Светлана Бестужева-Лада - Одинокая волчица

— У него соседка была — жуткая совершенно баба, — подхватила немного пришедшая в себя Лариса. — Тоже упертая, только на принципах. Бывшая учительница, ударница какого-то там труда, лауреат чего-то там, общественница… Букет моей бабушки, одним словом. И все время Черномора доставала тем, что в милицию на него заявит, в газету напишет. Он терпел-терпел, уговаривал её уговаривал продать ему комнату, а самой переехать куда-нибудь. Она — ни в какую. Словом, однажды мы должны были к нему приехать по делам, вместе с Олегом. Знали, что в этот самый день соседка должна была уехать отдыхать. А она почему-то задержалась…

— Помолчи, Ларчик, — почти нежно попросил Музыкант. — Все эти подробности никому не интересны. В общем, старуху пришлось убрать, она слишком много узнала, да и терпение у Черномора кончилось. Я приехал к шапочному, так сказать, разбору: бабка уже валялась в полной отключке. Ну, следы мы убрали, старуху закопали во дворе, там как раз гаражи собирались ставить, теперь уже, кажется стоят. А в её комнате устроили небольшой склад с товаром. И успокоились: у старухи только племянница была, и та жила где-то за городом. А сегодня утром я поехал к Черномору — полный облом. Хорошо я сначала в местную шашлычную двинул, там обычно все новости первыми узнают. А то влетел бы прямо в объятия родной милиции…

Музыкант замолчал и закурил неизвестно какую по счету сигарету. Лариса последовала его примеру. Какое-то время в комнате стояла тишина, нарушенная, наконец, Императрицей:

— Наплевать и забыть, — жестко произнесла она.

— Не понял, — вскинул голову Музыкант.

— Я сказала: наплевать и забыть. Оба вы всю эту ночь были у меня в гостях, могу подтвердить, только вряд ли понадобится. Давайте заниматься серьезными делами, а не этой ерундой. Ты, Ларка, сегодня поедешь к одному моему знакомому. Договоришься с ним насчет поездки за границу, связь он даст, я с ним договорилась. Твои, как обычно, десять процентов, плюс командировочные. Риска практически никакого, прибыль может быть колоссальная.

Лариса сосредоточенно хлопала глазами, пытаясь усвоить новую информацию. По-видимому, резкие переходы от запугиванию к перспективам быстрого и безопасного обогащения оказались достаточно сильным испытанием для её и без того расшатанной психики.

— Поговорю с Химиком, — сказала она наконец.

— О чем? — поразился Музыкант. — Ты сама объясняла, что он в делах ни фига не смыслит, всем занимаешься ты. Что изменилось-то?

— Девочка почувствовала запах настоящих денег, — ответила Императрица за Ларису. — И девочке захотелось самостоятельности. Слушай, крошка, если будешь выступать, я на тебя управу быстро найду. Сдам в милицию за соучастие в умышленном убийстве, например. Как тебе такая перспектива?

— Ты с ума сошла, Ирка? — пролепетала Лариса. — Какое соучастие, ты же слышала, как дело было. Тогда и Олег…

— А про Олега вообще забудь, он к тебе близко не подходил, к твоим сомнительным знакомым и делишкам — тем более. В общем, выбирай: ты помалкиваешь и получаешь деньги или начинаешь разговаривать — и получаешь срок. Причем как бы не факт, что в камере ты доживешь до суда. Тюрьма — не курорт.

— Ты-то откуда знаешь? — брякнула Лариса в последней попытке защититься.

Императрица размахнулась и от души отвесила своей бывшей коллеге и приятельнице оплеуху, вложив в это действие все накопившиеся злобу и раздражение. Лариса свалилась с кресла на пол и замерла, свернувшись в клубочек.

— Ну, красавица, так дела не делаются, — укоризненно проговорил Музыкант. — Сила есть…

Он легко поднялся со своего места, подошел к Ларисе и прикоснулся рукой к её шее. Лариса вздрогнула и сжалась ещё плотнее.

— Жить будет, — констатировал Музыкант. — Сейчас дам лекарство, будет совсем как новенькая.

Жестом фокусника он достал откуда-то одноразовый шприц и небольшую ампулу. Отломил у ампулы кончик, быстро набрал содержимое в шприц и снова склонился над Ларисой.

— Сейчас доктор сделает укольчик и все пройдет, — сказал он тоном доброго дедушки. — Все совсем пройдет.

Императрица замерла, боясь пошевелиться, только смотрела на происходящее расширенными глазами. Музыкант ловко ввел содержимое шприца в руку Ларисы и выпрямился.

— Следующую дозу получишь, когда сделаешь дело, — сказал он. — Не трясись, убивать тебя не собираюсь, ты и живая пригодишься. Просто будешь послушнее, вот и все. А то совсем распустилась. Давно нужно было тебя на иголочку-то посадить. Ну, поднимайся, хватит валяться. Сейчас тебе будет хорошо, головка прояснится, а я тебе ещё раз скажу, что делать нужно. Договорились?

Лариса молча кивнула головой. Глаза у неё были влажные, губы кривились, она с трудом удерживалась от рыданий. Но понемногу лицо её разгладилось, дыхание стало ровным, а из глаз исчезло выражение отчаяния. Вскоре перед Императрицей и Музыкантом в кресле сидела спокойная, собранная женщина, готовая выслушать все инструкции.

— Договоришься со Львом Валериановичем о связи. Ему пообещаешь половину прибыли, не меньше. Но и не больше, иначе он что-нибудь заподозрит и все сорвется. Получишь, так сказать, направление и снова приедешь к нам. Только не сюда, иначе этот старый хитрован все сразу просчитает. Ты — подруга Ирины и только, обо мне знать не знаешь, ведать не ведаешь. Приедешь в ночной клуб, мы там будем. Скажешь охране, что ты к Музыканту, тебя пропустят. Получишь заграничный паспорт и деньги на дорогу. В залог оставишь мне ключи от своей квартиры и телефон Химика.

— В залог? — недоуменно переспросила Лариса.

— То, что ты повезешь, стоит огромных денег. Это, надеюсь, понятно? У меня должны быть хоть какие-то гарантии того, что ты вернешься.

Императрица чуть не рассмеялась, слушая эту откровенную билиберду насчет залога. Но Лариса лишь послушно кивнула головой.

— А если… Ну, если мне будет нужно ещё лекарство?

— Получишь, не волнуйся. В ночном клубе все получишь. Поняла?

Лариса ещё раз кивнула головой.

— А сейчас ты прямо отсюда позвонишь Химику. И дашь ему новый заказ. Срочный. Сумму пусть назначает сам, это не имеет значения.

— Какой заказ?

— Мне нужно средство, которое действует только в процессе горения. Так что скажи ему, что нужна сигарета, которая оказалась бы последней для данного конкретного курильщика. Давай, звони.

Лариса послушно взяла телефонную трубку и принялась набирать номер. Подождала три гудка после того, как произошло соединение, дала отбой, снова набрала номер и на сей раз дала отбой после первого же гудка. И стала звонить в третий раз.

— Вот это конспирация! — восхитилась Императрица. — А не проще сразу поставить определитель номера?

— Наверное, проще, — пожала плечами Лариса. — Но я же звоню с разных телефонов. Алло, Виктор! Это я. Есть дело, причем срочное. Нужна сигарета, которая оказалась бы последней… Я в полном порядке, что просили, то и передаю. Потому, что срочно. Давно знаю, несколько лет. Нет, не боюсь. Хорошо, поняла.