Джон Макдональд - Трэвис Мак-Ги

- Ну?

- Она считала, что я подкараулил ее в тот самый миг, когда она перегнулась через перила и нарочно заставил яхту вильнуть, чтобы она свалилась за борт! Она пологала, что я бросил ей круг, а сам ушел, оставив ее на произвол судьбы. А потом вдруг, ни с того ни с сего передумал и вернулся, чтобы спасти ее!

- Но ты разудетил ее потом, как и в первый раз?

- Не то что бы вовсе нет... Боюсь, что совсем нет. Если бы она... хотя бы дала мне такую возможность. Или если бы показалась специалисту. Но как только мы оказались здесь, она сбежала и с тех пор не желает даже говорить со мной. Вот уже месяц как. Я просто не знаю, что делать.

- А что вы собирались делать дальше? Ну, если бы не это.

- В смысле - куда? Мы тогда еще не решили окончательно. Когда перед тобой три тысячи миль открытого океана, к этому надо как-то подготовиться - и морально, и физически. Мы собирались двинуться к югу - Таити, Самоа, потом, может быть, Фиджи, Оукленд и Сидней - и по дороге решить, остановимся на этом, или обойдем все острова один за другим. Если бы все заканчивалось Сиднеем, то мы, наверное, продали бы там "Лань" и вернулись домой.

Наверное, на моей физиономии слишком явно проступила скептическая гримасса, когда я еще раз оглядел несчастную яхту.

- Ну да, ну да, все правильно, - отозвался Говард. - Но с тех пор, как это все началось, у меня просто руки опускаются. Я не могу себя заставить за что-либо взяться - абсолютно все кажется настолько бессмысленным...

- Может, если бы ты как раз взялся за дело, тебе было бы гораздо легче, Говард, - заметил я.

Он тяжело вздохнул и кивнул.

- Наверное ты прав. Я, конечно, валял дурака. Это чудесная посудина, а теперь она мало-помалу становится похожа на помойку. Знаешь, я тпк и сделаю, Трэв. Еще не хватало, чтобы меня действительно кто-нибудь ткнул в это носом.

- Так что, навестить мне Гулю?

Он оживился.

- Ты в самом деле можешь? Ты попробуешь?

- Конечно.

- А потом вернешся ко мне?

- Почему бы и нет?

- Терпеть не могу это выражение. Но прошу тебя, если на твой взгляд ей нужна срочная, настоящая помощь, скажи ей об этом. Может, она хоть тебя послушает.

- Я потом все тебе расскажу.

Он проводил меня вдоль всего длинного мола. Его окликали с других яхт - за сравнительно короткое время своей вынужденной стоянки Говард успел перезнакомиться чуть ли не со всем клубом. Хей, Говард! Как дела, приятель?

У самого конца мола, уже на берегу, мы остановились. Говард выдавил из себя невеселый смешок. "Коли уж пойдет что вкривь и вскозь, так не остановиться, - сказал он. - Я многое тебе рассказал, Трэв. Ты, в общем-то, не обязан был все это выслушивать. Случилось еще кое-что, уже после всего, о чем я тебе рассказал. Если хочешь, спроси ее сам, и сам делай выводы. Именно из-за того случая Гуля и сбежала с яхты, и теперь я даже не могу поговорить с ней".

Мы пожали друг другу руки. Идти дальше он не захотел. Я взглянул в его большие, светло-карие честные глаза и увидел, как они наполняются влагой. Говард сморгнул и хрипло выговорил:

- Трэв... все, что угодно... только бы она вернулась. Если ты только сможешь...

Он не договорил, махнул рукой, повернулся и пошел прочь. Его гигантская фигура, поникшая, ссутуленная, медленно удалялась вдоль мола. Живой упрек солнечному дню кануна Рождества.

4

Было уже далеко за полдень, когда я вновь поднялся в Гулино убежтще. На этот раз она вела себя гораздо скованнее, словно чувствовала себя неловко при мне; к рассказу Говарда, вкратце пересказанному мной, она отнеслась со странным безразличием, почти отчужденностью. Мы спустились на девятый этаж, и она показала мне студию, которую снимала первое время. Она предоставляла ее в мое полное распоряжение, отдала ключ и велела подняться к ней, после того как я освежись и отдохну.

Я сказал, что уже черт его знает сколько не живал в приличных отелях, и как насчет того, чтобы после моего приобщения к благам цивилизации выйти со мной прогуляться. Она, кажется, обрадовалась. Через какое-то время она позвонила мне и сказала, что вполне готова к выходу и будет ждать меня внизу у въезда в гараж, причем голос ее звучал почти весело.

Она появилась, невероятно хорошенькая в своем брючном костюме и с тем макияжем, который создает эффект отсутствия такового. Она сказала, что так ей легче смеяться. Алиса Дорк оставила ей не только студию, но и свою белую "тойоту", к местному движению Гуля уже почти привыкла, так что может быть?...

Она уверенно села за руль и вывела машину за ворота гаража с ловкостью, говорящей о действительном умении и привычке. От недавнего замешательства не осталось и следа, словно она взялась доказать себе (а быть может, и мне), что ее рано причислать к параноикам. Лавируя между потоками, Гуля вихрем промчалась по уже темнеющим улицам и каким-то чудом припарковала машину - судя по всему, в единственно оставшуюся свободной щель на всем побережье.

Этот безветренный и ясный вечер был просто создан для прогулки. Отели Вайкики еще не успели перенять дурных обычаев всех отелей Майами-Бич, где доблестные стражи порядка у зеркальных дверей не впустят вас в ресторан, если вы не предьявите ключ от снимаемого у них номера, а то еще, чего доброго, если вы покажетесь не слишком приличной публикой, потащат вас до ближайшего полисмена на предмет выяснения личности. Нет, на Вайкики вы по-прежнему можите запросто зайти в любой бар или ресторан и надраться, сколько позволит ваша выдержка и кошелек. Мы решили заходить во все бары подряд, пока не остановимся в каком-нибудь особо понравившимя. Такой, чтобы там был и ром в граненом стакане с ломтиками ананаса на закуску, и "Кровая Мэри" с венчиком сельдерея, торчащим из бокала.

Начал я издалека, с темы, казавшейся мне вполне безовасной: Багамские моря и Флоридские пляжи. Она заметно оживилась, глаза ее разгорелись, а голос, звучавший до того весьма монотонно, теперь звенел и переливался от заговорщеского шепота к возбужденным возгласам. Маршрут был извилист, но не бессистемен: коктейль на пробу, прогуливался до следующего бара, снова коктейль.

Это был долгий, но зато самый верный путь заставить ее немного растормозиться. Ин вино и в самом деле веритас - при условии, что вы можете вычленить ее, можете определить, какая именно сторона истины предлагается вам. Интернешенел Маркет уже закрывался. В ларьке на углу я купил ей ни на что не похожий цветок, немного орхидею, немного хризантему. А потом, руководствуясь скорее чутьем, чем знанием, я повел ее, улыбающуюся и разомлевшую, черех холл и узкие коридорчики Принцез Кайлани Отель, к маленькому ресторанчику, где оказалась прекрасная китайская кухня, разрушительная для неба и языка.

С двумя парами палочек мы разыграли желания: обломили две из четырех, и тянули, кто вытянет короткую. Обе коротких вытянула Гуля, расхохоталась и сказала, что еще подумает, какие желания загадать. Она так и ела этой коротенькой парой, а я смотрел на ее маленькие, изящные и в то же время сильные ручки, ловко управляющиеся с палочками. Ела она с жадностью голодного зверька, время от времени поглядывая на меня поверх огоньков свечей, улыбаясь, приговаривая: "М-ммм". Она откидывала время от времени челку со лба тем же резким движением головы, что и десять лет назад. Очаровательно.