Шарль Эксбрайя - Пой, Изабель!

– A вы видели когда-нибудь эту даму?

Я выложил фотографию Элен Ардекур, и он развязно хмыкнул:

– Конечно, еще бы! Это – любовница месье Вальера, мадам Изабель.

Мадам Изабель… Итак, Элен, ведя двойную жизнь, имела в запасе и два имени. Вполне возможно, что месье Понсе слышал, как Пьер Вальер называл мадам Ардекур Изабель…

– Она приходила к нему каждый вторник?

– Да, почти каждый вторник, месье комиссар. Обычно она приходит к двум часам и уходит в пол-пятого, пять. Заметьте, что нравственная сторона была соблюдена, так как месье Вальер заявил, что она работает на его агентство в окрестностях Анноне и приезжает, чтобы сдать отчеты. И потом, ведь иметь любовницу, месье комиссар, не значит считаться преступником?

– К счастью, нет…

Он рассмеялся и доверительно предложил:

– Выпьете чего-нибудь, комиссар?

Я согласился, чтобы продолжить разговор, который меня очень интересовал и одновременно очень огорчал. Мы выпили по аперитиву, и он продолжил:

– Удивительно, что вы пришли именно сегодня, месье комиссар, когда впервые за все время месье Вальер уехал от нас утром. Может он поссорился со своей подругой?

Я посмотрел на него.

– Так вы не в курсе?

Он в свою очередь удивленно взглянул на меня.

– А что случилось?

– Изабель больше не приедет, месье.

– Да? Могу поспорить, что она замужем, и муж что-то узнал!

– Единственное, что я могу вам сказать совершенно точно,– это то, что Изабель больше никогда не придет.

С почты я позвонил в комиссариат.

– Алло, Эстуш?

– Да.

– Это Лавердин. Дело закончено, старина, и нам осталось только арестовать преступника.

– Браво! И кто же он?

– Пьер Вальер.

– Вот это да! Он только что приходил навестить свою мать.

– Эстуш, скорей отпустите Жермен Вальер. Я сейчас поеду к ним и хочу, чтобы она уже была дома. Затем мы обязательно заедем все вместе к Мишель Ардекур. Направьте Даруа на площадь Жан-Плотон. Пусть прихватит с собой наручники.

– Понял, патрон.

Насвистывая, я вел машину по дороге к перевалу Гран Буа. Прежде, чем выехать из Анноне, я побывал в жандармерии, чтобы поблагодарить принимавшего меня офицера. Кроме того, я сообщил ему, что мои поиски увенчались успехом и попросил, в случае, если он найдет среди своих бумаг еще что-то, касающееся Пьера Вальера, сообщить это офицеру полиции Эстушу в комиссариат 1-го округа Сент-Этьена. Я ехал достаточно быстро и меньше, чем через час моя машина остановилась на площади Жан-Плотон.

Увидев Даруа и меня, Жюль Вальер радостно сообщил:

– Она дома! Она невиновна, месье комиссар, и ее отпустили! Моя Жермен! Я так рад!

Я ничего ему не сказал и первым прошел в столовую. Жермен Вальер не обратила на меня ни малейшего внимания. Я, сев напротив, взял ее за руку.

– Зачем вы мне сказали неправду, мадам?

Ничего не выражающий взгляд скользнул по моему лицу. Очень тихо она произнесла:

– Это я… Я их убила… клянусь, это я…

– Бесполезно, мадам Вальер. Я знаю, кто преступник.

Резко повернувшись к Жюлю Вальеру, я спросил:

– Вы знали, что ваш сын был любовником мадам Ардекур?

Он широко открыл рот, и взгляд у него стал, как у сумасшедшего.

– Что?… Что такое?…

Я задал тот же вопрос Жермен:

– А вы, мадам, знали об этом?

– Да.

Жюль Вальер простонал:

– Жермен, скажи, что это неправда…

– Это правда, и именно поэтому я не хотела, чтобы он женился на Мишель.

Мой тон стал резким:

– Зато он сделал бы это без малейших угрызений совести, ведь так?!

Она отрицательно покачала головой:

– О, нет, месье комиссар. Но он понимал, в каком ужасном положении оказались наши финансовые дела… Вы ведь понимаете, что он не мог ничего рассказать Мишель… Я уверена, что если бы Элен не погибла, он никогда бы не женился на Мишель…

– Значит смерть Ардекуров открыла дорогу к миллионам с помощью женитьбы на Мишель?

Жюль Вальер опять простонал:

– Какой кошмар я переживаю… это же невозможно… Жермен, ты бы этого не допустила? Ардекур же был моим другом! и Элен… Ох!

Я похлопал его по плечу.

– Успокойтесь, месье Вальер. Что поделаешь, если ваш сын Пьер оказался первостепенным подлецом.

Несчастный отец схватился за голову:

– Ад… ужас… все на мою голову! Все сразу!

– Мадам Вальер, кто убил Ардекуров?

– Только не мой сын… Он обожал Элен Ардекур… Это была любовь, которую трудно себе представить.

– Вы знали, что он звал ее Изабель?

– Да. Ей очень нравилось это имя… бедная…

Месье Вальер вскочил, стукнул кулаком по столу и истерично закричал:

– Шлюха! Обыкновенная шлюха! Вот кем была твоя Элен Ардекур!

– Не осуждай мертвых, Жюль… Муж Элен был слишком стар для нее… Ей было скучно…

– Это еще не повод для…

– Кто может знать о причинах, толкающих людей на те или иные поступки! И все-таки, месье комиссар, вы ошибаетесь, если думаете, что мой сын способен на такой страшный поступок. Повторяю, он обожал Элен Ардекур. И ни за что на свете не смог бы причинить ей ни малейшего страдания.

– Тогда кто же ее убил? Только не говорите снова, что это вы, мадам Вальер.

– Я не знаю, кто совершил это злодеяние, но твердо уверена в одном: мой сын здесь не при чем.

– А кстати где он?

– У Мишель.

– Хорошо, тогда едем туда втроем.

Увидев нас, Пьер Вальер сильно обеспокоился. Его взгляд перескакивал с матери на отца, затем на меня, пробежал по Мишель, снова возвращался на мать, выдавая его полное внутреннее смятение.

Я счел нужным действовать решительно.

– Я должен вам сказать, месье Вальер, что я вас искал.

– Зачем?

– Месье Вальер, я приехал из Анноне.

Упомянув еще и название гостиницы, в которой он останавливался, я замолчал. Пьер побледнел и только сказал:

– Значит, вы все знаете?

– Да, я все знаю и думаю, что вы заранее сможете предугадать мое мнение о ваших поступках?

– Вы не можете меня понять, месье комиссар.

– Еще как могу. Ведь вы не первый подобного рода негодяй, который мне попадается на пути!

Мишель вмешалась:

– Месье комиссар, как вы смеете говорить в подобном тоне с…

– … с любовником вашей мачехи?

Эта реплика вырвалась помимо моей воли. За ней последовало долгое молчание. Мишель заговорила первой и сразу же обратилась к Пьеру:

– Что он сказал?

Он угрюмо опустил голову.

– Это правда, Мишель… Прости меня, если можешь…

И Пьер начал рассказывать красивую и жалобную историю своей несчастной любви. В конце он произнес:

– Если бы Элен была жива, я бы никогда на тебе не женился, Мишель. Ты ведь сама знаешь, что я с этим никогда особо не спешил.

– Нет, я никогда не смогу тебя простить, Пьер! Ты все испачкал, разрушил… Из-за тебя я теперь буду думать о своих родителях с чувством стыда… а это хуже всего, даже хуже того, что ты наплевал мне в душу… Уходи, уходите все!… Вы слышите? Я никого не хочу видеть!