Марина Серова - Музей восковых фигур

Мокроусов с Солдатовым имеют какое-никакое, но алиби. Тем не менее у меня были сомнения размером со слона. Конечно, эти двое могли находиться в зале ресторана на виду у большого количества людей во время убийства. Но если предположить, что они имеют какое-то отношение к преступлению? Например, наняли киллера. Мотив?

Черт, нужен мотив.

Стоп! Еще по этому делу порхает милиция. Что она знает про убийство и про четверых придурков, которые даже исчезнуть незаметно не сумели?

Надо связаться с Борисом Расторгуевым. Интересно, какое звание у него сейчас?

Я поднималась по ступенькам отдела УВД, сжимая в руке пропуск.

Молодой сержант, проверявший документы, долго тискал мой паспорт и не торопился его отдавать.

– Как, вы говорите, ваша фамилия? – тянул он, будто намекая на что-то.

– Это не я говорю, а мой паспорт, – съязвила я.

Сержант строго посмотрел на меня.

– Что-то я не слышал, чтобы он говорил.

– А он у меня глухонемой. – Я сделала невинные глаза и сжала губки бантиком. – Общается только с помощью надписей черной тушью.

Милиционер хотел съесть меня глазами.

– Об этом интересно поговорить, – произнес он, – только не здесь и не сейчас. Как вы насчет того, чтобы я назначил вам встречу?

– Вызывайте повесткой, – не моргнув глазом, ответила я. – Иначе не приду.

– А на какой адрес прислать повестку? – игриво спросил сержант. – Можно посмотреть?

Он открыл нужную страницу.

– Вы что, не понимаете? Меня ждут! – Я стала проявлять нетерпение.

– А по какому вопросу вы к Расторгуеву?

– По вопросу готовящегося государственного переворота, – отчеканила я. – А я – его главный организатор.

Взяв из рук изумленного милиционера пропуск, я стала подниматься на второй этаж.

– Отметите пропуск и вернете мне! – послышалось вслед.

Расторгуев сидел в кабинете номер 21, в дверь которого я и постучала.

– Привет, Иванова! – Он встал мне навстречу.

– Привет, Расторгуев! Как кривая раскрываемости? Идет наверх?

– Без тебя не справляемся, перестала нам помогать. Безобразие!

– Вот я и пришла, чтобы помочь.

– Замечательно! – восхитился Борис. – Не будем терять время.

Я хитро посмотрела на него.

– Хорошо. Только уговор такой – я помогаю вам, а вы – мне.

Расторгуев не возражал.

– С чего начнем? – спросил он.

– С убийства директора Музея восковых фигур.

Борис кивнул.

– Слышали. Только это дело веду не я.

– А как же быть?

– Сложно, – сказал Борис. – Уголовные дела не подлежат разглашению. Секретная информация.

– У меня тоже есть информация, которой я готова поделиться.

– Посиди здесь…

Расторгуев вышел из кабинета.

Информация была такая: против компании, в которую была вхожа Маша Безрукова, были свидетельские показания об угрозах в адрес работников музея и найденная косынка.

– Орудие преступления?

– Его так и не нашли.

– А ножи у парней?

– Конфисковали. Только на них нет следов крови.

Понятно. Ребятки своими перышками чистили картошку.

– Что их ждет?

– Будем раскалывать. Двое суток мы их уже продержали, но без успеха. Стоят на своем: похулиганили и поехали домой.

– Основание для ареста есть?

Расторгуев вздохнул.

– Жуткая вещь – эти основания. У нас есть основания для ареста, у суда находятся основания для освобождения из-под стражи. Тут одна мамаша уже присылала адвоката. Приходил дядя – морда сытая, – выяснял, почему обижают девочку. Так что никто не знает, как к этому делу подступиться. А что есть у тебя?

– Девчонок в тот вечер у ресторана не было.

– А парни?

– Парни были.

– Значит?..

– Ничего не значит. Косынку могли подбросить, никто не видел, как Маша Безрукова забирала ее с собой. Мокроусов из Музея восковых фигур что-то недоговаривает.

– На чем основана твоя уверенность?

– На интуиции.

Борис усмехнулся.

– Интуицию, Танечка, к делу не подошьешь. Нужны факты.

– Заключим сделку? – Я внимательно рассматривала зрачки глаз Расторгуева.

– Какую? – Голос Бориса стал вкрадчивым.

– Я добуду факты, а ты обещай ничего не предпринимать против гоп-компании. Они полезнее нам, пока гуляют на свободе.

Сержант, который дежурил внизу, при виде меня открыл рот, чтобы сказать очередную гадость, но я его опередила.

Протянув ему пропуск, сказала:

– Не вздумай сходить с этой бумажкой в туалет.

Криминальный квартет едва успел загрузиться в «девятку» с государственным номером Е 529 СЕ, как у парней появилось препятствие: автомобиль частного детектива Татьяны Ивановой остановился нос к носу с машиной Колесникова.

– Выходи по одному, – сказала я, хлопнув дверцей. – Есть серьезный разговор.

Четверка ковбоев с сожалением покинула пахнущий кожзаменителем салон и столпилась около меня.

– У меня есть новости, неутешительные для вас.

– Какие? – спросил Витька Шмон.

– Вас видели у ресторана «Золотая нива» в момент убийства.

– Кто видел? – послышался голос Шитова.

– Если будут нужны свидетельские показания, то это произойдет в милиции, откуда вас уже не выпустят.

Парни смотрели на меня с тоской странника, бредущего по пустыне.

– Все-таки, может быть, расскажете мне, что произошло между вами?

– Мы его не убивали, – упрямо тряхнул головой Витька. – Он был мертв, когда мы подошли.

– Значит, вы были у ресторана?

– Были, но не убивали.

– Тогда объясните мне, что принесло вас туда всех четверых?

– Хотели разобраться, – сказал Шитов, – только и всего.

– Немного проучить, – добавил ценной информации Алтынбаев. – Но не до смерти.

– Почему именно у ресторана?

– Они рядом живут, каждый вечер ужинают, очень удобно, – произнес Пузан.

– В котором часу вы приехали к ресторану?

– Кажется, в девять, – по-детски наморщив лоб, произнес Витька.

– Да-да, – закивали друзья. – Максимум минут пять десятого.

– Дальше?

– Ждали.

– Одного Прохоренко или всех троих?

– Кто первый выйдет. В принципе мы могли бы со всеми поговорить.

– Первым появился Прохоренко. Что было дальше?

– Он завернул за дом и исчез.

– А вы?

– Мы стали ждать, когда он вернется обратно.

– Он долго не возвращался, и мы пошли посмотреть, – сказал Пузан. – Смотрим, а он в бассейне лежит.

– Как вы узнали, что он мертв?

– Неужели человек будет просто так в фонтане лежать? – пожал плечами несчастненький Алтынбаев. – Так только мертвые поступают.

Весело мне с вами, ребята. У вас, оказывается, трупы совершают поступки.

– Где была косынка?

– Косынку мы вообще не видели, – сказал Шитов.

– Почему?

– Темно уже было. Прохоренко мы бы тоже не заметили, если бы не искали.

– И вы больше ничего не видели?