня тоже давят по вашему делу, только с другой стороны. Вчера был очень важный звонок сверху.

- И что теперь?

- Заниматься своими делами. С Васьковой закончит Вязов, а у тебя срок выходит по фирме "Северное Сияние", которая вахтовиков в Магадан вербовала. Активизируй работу. До конца месяца нам, как минимум, надо еще пять дел выдать.

Райотдел - это как железная дорога, которую строил Павка Корчагин. Тут тоже очень часто звучит фраза: "Смены не будет, работайте!"

Вернувшись в кабинет, я, следуя указаниям начальства, достал материалы по "Северному Сиянию" и стал думать, что мне с ними делать. Ситуация была банальной:

Какой-то мужичонка снял комнату в общежитии, расклеил на заборах объявления, что фирма "Северное Сияние" отправит желающих на работу вахтовым методом в золотодобывающие партии Магадана, зарплата в месяц от 15-ти тысяч и выше. Как говориться, будь проще и народ к тебе потянется. Невзрачный, фиксатый, разукрашенный наколками господин в рабочем общежитии набирает сотрудников в золотодобывающую компанию и это никого не удивляет. Более того, люди подписывая предложенный им какой-то мутный контракт с готовностью выкладывали господину по два с половиной миллиона рублей - на дорогу до артели. Конечно, вскоре все, кто поддался вирусу золотой лихорадки, остались с носом. У меня лежало несколько десятков заявлений потерпевших, но, чтобы наказать кидалу, его нужно сначала найти. А это должен делать я. Проблема была обычной - для объявления человека в розыск нужно возбудить в отношении него уголовное дело, а чтобы возбудить в отношении этого кидалы дело, желательно сначала найти и опросить его. Вот так.

- Поработаем вечером?- спросил я Вязова.

- Нет проблем,- кивнул он.

Я посвятил его в свой план и дал для ознакомления материал по "Северному Сиянию". Но едва он начал читать, как у нас в кабинете появилась гостья. Это была Ирина.

- Поздравьте меня!- заявила она с порога.- Меня только что выгнали с работы.

Данный факт был новостью для нее, но не для нас. Это было одно из пожеланий, переданных через адвоката Жанной для какой-то Марины.

- Как это случилось?

- Приехал некий важный дядечка с телохранителями. Сказал, что его зовут Георгий Леонидович Асланов и он является нашим учредителем, а фактически - хозяином. Распорядился закрыть магазин на учет, половину сотрудников отпустить в отпуск без содержания, а персонально мне - положить ключи на стол и убираться на все четыре стороны.

- Как говорил старик Панаглос: "Все к лучшему",- улыбнулся я.

От практичной современной женщины трудно ожидать, чтобы она читала вольтеровского "Кандида", поэтому на меня попросту обиделись.

- Чего уж тут хорошего?! Меня выбросили на улицу. И еще этот Асланов сказал, что сделает так, чтобы меня больше нигде не взяли на работу. Почему? Что я им сделала?

Нам нечего было ответить, поэтому мы молчали. Ирина продолжала плакаться и, наконец, просто напросто взмолилась:

- Ребята, устройте меня на работу.

Может быть во времена ОГПУ и НКВД сотрудники правоохранительных органов и решали аналогичные вопросы движением мизинца, но у нынешних ментов таких прав и возможностей нет. Если сказать ей, что в стране безработица, а у нас не отдел кадров - снова обидится, пообещать и не сделать - некрасиво, а ответ она ждет сейчас, немедленно. В очередной раз удивил Вязов.