Марина Серова - На двух тронах

– То есть я больше не знаю, что творится в моем собственном доме? – на всякий случай уточнил Платов, а я лишь кивнула в ответ. – И вы мне даже после этого разговора не раскроете все секреты, ну, там, где камеры и «жучки»? – Голос его оставался недоверчивым.

– Правильно.

– И у меня нет другого выхода?

– Почему, есть! – обрадовала я его. – Только в этом случае вам придется обратиться к услугам другого телохранителя… – Я равнодушно пожала плечами.

– Значит, у меня нет другого выхода, – со вздохом согласился со мной Платов, понуро опустив плечи. Мне было неприятно видеть его расстройство, но я понимала, что только на таких жестких условиях мы сможем сработаться с владельцем «Астерры». Квалификация его охраны, как я успела убедиться при первом знакомстве, оптимизма не внушала, а размещенные мною повсюду в доме «жучки» и камеры могли принести положительный результат только в том случае, если они останутся секретом для домочадцев. О том, что Платов так легко обнаружил прослушку на телефоне, я не беспокоилась, так как эту меру ввести стоило обязательно, и делать тайны из нее не было смысла, ведь проследить звонки с угрозами по иному не получилось бы.

– Но как же вот эта штука на телефоне? Разве есть в ней смысл, если она так открыто установлена? – спросил Платов, словно прочитал мои мысли.

– Если злоумышленник еще раз позвонит, нам удастся записать его голос, а, если повезет, узнать, где он находится. Если же угрозы прекратятся или их станут доводить до вашего сведения другим способом, мы сможем предположить, что у похитителей есть осведомитель не только в вашем офисе, но и в доме…

– Да как это! – перебил меня Платов, чуть не захлебнувшись слюной. – Я и так всех уволил, остались водитель да охранники. И мы с Ликой. Неужели вы думаете, что мы специально разыграли весь этот спектакль?! Тогда, будьте любезны, подскажите, зачем нам это нужно? – бросил он мне с упреком.

– Почему вы сделали такой вывод? Я, например, пока не могу ответить на ваш вопрос, но моя обязанность – проверить все возможные варианты. – Я по-прежнему сохраняла спокойствие. – Мы не будем сейчас гадать, а подождем развития событий.

– Но как же можно продолжать спокойно жить, если вы подозреваете, что в доме живет предатель? Я же не могу уволить охрану! – Платов был на грани истерики. – Что ж это такое, если завтра или ночью никто не позвонит со страшными угрозами, значит, мои ребята или вообще мы с Ликой в сговоре с теми, кто хочет похитить нашего ребенка?! – уже откровенным криком закончил он.

– Что ты говоришь такое, милый?! – В дверях застыла с перекошенным от страха лицом Лика, тело которой на этот раз было упрятано в тонкий полупрозрачный халатик убийственного цвета фуксии с яркими темно-фиолетовыми рюшами по нижнему подолу. Платов вздрогнул, а я, ничуть не удивленная, так как, несмотря на визг хозяина дома, слышала ее тихие шаги по коридору, спокойно сказала:

– Все в порядке, просто мы утрясали некоторые рабочие вопросы…

– Да, да, – спохватился Максим, поймав мой выразительный взгляд. – Иди спать, мы, должно быть, разбудили тебя. Прости, – он обернулся и неловко чмокнул супругу в висок.

Однако сон этим вечером явно не входил в наши планы. Едва мы все успокоились и разошлись по комнатам, как тишину ночи разорвал пронзительный телефонный звонок. Я подскочила на кровати. Так как повторной трели не раздалось, судя по всему, Платов снял трубку в другой части дома. Я не стала возвращаться в постель, так как приготовилась либо к новому вторжению в мою комнату хозяев дома в том случае, если похитители опять дали о себе знать, либо самой пойти выяснить суть разговора. Теперь, когда проблема установленных «жучков» была утрясена, я без стеснения взяла забытую в моей комнате трубку, нажала кнопку на портативном устройстве, которое должно было, не обозначая моего присутствия на линии, подключить меня к разговору, и затаилась, решив, что дальнейшие действия я предприму в зависимости от сути подслушанного разговора. Но вместо угрожающего шепота в трубке раздался сдавленный женский всхлип, который мало напоминал наезд злоумышленников. От природы я не любопытна, но в силу профессии мне часто приходится вторгаться в чужую личную жизнь, вот и сейчас я замерла и напрягла слух.

– Я так этого не оставлю, ты гад, я все расскажу твоей жене, ты чудовище! – выкрики девушки перемежались рыданиями.

– Катя, успокойся, будь благоразумна, – торопливо увещевал ее Платов. Почти не удивленная, я продолжала прислушиваться.

– Я! Благоразумна! Да как ты смеешь! – Обида и гнев переполняли девушку. Я без труда узнала Екатерину – секретаршу Максима. – Скажи, когда ты нянчишь своего ребенка, ты хоть иногда представляешь нашего?!

– Прекрати, ты сама приняла решение, теперь ничего не исправишь, – как можно мягче произнес он в ответ.

– Я так любила тебя, я люблю тебя, – с ранящей душу безысходностью простонала девушка.

– Прости меня и не звони сюда больше! – только и сказал Платов, и нажал отбой.

«Вот это да, – в моей голове, как по команде, выстраивалась новая картинка. – Выходит, права я была насчет отдушины и серого костюма, только наш дорогой Платов не остался лишь праздным наблюдателем…»

Понимая, что настало время поговорить, я набрала по телефону Максима и пригласила его в свою комнату, так как оставлять Сонечку одну в эту полную открытий ночь было нельзя.

– Максим, полагаю, не стоит ходить вокруг да около. Какие отношения связывают вас с секретаршей? – начала я без вступлений и экивоков, как только он устало опустился в розовое кресло.

– Это не имеет отношения к делу. – Он отвел взор в сторону и, не скрывая раздражения, хмуро уставился на стену.

– Имеет, так как сегодня днем я наблюдала бурную сцену между Смеловым и Екатериной возле дверей «Магнолии», – первой решилась я на откровенность, отлично зная, что эта информация неминуемо принесет плоды, и Платов поневоле ответит мне откровенностью, а уж тогда придется рассказать всю историю от начала до конца.

– Вот как? Интересно, – он сосредоточенно выпрямился в кресле. – А вы уверены? – Он задержал на моем лице взгляд и, дождавшись утвердительного кивка, начал, так же как и я, без предисловия и пространных вступлений: – Мы с Катей были любовниками около полугода назад, а когда я понял, что она влюблена в меня, я прервал эту связь, – бесстрастно, словно говорил о ком-то постороннем, произнес Максим.

– А теперь она вдруг решила открыть глаза вашей жене… Странно, почему так поздно? – удивилась я.

– Да нет, она и раньше порывалась, все грозилась мне каким-то обличительным письмом, но потом вроде бы отказалась от этой идеи, хотя однажды спросила у меня, получала ли моя жена почту. Я как-то странно отреагировал, в общем, она решила не развивать эту тему. Ну, я решил, что она успокоилась и что все в порядке, а про письмо обронила так, что называется, из женской мстительности, напоследок. Но вот сегодня она вдруг опять взялась за старое, признаться, я и сам очень удивлен. Вроде история уже такая древняя, да и с беременностью… она сама тогда решила и сделала аборт… – Он и вправду был растерян и посмотрел на меня так, словно искал поддержки. Мне совершенно не хотелось копаться в его грязном белье, поэтому я сделала вид, что пропустила мимо ушей упоминание о так и не родившемся ребенке.