Александр Бондарь - Альфонс

— Советская элита не создала ничего своего. — Сказала она. — Приходится подражать тому, про что читал в школьных учебниках, тому, о чём с осуждением рассказывали учителя.

Когда все комнаты остались позади, Надя повернулась к Андрею:

— Есть вопросы? — Спросила она.

Андрей задумался. Вопросов было так много, что он не знал, с которого начать.

— Нету, — сказал Андрей.

— Пошли вниз.

Надя подвела его к бару.

— Водка, пиво, джин, ром, вино. Что будешь?

Андрей подумал, что Надя очень точно угадала его желание.

— Водку.

Надя взяла стаканчик и нацедила пятьдесят грамм.

— Больше?

Андрей кивнул. Надя выцедила сто. Андрей взял стакан в руки. Смотрел, разглядывая, на прозрачную, чуток вязковатую жидкость. Потом выпил залпом.

Первой, кого увидел Андрей, была Настя. Длинноволосая брюнетка, очень красивая, в тёмнокорчневых джинсах и светлой блузке. Настя не была клиенткой. Она приехала откуда-то из средней полосы и училась где-то на четвёртом курсе (Надя назвала вуз, но Андрей быстро забыл). В Клубе Настя подрабатывала официанткой и уборщицей. Повара не было. Еду заказывали в «Праге». Привозила Настя — она специально для этого прошла водительские курсы и получила права. Машину Настя брала у Нади. Сейчас она бегло скользнула взглядом по Андрею — так, как если бы он был частью мебели.

— Подобрали уже?

Надя сделала вид, что не услышала вопроса.

— Сегодня все будут. На семь человек сделай.

Настя кивнула. Потом ещё раз мимоходом оглядела Андрея. Столько неподдельной ненависти, столько незамечающего презрения прочитал он в этих глазах… Андрей смотрел в спину удаляющейся Насте. Он ненавидел в ней всё. Ненавидел, как ткань джинсов обтягивает не слишком большие бёдра. Ненавидел, как сквозь белую рубашку просматриваются очертания лифчика. Ненавидел, как пучок красивых чёрных волос покачивается сзади. Андрей сжал зубы, проглотил слюну. Потом отвернулся.

— Его зовут Андрей, — сказала Надя. — А это — Газель.

Андрей знал уже, что все клинты в Клубе не имеют имён. Только прозвища — каждый при вступлении в Клуб называет себя как-нибудь. Кроме Газели здесь были — Принцесса, Маркиза, Диана и Анаконда. Во всём этом наборе полёта фантазии не чувствовалось. Вот, только, что такое Анаконда, Андрей не знал. Что-то змеинное.

— Очень, очень приятно. — Газель жадно и пристально оглядела Андрея. — Действительно, очень приятно. — Она облизнула губы. Это была пожёванная уже дама лет сорока, в длинном платье. Светловолосая, коротко подстриженная. С огромными, испуганными глазами.

Потом Андрей увидел, как дверь снова открылась. Там показались сразу две женщины. Брюнетка в короткой юбке и прозрачной блузке без рукавов. Другая — рыжая, веснушчатая, длинноволосая. Она была в шлёпанцах на босу ногу и в длинной цветастой юбке. На вид обеим — под сорок.

Улыбаясь, женщины подошли ближе.

— Добрый вечер, Надюша. — Сказала рыжая, внимательно разглядывая Андрея.

— Какой красивенький мальчик. Просто прелесть…

— Это — Андрей, — представила его Надя. — А это — Анаконда.

Рыжая опять улыбнулась. Что-то хищное показалось Андрею в этой улыбке.

— Познакомься также и с Принцессой.

Андрей неуверенно кивнул. Принцесса широко улыбнулась. Потом он глянул на Анаконду и… Неужели она самая? Андрей поверить не мог. Елена Максимова — известная телеведущая. Лет десять назад, когда Максимова-Анаконда вела «Спокойной ночи, малыши!», Андрей в постель идти не хотел без обязательного ежевечернего «спокойной ночи, ребята» от доброй и сказочно-обаятельной тёти Лены. Сейчас Максимова была не та уже — годы берут своё. Но что-то хорошее, искреннее, по прежнему сочилось из её глаз, улыбки.

— Узнал. — Рыжая Анаконда загадочно смотрела на растерянного Андрея. — Что сделаешь? Известность…

Она отвернулась и пошла вглубь комнаты.

Последними явились Маркиза с Дианой. Они тоже пришли парочкой. Андрея ждало новое потрясение. Диана оказалась известной актрисой Евгенией Понамарёвой, которую он помнил хорошо по ещё старым, застойным фильмам. Особенно правдоподобно у Понамарёвой получался образ честной советской девушки — студентки, комсомолки и активистки. Что-то ужасно праведное, почти христиански праведное, было в её глазах, облике. Режиссёры не доверяли Диане главных ролей. Обычно она фигурировала на заднем плане и по ходу фильма должна была произнести что-нибудь правильное, плакатное, лозунговое. Настоящая карьера Дианы Понамарёвой началась недавно только. В прошлом году на экранах страны появился фильм, где Понамарёва сыграла стареющую проститутку. Фильм понравился критикам, и его даже повезли на какой-то из европейских кинофестивалей. Писали также и о замужестве актрисы. Её избранником оказался преуспевающий делец — шоу-мен и продавец всего, что плохо лежит.

Андрей оглядывался, пережёвывал впечатления. «Это, вот, настоящая Москва, — подумал он. — Не те люди, что на улице.» Маркиза с Дианой, расположившись в углу, курили. Андрею показалось странным — какими взглядами они при этом обменивались. Диана обсосала фильтр своей сигареты и предложила сигарету Диане. Та аккуратно взяла её в рот, зажмурившись от наслаждения. Потом увидела, что Андрей смотрит и улыбнулась.

Появилась Настя. Она была всё в той же одежде — сорочке и джинсах. Выражение лица у Насти было сухим и неприветливым. Андрею это показалось странным. Всё-таки, она тут — всего лишь прислуга. Настя принесла листок с текстом, напечатанным на машинке. Это было меню. Что отметил Андрей — Настя явно почиталась здесь пустым местом, и лицо её никого не интересовало.

Все бегло просмотрели меню.

— Красная икра есть? — Сухо спросила Диана. — Чёрную терпеть не могу. В прошлом году отравилась ей и блевала потом. Думала — сдохну.

— Красная есть. — Спокойно и без интереса ответила Настя.

— Сделай мне пару бутербродов. И водки «Посольской», моей любимой.

— Сколько водки?

— Пока не нажрусь.

Газель взяла салат из клубники и ананасов с кофейным ликёром.

— Что-нибудь попить?

— Бокал шампанского, полусладкого. И ещё чашку кофе. Кофе — чёрное, с сахаром.

Настя быстро записывала. Андрей отчётливо понял: она ненавидит и презирает здесь всех. А все, кто есть тут, точно также презирают Настю. Просто — презирают. Без ненависти. Как можно ненавидеть того, кого нет?

Маркиза взяла блинчики с шампиньонами и клубнику в шоколаде. Анаконда сказала, что не голодна. Одного бутерброда с чёрной икрой и чашки чаю с жасмином и без сахара будет достаточно. Принцесса попросила креветки с рисом.

Когда подошла очередь Нади, та даже не стала смотреть в меню.

— Кофе. — Быстро сказала она. — Просто чёрный кофе.