Сандра Браун - Заложница

Тайл спрятала улыбку.

— Мы должны вас поблагодарить за несколько очень смелых поступков, мистер Мартинез. Мне очень жаль, что вы вместо благодарности схлопотали пулю.

— Тот парень, Док, поступил правильно. Будь я на его месте, сделал бы то же самое. Мне бы хотелось сказать ему, что я не держу обиды.

— Он уже уехал, — сообщил Кэллоуэй.

Тайл постаралась скрыть свое разочарование и, несмотря на порезы на руках, пожала руку Мартинезу, пожелав ему всего хорошего. Затем ей помогли вылезти из машины, ее ждал Галли с сигаретой в зубах. Машина «Скорой помощи» отъехала, а к ним подошли Глэдис и Верн. Они уже переоделись, от них приятно пахло мылом, и выглядели они так бодро и жизнерадостно, будто только что вернулись с курорта. Тайл по очереди обняла их.

— Мы не могли уехать, не оставив вам свой адрес и не получив обещания обязательно звонить. — Глэдис передала ей листок бумаги с флоридским адресом и номером телефона.

— Я обещаю. Как вы собираетесь провести остаток медового месяца?

— Сначала остановимся в Луизиане, надо навестить моего сына и внуков, — сказал Верн.

— Которые, вне сомнения, самые отвратительные маленькие негодяи на земле.

— Да ладно, Глэдис.

— Я только говорю правду, Верн. Они настоящие чертенята, и ты сам это знаешь. — Глэдис вытерла слезы, внезапно появившиеся на глазах. — Я так надеюсь, что эти двое молодых людей благополучно пройдут через это испытание! Я не перестану беспокоиться, пока не узнаю, что у них все в порядке.

— Я тоже. — Тайл сжала хрупкую руку Глэдис.

— Мы уже дали наши показания шерифу и агентам ФБР, — сказал Верн. — Мы заявили, что вам пришлось стукнуть Кайна по голове, потому что он дикий идиот.

Галли фыркнул. Кэллоуэй напрягся, но оставил критическое замечание без комментариев.

— Донна крутится перед телевизионными камерами, — ядовито заметила Глэдис. — Ее послушать, так она просто героиня.

Верн полез в свою сумку, вытащил маленькую видеокамеру и сунул ее в руку Тайл.

— Не забудьте про это, — прошептал он.

А Глэдис добавила:

— Мы специально возвращались в магазин, чтобы забрать ее.

— Спасибо. За все… — Тайл снова расчувствовалась.

Старики распрощались и направились к своей машине.

— Медовый месяц? — удивился Кэллоуэй, когда они отошли на приличное расстояние.

— Они были просто великолепны. Я буду по ним скучать.

Он как-то странно взглянул на нее.

— Вы в порядке?

— Да. А что?

— Да как-то непонятно себя ведете.

— Я всю ночь не спала. — Тайл расправила плечи, приняла деловой вид, как перед камерой, и обратилась к Кэллоуэю: — Полагаю, у вас ко мне много вопросов.

Кэллоуэй отвел ее в фургон, напоил кофе и накормил печеньем, принесенным дамами из ближайшей баптистской церкви. Ему потребовался час, чтобы получить от нее всю необходимую информацию.

— Полагаю, на сегодня все, мисс Маккой. Хотя, возможно, вам позже придется ответить еще на какие-то вопросы.

— Я понимаю.

— И я не удивлюсь, если соответствующий офис областного прокурора попросит вас присутствовать на рассмотрении обвинений против Ронни Дэвидсона.

— Если такое рассмотрение состоится, — тихо сказала она.

Агент ФБР отвернулся, и Тайл поняла, что он тоже ощущает себя виноватым в случившемся. Возможно, даже больше, чем она. Он признался, что не заметил, как Денди вернулся в свой личный чартерный вертолет, в котором прилетел на место событий, и взял оттуда охотничье ружье. Кэллоуэй знал, что, если случится самое худшее и Ронни умрет, ему придется за многое ответить.

— У вас есть какие-нибудь данные относительно состояния Ронни?

— Нет, — ответил Кэллоуэй. — Я только знаю, что, когда они погрузили его в вертолет, он был жив. Больше я ничего не слышал. Ребенок в порядке. Сабра в тяжелом состоянии, но лучше, чем можно было надеяться. Ей уже несколько раз делали переливание крови. С ней ее мать.

— Я не видела мистера Дэвидсона…

— Они позволили ему сопровождать Ронни на вертолете. Он был… Ну, вы можете себе представить.

Они немного помолчали, не замечая окружающей суеты.

Наконец Кэллоуэй жестом предложил ей выйти наружу, где стало уже совсем светло.

— До свидания, мистер Кэллоуэй.

Она повернулась, чтобы уйти, но он окликнул ее:

— Мисс Маккой! — Кэллоуэй явно чувствовал себе неловко по поводу того, что собирался сказать. — Не сомневаюсь, для вас это было тяжелым испытанием. Но я рад, что там оказался кто-то разумный и умеющий держать себя в руках. Вы помогли всем справиться, действовали с удивительным спокойствием.

— Я самая обыкновенная женщина, мистер Кэллоуэй. Ну, может, слишком люблю покомандовать, — грустно улыбнулась она. — Если бы не Док… Кстати, он уже дал свои показания?

— Шерифу Монтезу.

Он показал ей на шерифа, прислонившегося к стенке фургона в тени. Монтез приподнял свою шляпу с широкими полями и направился к Тайл. Ее невысказанный вопрос насчет Дока он проигнорировал.

— Наш мэр предложил поместить вас в местном мотеле. Это не «Ритц», конечно, — усмехнулся он, — но можете оставаться там сколько пожелаете.

— Благодарю вас, но я возвращаюсь в Даллас.

— Боюсь, сейчас ничего не получится, — сказал подошедший к ним Галли. — Мы сейчас летим вертолетом, чтобы отдать пленку редактору — пусть поскорее приступает.

— Прекрасно. Я с вами, и пошлите кого-нибудь за моей машиной.

Он отрицательно покачал головой:

— Место только для двух пассажиров, а мне обязательно надо вернуться. Подумать страшно, что этот козел с кольцами в брови может натворить. Ты воспользуйся любезным предложением мэра. Мы пришлем за тобой вертолет попозже вместе с практикантом, который отгонит в Даллас твою машину. Кроме всего прочего, тебе явно не помешал бы душ.

— Ты, Галли, знаешь, как быть очаровательным, если припрет.

Таким образом, вопрос был решен; Тайл слишком устала, чтобы сопротивляться. Они договорились, где и когда ей ждать вертолет, а шериф Монтез пообещал ее туда доставить. Галли и Кип распрощались и быстро направились к вертолету, на бортах которого красовался логотип их телевизионного канала.

Кэллоуэй протянул руку:

— Всего вам хорошего, мисс Маккой.

— И вам также. — Тайл пожала ему руку и ненадолго задержала в своей. — Вы были рады, что именно я там оказалась, — сказала она, кивая в сторону магазина, — а я рада, мистер Кэллоуэй, что здесь оказались вы.

Тайл говорила это вполне искренне. Им действительно очень повезло, что именно ему доверили такое деликатное дело. Другой мог бы не обладать подобной способностью к состраданию.

Ее слова, казалось, смутили Кэллоуэя.

— Спасибо, — коротко бросил он, затем повернулся и вернулся в фургон.

Шериф Монтез достал из машины Тайл чемоданы и положил их на заднее сиденье своей служебной машины. Она начала было возражать, утверждая, что прекрасно доедет самостоятельно.