Юрий Михайлик - При странных обстоятельствах

— Ну, машины, — дядя Сережа внимательно смотрел на него. — Вы ж машину покупаете или нет?

— Машину, машину, — успокоил его Игорь.

— Ну, я ей звякну, обрадую.

Дядя Сережа поднял трубку — телефон у него стоял новенький, с цифровым кнопочным набором. Коротким сильным пальцем Сергей Палыч привычно потыкал в маленькие клавиши, приблизил трубку к уху. Затем вопросительно глянул на Игоря. Подержал еще трубку и осторожно положил на рычаг.

— Слушай, — сказал он ласково, — а ведь у вас что-то варится, а вы мне ни слова. А?

Игорь смотрел, не понимая.

— Дай-ка, гляну — кажется, я тебе не те пачки дал.

Игорь, недоумевая, вытащил деньги, протянул их дяде Сереже, тот осмотрел упаковку на одной, затем на другой, вздохнул облегченно:

— А я уж думал, что ошибся.

Затем спокойным движением он смел обе пачки в ящик стола, задвинул этот ящик и, навалившись грудью на стол, сказал:

— Что стряслось? Вы с Мариной решили разойтись? Или еще что?

Игорь мысленно обругал себя: говорил ведь — он все сечет. Надо было держаться как ни в чем не бывало. На стене каморки висели в рамках почетные грамоты. А стол был обшарпанный, однотумбовый. И внезапно Игоря охватила ненависть к этому толстенькому, короткопалому, который сидит тут, всем врет, все притворяется и думает при этом, что он — царь и бог.

— Да ничего не случилось, дядя Сережа, вот Христом-богом клянусь! — сказал Игорь.

— А кто у тебя в доме сейчас? — спокойным ледяным голосом спросил Сергей Палыч. — Если бы я мог поверить, что Марина себе любовника завела, так мне было бы понятно. Но она ж тебя, сопляка поганого, любит. Кто у тебя в доме отвечает по телефону? Какой мужик? Во что ты ее втянул? Говори быстро, я же давно нюхаю — у вас неладно попахивает.

Игорь бледнел, чувствуя, как отливает кровь с лица. Кто в доме? Может быть, приехали сообщить? Но рано еще. По всем подсчетам, на это должно уйти часа четыре, а то и больше. Кто же?

— Ошиблись вы, — сказал Игорь. — Просто не туда попали.

— Не туда? Да нет, туда. Вот что милый, мне твои дела ни к чему. Поезжай домой, наладь все как следует, а когда у тебя утрясется, приедешь — получишь свои два куска. Если утрясется, конечно.

Игорь понял, что денег он не получит. И что дома у него кто-то чужой. Кто-то чужой. Если бы даже это были пришедшие сообщить, они бы уж сказали человеку с работы, что случитесь несчастье, что Марина потеряла брата. Что-то случилось, и все сорвалось. И в доме уже чужие.

— Да мало ли кто там может быть. Может, гость.

— Из милиции твои гость, вот откуда… И не один — много их там, судя по голосам. — Добродушное веселое лицо дяди Сережи сделалось твердым, глаза сузились, стати холодными и ясными.

Игорь встал. Надо было действовать и действовать быстро.

Он протянул руку, словно прощаясь.

— Ах, дядя Сережа, дядя Сережа, а еще друг и близкий родственник! — сказал Игорь и резким движением вывернул руку Сергея Палыча. Тот взвился со стула, и Игорь ударил его ребром ладони по шее, валя на пол. Быстро открыл ящик стола, вытащил деньги. Большое было искушение — взять ключи от сейфа, пошарить там на прощание, но времени уже не оставалось.

— Помогите! — хрипел на полу Сергей Палыч.

— Молчи, гнида, кончу тебя! — Игорь склонился над ним, и Сергей Палыч замолчал, как завороженный глядя на его руки. Игорь сунул деньги в карман брюк.

— Молчи! Не бойся, верну я тебе твои деньги.

— Уходи, — прохрипел с полу Сергей Палыч. — Уходи! Будешь гнить в тюрьме. И других за собой тянешь. Уходи быстро.

Игорь прошел коридорчик, остановился у входа в торговый зал, глянул коротко — вроде все спокойно. Пересек помещение, сбежал по ступенькам на площадь и увидел подкатившую машину.

— Свободен?

Шофер, худенький востроносенький мальчишечка, улыбнулся широко и сказал:

— Сядешь — буду занят.

Игорь хлопнул дверцей, усаживаясь рядом с шофером, бросил отрывисто:

— На вокзал, товарищ командир, быстро, с ветерочком.

— Быстро только кошки родят, — засмеялся водитель. Игорь повернулся к нему гневно и видел у самой своей груди ствол пистолета.

— Тихо, Ушков, — сказал востроносенький спокойно. — Сиди тихо, Гоша, ты уже приехал.

Двое мужчин подошли и стали возле машины, держа руки в карманах.

— Подведем итоги, — сказал полковник, заканчивая разбор. — А итоги работы малининской группы ой как серьезны. Все дело наших взломщиков, которые при ближайшем рассмотрении оказались дилетантами, неопытными и неумелыми, все это дело могло существовать, могло так долго оставаться безнаказанным только из-за халатности, равнодушия, грубейшего нарушения служебных обязанностей целого ряда работников. В том числе и наших, милицейских, работников. Начинать тут, конечно, надо с самого строительно-монтажного управления номер тридцать два, где длительное время бытовала атмосфера, по существу своему преступная. Преступная. Об этом свидетельствует целый ряд фактов, уже установленных ОБХСС. В этой атмосфере и родилась шайка Ушкова. Наши “дилетанты” решили, что должны “сплотиться”, предоставив для ограбления каждый по одному знакомому. Балясный… Козловский в Черданицах — священник на пенсии, отец Никодим. Уже тогда шайка должна была попасть в наше поле зрения, должна была оказаться у нас. Но преступная халатность автоинспекторов позволила ей уйти тогда: решили, что проще вернуть найденную машину владельцу, а не возиться с делом о вооруженном нападении на водителя.

И вот результат. Они должны были попасться на краже автогенного аппарата, но и тут нашелся чиновник, которому собственное спокойствие и благополучие важнее всего остального. В том числе даже чужой жизни.

И еще одно. В СМУ не фиксировалось присутствие и отсутствие людей на работе, что значительно затруднило ход следствия.

Полковник отложил карандаш, которым все это время постукивал по столу, и добавил:

— Все лица, нарушившие закон, будут привлечены к уголовной ответственности и в установленном порядке. Целый ряд руководителей понесет партийную ответственность. Так нам сказали в областном комитете. А вам, конечно, спасибо за работу. Награды раздавать не уполномочен, но кто что заслужил — получит. Никого не обойдем. У меня все. Свободны, товарищи.

Они выходили из кабинета медленно, шли, переговариваясь. Чумаков увидел, что Кравец шагает рядом с Малининым, догнал их.

— Ну теперь ты можешь сказать, Толя, почему ты с самого начала настаивал, что это дилетанты, новички, местные, наконец? Ну теперь можешь?

Кравец обернулся, увидел Чумакова, идущего рядом, и сказал хмуро:

— А что тут непонятного?

— Мне, например, ясно, — Чумаков подтолкнул Кравца. — Его Приморск так ошарашил, что он решил: все тут жулики и бандиты. И каждый может сейф взломать. Так, Толя?