Джесси Келлерман - Гений

Мое благоразумие и в сравнение никакое не шло с благоразумием Мэрилин. В лимузине меня ждал телохранитель, огромный негр из Самоа в спортивных штанах. Сказал, что его зовут Исаак. Моя рука в его огромной лапе просто утонула. Он был к моим услугам до тех пор, пока в нем была надобность. По мне, так Мэрилин немного перегнула палку, но спорить с гигантом я не стал.

Разумеется, дом Мэрилин был обставлен с большим вкусом. Очень уютно, хотя и с наворотами. Две кухни, одна полномасштабная на первом этаже и вторая, маленькая, рядом с ее спальней наверху. Это чтобы Мэрилин могла приготовить себе вафли, или яичницу, или мясо, или любое другое блюдо в три часа ночи. Вы наверняка видели этот квартал в телепередачах. Высокие, очень живописные дома из коричневого кирпича. С верандами на задних дворах. Между ними по улицам бродят счастливые туристы с фотоаппаратами. В общем, почти Вест-Виллидж, только в центре. Экскурсионный автобус «Секс в большом городе» останавливается у соседнего дома, чтобы желающие могли запечатлеть крыльцо, у которого, как мне объясняли, Керри и Эйдан поссорились в четвертом сезоне.

Исаак, привыкший оттирать папарацци в сторону, легко провел меня через эту толпу.

Нас впустила горничная. Мэрилин распорядилась приготовить для меня комнату на первом этаже, чтобы мне не пришлось ходить по лестнице. На кровати лежали три комплекта новенькой одежды, даже ценники из «Барниз» еще остались. На столике меня ждал поднос с соленым печеньем и маленькая пластмассовая тыква с вырезанной рожицей. Внутри оказалась записка. Я развернул ее и прочитал: «У-у-у!»

Я прошел в ванную комнату и впервые за много дней оценил нанесенный моему лицу урон. Повязки сменили, с каждым разом бинтов становилось все меньше, и теперь я был облеплен обычным пластырем от подбородка до корней волос. Я отклеил одну полоску и увидел толстый противный струп. Такое ощущение, что кто-то обработал меня ножом для чистки картошки. Зубы с левой стороны отсутствовали. Почему-то именно дырки произвели на меня такое сильное впечатление, что я даже засмеялся испуганно. Я был похож на человека, который долго блуждал в Аппалачах и наконец вышел к людям.

На столе стоял пузырек с ибупрофеном, я вытряс на ладонь четыре таблетки. У меня был рецепт на сильное обезболивающее, я собирался купить его в аптеке и отдать Мэрилин или другим любителям острых ощущений. На какой-нибудь вечеринке пригодятся. Потом я двинул на кухню в надежде перекусить и обнаружил, что у дверей моей комнаты на раскладном стульчике уже устроился Исаак. Он полностью контролировал обстановку в коридоре.

— Да ничего со мной не случится, правда! — сказал я.

— Они хотят, чтобы вы так и думали.

Мы отправились на кухню. Я запил таблетки и надкусил сэндвич с индейкой. Аппетит тут же увял. Пришлось предложить Исааку доесть вторую часть, ту, что побольше. Он с удовольствием согласился и выкинул хлеб, съев только мясо, салат и помидоры.

— Никаких углеводов, — пояснил мой телохранитель.

— Это правильно.

Очень хотелось спать. Так всегда бывает, если спишь три дня подряд. Я налил себе кофе и позвонил Мэрилин.

— Ты уже устроился? Все в порядке?

— Да, спасибо.

— Как тебе охранник?

На другом конце кухни Исаак накладывал в тарелку овсянку. Вот тебе и диета.

— Отлично.

— Его Грета рекомендовала. Он раньше на Уитни Хьюстон работал. Только не говори, что он тебе не нужен. Я знаю, ты сейчас будешь отбиваться.

— Не буду. Я как раз собирался сказать спасибо.

— Пожалуйста.

— Нет, правда. Я так тебе благодарен за…

— Цыц, — сказала она и повесила трубку.

Потом я позвонил в галерею. Трубку взял Нэт. Я спросил, как прошло открытие выставки.

— Изумительно. Элисон была в восторге.

Как и я, Нэт учился в Гарварде, только ему удалось доучиться. Он писал диплом о бисексуальности в иконографии гобеленов эпохи Возрождения. У него потрясающий бостонский акцент, ни слова не понять. Очень похоже на Кеннеди, только голубого.

Нэт рассказал мне об открытии.

— Холодильник мы заказали. А еще вам пришло письмо от окружного прокурора Квинса. Хотите, я распечатаю конверт и прочту вам? — сказал он в заключение.

— Да, пожалуйста.

— Минуточку. — Он положил трубку на стол, что-то взял и вернулся. — Тут какая-то палочка, как для ушей, и пузырек. Это… бог его знает, что это.

— Это чтобы определять отцовство, — сказала Руби у него за спиной.

— Ну вот, это тест на отцовство. А что, от вас уже окружной прокурор Квинса беременна?

— Пока нет. Отправь эту штуку ко мне, если можно.

— Си, сеньор. — Он заговорил с Руби: — Интересно, откуда ты так хорошо знаешь, что это за штука? Ты снова решила обзавестись семьей?

— А вот и не укусишь, — ответила она.

Я улыбнулся.

— Слушайте, я за вас переживаю. Кто бы там на меня ни напал, он по-прежнему на свободе, и мне бы не хотелось, чтобы с вами произошло то же самое.

— У нас все просто чудненько.

— Мне было бы спокойнее, если бы вы не ошивались в галерее постоянно. Закройте ее на пару недель и валите в отпуск. Оплачиваемый.

— Да мы же только открылись. Элисон нас взорвет. И я ее понимаю.

— Тогда смотрите в оба. Пожалуйста. Ради меня.

— У нас все чудненько, Итан. Руби ходила на кунгфу. Руби, скажи.

— Ки-я!

Я оставил Саманте сообщение, и она перезвонила меньше чем через час. Ужасно деловитая.

— Ты набор получил?

— Да, спасибо. Сегодня все сделаю.

— Отлично. Итан, подумай хорошенько. Есть что-нибудь еще, на чем могла сохраниться ДНК Крейка?

— Может быть.

Медсестра в больнице меняла мою повязку, и я подумал, что цвет крови на ней удивительно похож на цвет звезды в центре картинки с херувимами. По мере того как меня накачивали лекарствами, эта идея мне нравилась все больше и больше. Сейчас, когда в голове немного прояснилось, красота замысла как-то слегка померкла, но, учитывая нехватку подходящего материала для исследований, вполне можно было попробовать. Вреда-то не будет.

— Даже если это кровь, — сказала Саманта, — вполне вероятно, что это не его кровь.

— Твоя правда.

— Но попробовать можно. Почему бы и нет.

— Погоди. У нас проблема. У меня нет этого рисунка.

— А где он?

— Я его продал.

— Ты шутишь.

Я рассказал ей о Холлистере.

— А еще у тебя такие рисунки есть?

— Не знаю. Не думаю. Мы можем их просмотреть, но времени на это уйдет куча. Сначала я попробую позвонить Холлистеру.

Конечно, Холлистер хорошо ко мне относился и непременно снова пригласил бы в гости. Но для того, чтобы он позволил мне отрезать кусочек от его рисунка, просто хороших отношений недостаточно. Оставалось одно: если мне нужна эта картина, придется выкупить ее обратно.