Александр Чернов - Ловчила

Как сложится его жизнь с новой супругой? Не поторопился ли он? Не будет ли он выглядеть в глазах окружающих человеком, которого взяла на содержание женщина, а проще говоря, не станет ли он альфонсом?.. Было над чем подумать. Виктор закурил и выглянул в окно, подставив ветру разгоряченное танцами, возлиянием и духотой закрытого помещения лицо. Низко над землей плыли свинцовые тучи. Они были перенасыщены влагой, словно намокшая губка, малейшее прикосновение к которой грозит извержением потоков воды. Вот-вот начнется дождь. Дождь на восьмое марта частое явление и этот снова даст повод обывателям говорить о том, что слезы прерогатива женщин, и в Международный женский день мать природа, выражая солидарность, плачет со своими дочерьми. О чем? Да мало ли о чем может плакать женщина в минуты печали?..

Уединение Нечаева в свою очередь нарушил Кадамов. Шумный, веселый и разнузданный, он ввалился в лоджию, где у окна с сигаретой в руках предавался раздумьям Виктор и, растопырив руки, заключил подчиненного в объятия.

— Молодец, Виктор, я рад за тебя! — вскричал он с излишней теплотой и сердечностью, к которой склонны пьяные люди. — Молодец! Мо-ло-дец! Какую невесту себе отхватил! Красавица, непревзойденная хозяйка, да и живет не бедно. А по нынешним временам это большая редкость. Не жизнь у тебя, Витя, будет, а наслаждение! — и, изогнув скобкой губы, директор с завистливым видом покачал головой, отчего торчавший над его лбом чубчик, заколыхался, как поникший гребень у старого петуха.

— Да-да, — с натянутой улыбкой вынужден был признать Нечаев, и взглянул за плечо директора в кухню, выискивая подходящий предлог, чтобы улизнуть от докучливого начальника. Такового не находилось.

— Я знаю, Витя, — закуривая, продолжил тему Кадамов, — что у тебя не сложились отношения с первой женой, она от тебя многого требовала. И ты заслужил немного счастья в этой жизни. Жить ты, наверное, переедешь сюда? — и постольку поскольку Нечаев сказал нечто невразумительное, директор сам же и ответил: — Ну конечно же сюда, куда же еще! А что ты решил насчет своей однокомнатной квартиры? Продашь?

Виктор потушил в пепельнице окурок и, пожимая плечами, ответил:

— Пока не знаю. Мы с Ольгой этот вопрос еще не обсуждали.

— Ну вот и хорошо, — чему-то обрадовался Кадамов и хохотнул. — Пока вы будете решать, дай мне квартиркой попользоваться. Чего она пустая стоять будет. Разумеется, разговор этот должен остаться между нами. — И директор скабрезно улыбнулся.

Кадамов был неплохой мужик, но вот беда, были у него два порока — вино и женщины, за которыми он — особенно когда бывал во власти первого порока — волочился как развязавшийся шнурок за ботинком. В общем-то, подобные грешки водятся за многими особами мужского пола, но не все они работают директорами магазина. А для бизнесмена обнаруживать свои слабости, особенно перед подчиненными непростительно. Уважать не будут. Нечаев и не уважал, более того в глубине души презирал директора, но своего отношения к нему внешне ничем не выказывал. Еще бы, кто же станет критиковать своего хозяина, от которого зависит его материальное благополучие.

— Ну так как насчет квартиры? — повторил Кадамов. — Дашь ключи?

В этот момент в ярко освещенную кухню вплыла Берикова. Она бросила в сторону Кадамова дружеский взгляд, который еще более потеплел и превратился во влюбленный, когда она перевела глаза на Нечаева, и уже обоим приветливо кивнула. Включив в розетку чайник "Тефаль", она стала доставать из шкафчика чашки, блюдца, чайные ложечки. Представлялся подходящий случай смыться от директора.

— Я подумаю насчет ключей, Олег, — пообещал Нечаев. — А сейчас, извините, меня Ольга зовет, — и он скользнул в кухню.

Берикова встретила своего суженого лучезарной улыбкой.

— А твои гости милые люди, — сказала она игриво. — Они мне очень нравятся. И вообще, сегодняшний вечер, мне кажется, удался.

Белокожая, стройная, длинноногая, с красивыми руками, гордо посаженной головой, с лицом, отличающимся утонченностью черт, Берикова напоминала ожившую фарфоровую статуэтку — легкую, хрупкую, изящную, и порой, глядя на Ольгу, Нечаеву не верилось, что сердце этой обворожительной женщины принадлежит ему. "Нет, она слишком хороша для меня, — снова невесело подумал Виктор. — И конечно же женитьба на ней — мезальянс.

— Я рад, что тебе нравится сегодняшняя вечеринка, — отогнав назойливую мысль, сказал он. — Надеюсь, и следующая пройдет не менее интересно. Могу чем-нибудь тебе помочь?

Наливая в большой фарфоровый чайник кипяток, Ольга ответила:

— Можешь. Отнеси в зал чайник и чашки. Будем накрывать "сладкий" стол.

Нечаев взял чайник, обогнул громадный холодильник и направился по коридору.

В зале гости все еще отплясывали, и больше всех старался Саша. Воспользовавшись моментом пока отсутствовал директор, он, очевидно, успел-таки хлебнуть лишку и сейчас выкидывал такие коленца, что им вполне мог бы позавидовать иной пациент психиатрической клиники, заглянувший на дискотеку.

Саша не был законченным алкоголиком. Он мог не пить месяц, два, а то и более, но за это время его кровеносная система начинала чувствовать острый спиртовый голод, и стоило ему выпить хоть рюмку водки, как Саша, что называется, срывался. Тогда он брал у директора отгулы и насыщал свой организм алкоголем. Через три дня система была до отказа заполнена и Саша возвращался в магазин хмурым, злым и разбитым. Два дня спустя он приходил в норму, а через пару-тройку месяцев цикл повторялся. На работе его профилактические дни особо не отражались, специалист Саша был классный, поэтому начальство его терпело.

Оберегая чайник, от мелькавших в воздухе рук и ног, Нечаев протиснулся сквозь танцующих, поставил на стол чайник, и вернулся в коридор. Директор уже покурил и в кухне беседовал с Ольгой. Виктор шмыгнул в туалет.

В небольшой, освещенной мягким светом кабинке стены были выложены черно-белым, ужасно дорогим кафелем, а пол метлахской плиткой. Овальное, разукрашенное цветами чудо, с толстым пушистым ковриком вокруг него, было произведением искусства, вызывало восторг и смущение. Не каждый решиться использовать эдакую красоту по назначению. И вот в этом, — язык не поворачивается назвать отхожем месте — назовем, дамской комнате, куда не постеснялась бы войти королева, благоухание освежителя перебивал запах гари. Самой банальной гари, неизвестно как и с какого пепелища просочившейся в кабинку. Непорядок.

Нечаев вышел из туалета и в коридоре столкнулся с Ольгой. Она несла поднос с громадным тортом, разукрашенным разноцветным кремом и множеством завитушек.

— Ты не перестаешь меня удивлять! — пораженный кулинарным дивом на подносе, восторженно сказал Виктор. — Неужели это творенье твоих рук дело?