Хелен Макиннес - Связь через Зальцбург

И он добрался до цели.

Туман над западной оконечностью озера стал таким густым, что он не видел площадку для пикников и деревья, прикрывавшие его подъем в горы четыре часа назад. Все его расписание полетело к черту, но, на худой конец, теперь, в самом конце, ему улыбнулась удача - повезло с погодой, именно сейчас, когда он в этом нуждался больше всего. Он едва не прошел мимо трех уродливых обломков скалы, лежавших футах в двадцати от края воды.

Они были свалены в груду, словно чья-то исполинская рука сбросила их с горы, целя в озеро, но промахнулась. Брайант быстро нашел пещеру у основания двух камней, вход в которую был завален третьим, и сбросил лямки рюкзака. Он осторожно раздвинул влажную траву и колючие побеги шиповника, окружавшие вход в пещеру. Летом в этом месте должно быть чертовски живописно... Придавив ветки и стебли штативом, чтобы ненадолго придержать их, он поднял рюкзак с контейнером и задвинул в пещеру - как можно глубже. Веревки, перевязывавшие груз, он благоразумно оставил - пригодятся, когда придет время доставать ящик.

Проникнуть в пещеру было невозможно, слишком тесно сходились наклонные обломки скал, огромные, в человеческий рост, глубоко уходившие в землю, словно здесь и выросли. Без бульдозера или динамита их не раздвинешь... Когда он забрал штатив и отпустил ветки, отверстие совершенно скрылось из виду. Шиповник снова обвился вокруг входа, оставив пару колючек в его толстых штанах, и полностью закрыл провал.

Он отступил на несколько шагов, с удовлетворением разглядывая замаскированную пещерку. Ее словно и в природе нет. Вскоре туман сгустился ещё сильней. Он двинулся к размытым очертаниям деревьев и наконец вошел в лес, по которому сегодня утром поднимался в горы. Здесь видимость была получше - словно густая листва на верхушках деревьев удерживала на себе облака. Походка его становилась все медленней, и теперь он не мог не признаться себе, что силы его на пределе. Но все же он был осторожен настолько, чтобы избегать прямого пути к дереву, под которым оставил свою куртку. Напротив, он здорово забрал на север, чтобы подойти туда снизу. Он легко узнает это дерево - по низко опущенным ветвям.

Он сорвал наконец свои перчатки, изорванные и разлезшиеся, и зашвырнул в первый попавшийся куст. Лучше уж сказать Анне, что потерял их, чем позволить ей догадаться по их виду, какой опасности он подвергался. Дома он будет к завтраку, самое позднее - к десяти. Точнее, к одиннадцати, уточнил он, сверившись с часами. Было уже двадцать минут девятого. Он скажет Анне ровно столько, сколько необходимо, чтобы избежать ненужных расспросов. Прошлой ночью ему пришлось чуточку приоткрыться, рассказать ей самый минимум - на случай, если что-нибудь пойдет не так. Но даже это немногое привело её в ужас. Он вспомнил внезапно побледневшее, лицо жены, дрожащие губы, пустые глаза. Словно все будущее рухнуло... Она не плакала, не кричала. Но прикосновение её рук было ледяным - от страха. Пронизывающим насквозь, как лесное убежище, в котором он побывал. Он бы с удовольствием поднял воротник куртки до самого носа. А вот и дерево, которое он высматривал - с густыми, низко опущенными ветвями.

И ещё - двое мужчин.

2

Августа Грелля разбудил какой-то звук. Его сознание, наполовину одурманенное сном, не смогло определить источник этого звука. Машина, направляющаяся в горы к Финстерзее? Но тогда он должен был услышать, как она проезжает деревню. Его маленькая гостиница стояла на лугу чуть выше Унтервальда, окруженная деревьями, в которых тонули нижние склоны горы. Он усилием воли стряхнул с себя дрему и вылез из теплой постели. Ступая по тщательно выскобленному деревянному полу, Грелль подошел к окну. Если какая-то машина и взбирается по горной тропе, света фар не видно. За окном стояла предрассветная тьма, между ветками деревьев едва просвечивало небо. В это время года рассвет занимается медленно. В деревне нигде не горел свет, так что никто ничего не слышал. Шайка тупых крестьян, подумал он, снова забираясь в теплую постель. Дальше своего носа ничего не видят. Двадцать лет, в течение которых он владел "Гастоф Вальдесрух", вполне убедили его в этом.

Он не успел коснуться щекой подушки, как зазвонил телефон. Август Грелль быстро подскочил, сунул ноги в домашние теплые шлепанцы, расшитые шерстяными нитками, на ходу накинул старую куртку поверх пижамы и поспешил в холл, где на конторке портье стоял телефон. Может, это телефонный звонок его и разбудил, а вовсе не какой-то посторонний звук? Во всяком случае, Антон в своем убежище у Финстерзее начеку; если какая-то машина едет к озеру, он обязательно это заметит.

Не зажигая свет, Грель нащупал трубку. Мужской голос поинтересовался:

- Какая у вас погода?

Грелль осторожно произнес:

- Довольно туманно, собираются тучи.

Звонивший вполне мог оказаться обычным охотником, предусмотрительно интересующимся погодой, прежде чем пускаться в путь через долину.

- Вам стоило бы послушать прогноз погоды.

- Я последую вашему совету, - хмыкнул Грелль, когда в трубке прозвучали гудки отбоя. Это не был обычный охотник. Грелль запер ставни, зажег свет и взглянул на висящие на стене часы, ни на минуту не отставшие за те двадцать лет, что он прожил здесь. Было ровно 4: 36. "Прогноз погоды" передадут ровно через час после телефонного звонка. К этому времени он успеет подготовиться.

Но первым делом, перед тем, как варить себе кофе или начинать одеваться, ему следует связаться с Антоном и выяснить, не происходит ли чего-нибудь подозрительного у озера. Наблюдательный пост Антона представлял собой обычную пещеру с узким входом у самого подножья скалы на южном берегу Финстерзее, которую обстоятельные немецкие саперы превратили в безупречное водонепроницаемое убежище, с длинной, грубо вытесанной каменной галереей, ведущей в большее помещение, откуда открывался обзор на долину. Солдаты оборудовали это убежище даже полевым телефоном, соединявшим его с "Вальдесрух", служившим штаб-квартирой германских оккупационных войск. Пещера в скале была обустроена согласно обширному плану по созданию сотен надежных убежищ - последнего оплота немецкой армии. Но весь этот кропотливый труд к апрелю и маю 1945 пошел прахом. Впрочем, не совсем; работы в пещере велись тайно, местных жителей к ним почти не привлекали, только самых умелых ремесленников, да и те не имели полного представления о назначении этого укрепления. И хотя галерея и большое помещение, планировавшиеся под склад, так и не наполнились амуницией и боеприпасами, маленькая комнатка, обращенная к Финстерзее, вполне оправдывала существование этого тайника. Прочная дверь, закрывавшая вход, была полностью скрыта кронами растущих перед скалой деревьев, а случайные побеги вьюнка и шиповника вокруг замаскированного окна были аккуратно подстрижены, чтобы не мешали вентиляции и - самое главное - обзору телескопа, нацеленного на противоположную оконечность озера. Конечно, Антон не торчал там постоянно. Но на прошлой неделе поступил сигнал тревоги, и последние четверо суток он провел в своей голубятне.