Татьяна Соломатина - Естественное убийство. Невиновные

– Всеволод Алексеевич?

– Да.

– Нужна ваша помощь!

Чёрт, ну почему он не отключил эту бесовскую погремушку?! И что за дурацкая привычка – отвечать на все звонки, даже если входящий неизвестен?! Любопытство? Вряд ли. В пятьдесят лет, да при его профессии… Какое, к дьяволу, любопытство?! Стёрлось уже всё, истрепалось, вслед за способностью удивляться. Заработок? Деньги лишними не бывают, кто бы спорил. Ну да он уже достаточно обеспечен, чтобы позволить себе хотя бы два выходных провести на даче, лёжа в гамаке в компании бессмертного Гоголя. Никаких женщин, никаких дел… Ну какого чёрта он не отключил телефон? Рефлекс, мать его! Десятилетиями выработанный дисциплинарный рефлекс, мать-мать-мать!.. Да, кстати, мать неплохо бы навестить. Суббота так хорошо началась, что Всеволод Алексеевич о том, чтобы навестить разлюбезную Маргариту Пименовну (по прозвищу Рита Бензопила), ни разу и не подумал! Вернее – подумал, совсем не думать о Рите сыну не удавалось. Но твёрдо решил именно сегодня к ней не заезжать. Хотя у них было принято. Нет! В воскресенье. Или – ещё лучше – в понедельник. Понедельник всегда день тяжёлый, так что завершить его нанесением визита Рите Бензопиле было бы самое оно. Старуха стала окончательно невыносима с тех пор, как умер отец, но если не заезжать к ней хотя бы три раза в неделю, изведёт неотложными нуждами «старой и больной» женщины. То ей выпивать одной религия не позволяет, то какой-то омолаживающий на четверть века крем необходимо срочно подвезти, то у неё на хлеб денег не осталось из-за покупки жизненно необходимой ей триста сороковой сумки под двести тридцать вторые туфли. Совершенно непонятно, зачем ей деньги на хлеб, если она его лет двадцать как не ест? У других матери как матери – уже с правнуками возятся… Но вот об этом лучше старухе ни слова! Иначе: «У всех всё как у людей, только ты – старый бобыль! Ни жены, ни детей…» Если он старый бобыль, то почему её нельзя называть старухой? Сама как с добрым утром: «старая и больная», но если он пусть даже в шутку под рюмку скажет «старуха», что тут начинается!.. Нет, ну какого чёрта он не выключил мобильный?! Никогда не стройте планов! Особенно на такой коварный день, как суббота. Лишнее свидетельство в пользу того, что бога нет. Будь он на самом деле, разве позволил бы портить субботу, им же самим и созданную для бездумного созерцания? Не бойтесь воды, высоты и понедельников. Бойтесь не чтящих субботу!

– Всеволод Алексеевич! – напомнили о себе из телефона. – Нужна ваша помощь! Номер нам дал Семён Петрович… Мы сможем подъехать за вами в течение получаса.

Кому «нам»? Ну да если Семён Петрович – Сеня, – значит, помощь действительно нужна. Он парень умный и серьёзный, не смотри, что заводной и заполошный (хотя – это лучшее, что может дарить молодость). Но очень уж по-армейски прозвучало это «нам», тут не до шуток. Ему, Всеволоду Алексеевичу Северному, отлично известна такая публика. И эта известная публика в определённых ситуациях с места в карьер лишается чувства юмора, не говоря уже о чувстве священности субботы. Так что тут не отшутишься и на выходные не сошлёшься. Всеволод Алексеевич мысленно попрощался с дачным гамаком, «Мёртвыми душами» и прекрасным виски. А трубке сказал лишь:

– Я на машине. Сэкономим время. Диктуйте…

Записывать не стал, у него отличная память. Тем более, названа была громкая фамилия. Живописный адрес. Они все там гнездятся. Он завёл «Дефендер». Эх, такие выходные обломали! А ведь так хорошо начиналось утро…

Утро одинокого, немолодого уже мужчины. Высокого, стройного, в отличной физической форме, красивого, умного, немолодого уже мужчины. С профессией холодной и отчасти трагической. Некогда идеально пришедшейся ко двору его складу ума и особенностям характера. Хотя маменька видела Севу только и только хирургом, а отец так и не простил, что сын этим самым хирургом не стал. А стал тем, кем и был сейчас, – одиноким, немолодым уже судебно-медицинским экспертом. Высоким, стройным, в отличной физической форме, красивым мужчиной, с привычками не столь экстравагантными, сколь выдержанными, а следовательно – качественными. Мужчиной, свою внешнюю привлекательность и импозантность осознающим и при необходимости умело использующим, но не злоупотребляющим. Мужчиной, нежно любящим своё трудолюбивое, вкусное, наполненное содержанием одиночество. Особенно по субботам, когда одиночество отвечает взаимностью.

Выспался на пять с плюсом. Пробежался. Принял душ. Позавтракал. Для одинокого мужчины завтрак выходного дня – понятие сакральное. И если одинокий мужчина уже не так чтобы юн, то этот незамысловатый и частенько суматошный для самцов подвида «окольцованный» утренний приём пищи обрастает ритуалами, как остов затонувшего парусника – ракушками. Что понимают женатики в завтраке?! Им бы газетой-журналом (или – в нынешней модификации – Интернетом) от своих многочисленных домочадцев прикрыться. От них самих, от их просьб и понуканий, от гомона детей и внуков, от вечно недовольного голоса и заведомо-осуждающего взгляда супруги. Этим «счастливчикам» и затаиться-то негде, кроме как в туалете. И то только в том случае, если туалет не в квартире, а в собственном доме. За бронированной дверью. Вон, недавно приятель, тот самый Сеня, любящий отец четверых деток, проект архитектору заказал. Спальня хозяйская, спальня гостевая, каждому отпрыску – по отдельной комнате, а себе – отдельный флигель. Прихожая, кабинет, спальня, санузел. За бронированной дверью. Кроме шуток, так и наказал: «Здоровенный дом, чтобы каждой твари и гостям место. Санузлов штуки четыре зае… запроектируй. Надоело в очереди толкаться! А мне в самом дальнем крыле – отдельную квартиру. За бронированной дверью! Туалет мне там размером с кабинет, с книжными полками, с журнальным столиком, с розетками под телефоны-телевизоры и прочие спутники, чтобы законно несколько пепельниц, доступных с любого места. И бар. Да-да, прямо в моём отдельном санузле моей отдельной квартиры в этом бардаке! Всё равно бардак получится, я-то знаю. И камеру наблюдения, чтобы видеть, когда любимые жена и детки ко мне подкрадываются, козлищи!!! И в самом санузле чтобы дверь бронированная! Тоже!» Архитектор заказчика жалел, обещал всё исполнить в лучшем виде и просил его не нервничать. Но как Сеня может не нервничать, если к нему уже сейчас, в пусть не маленькую, но всего лишь квартиру, каждую субботу приезжают то тёща, то собственная мамаша с визитами вежливости, чтоб их! И не просто приезжают, а остаются ночевать! А если не приезжают, то жена начинает ныть: «Давай уже, просыпайся, завтракай, к маме поедем!..»