Цитому Минаками - Картинка в волшебном фонаре

— А его бывшая жена вспоминала о девочке?

— При мне — никогда. Но, наверное, она тоже любила ее.

— Может быть, — пробормотал Кинуи.

— Почему же они расстались?

— Не знаю.

— Вот и господину Хамото все кажется странным, но Нитта избегал разговоров об этом даже с ним, его близким другом. Скажи, когда эта женщина приходила к Нитте, тебе не казалось, что она накануне поссорилась со своим новым мужем?

— Не думаю. По всему было видно, что она счастлива со своим хозяином типографии. Последнее время она приезжала на машине марки "Тоёпэт".

— Наверно, эта машина принадлежала типографии?

— Пожалуй. Она оставляла ее на углу, около склада. Я иногда заглядывала внутрь и видела на заднем сиденье пачки сбумагой. Должнобыть, она их куда-то везла, а по дороге тайком заезжала к господину Нитте. Однажды, когда я зашла в мастерскую, она была там, но, завидев меня, взглянула на часы и заторопилась: " Ах-ах, как я засиделась! Муж будет сердиться!" И убежала. Странная женщина, но мне она нравилась — такая красавица! Мне кажется, господин Нитта не переставал ее любить и после развода… Эх, не пойму я этих взрослых, — Мидори пожала плечами и грустно улыбнулась.

Ее улыбка показалась Кинуи несколько деланной. "Пожалуй, надо прямо сегодня побывать в типографии. Может быть, кое-что удастся выяснить у этой женщины. И кто поручится, что ее нынешний муж не совершил убийство на почве ревности?" — подумал он.

Кинуи подал Мите знак и поднялся. Уже в дверях, обращаясь к Мидори, он сказал:

— Сегодня в мастерской, — ночное бдение у праха. К вечеру будут брат Нитты, Хамото, может, заглянут Таноки и Нонака. Приходи и ты.

— Да-да, — Мидори поглядела на Исаку и его жену, словно спрашивала их разрешения. — Я обязательно приду.

В полицейском отделении Оцука, куда Кинуи и Мита зашли после посещения птичьей лавки, их ожидали новости. В отчете, полученном от экспертов, сообщалось, что яд, принятый Ниттой, отличается от цианистых ядов, имеющихся в открытой продаже. Цианистый калий и цианистый натрий при соответствующем разрешении можно приобрести в аптеках либо в фармацевтических магазинах. В фотолабораториях используют ферроциановые ядовитые вещества, на приобретение которых тоже требуется разрешение. Однако яд, примешанный к соку, который выпил Нитта, особый и по своему составу отличается от упомянутых ядовитых веществ.

Теперь уже почти со стопроцентной уверенностью можно было утверждать, что бутылку с соком, в который примешали яд, кто-то принес в мастерскую. Этот человек оставил отпечатки пальцев на бутылке и чашке. Проверка показала, что в картотеке преступников, имевших судимости, аналогичных отпечатков нет. Итак, версия убийства, можно сказать, доказана. Оставалось найти убийцу.

Кинуи молча сидел, закрыв глаза, — так он поступал всегда, когда оказывался в затруднительном положении.

Как раз в это время поступила еще одна информация — от детектива Тани. В час, когда совершилось убийство, Нонака и Таноки были вместе. Они встретились в пять часов в кафе "Бон", неподалеку от кинотеатра Мусасино в Синдзюку.

— У них было деловое свидание, — пояснил Тани. — Таноки сказал, что Нонака пришел в кафе "Бон" ровно в пять. Правда, это требует подтверждения. Во всяком случае, по словам Таноки, они беседовали примерно минут сорок и расстались на платформе. Таноки сел на электричку в сторону Яматэ, а Нонака — в сторону Центра.

— Но ведь Нонака домой не вернулся, — вступил в разговор Мита.

— В этом все дело. Я спросил у Таноки, известно ли ему, где сейчас Нонака. Тот ответил, что не знает. Он, мол, готовит серию статей для журнала и совсем закрутился со сбором материалов, даже на кремацию опоздал, — прояснил Тани.

— А не кажется ли вам, что в отличие от Хамото они оба абсолютно безразличны к случившемуся? По свидетельству Мидори, они не раз брали взаймы деньги у Нитты. Уж могли бы, по крайней мере из чувства благодарности, проявить хоть каплю сочувствия, — сердито произнес Мита.

— Согласен. Сегодня я понял, сколь одиноким и несчастным человеком был Нитта. Ведь на кремацию пришли только Хамото да хозяин ломбарда. Стыдно перед братом покойного, приехавшим из далекой деревни!

— Кремация прошла благополучно? — спросил Кинуи.

— Спасибо хозяину "Марумана" — он все устроил. Раньше я думал, что все владельцы ломбардов — жадюги, а этот оказался славным малым. К тому же обещал на ночное бдение принести двухлитровую бутылку сакэ.

Закончив свое сообщение, Тани осторожно вынул из кармана платок, развернул его и выложил на стол три коробка спичек.

— Этот коробок принадлежит Хамото, этот — хозяину ломбарда, а третий — Таноки. На каждом — соответственно их отпечатки пальцев, — пояснил он.

— Молодец! Теперь надо поскорее на экспертизу, чтобы сверили с отпечатками на бутылке, — сказал Кинуи и снова закрыл глаза.

"Придумано ловко, но, скорее всего, все трое невиновны".

— А мы с вашего разрешения отправимся с Митой в Синдзюку, чтобы установить алиби Нонаки, — предложил Тани, глядя на Кинуи.

Тот даже не шевельнулся.

В полутемной мастерской к потолку поднимался дымок от поминальных свечей и ароматических палочек. Столик у стены превратили в домашний алтарь. Хозяин ломбарда поставил на него свечи и вазу с цветами. На фоне темных стен особенно четко выделялась урна с прахом, обернутая белой тканью. Мидори подмела пол, и пришедшие помянуть усопшего — хозяин ломбарда, брат Нитты, Исаку из птичьей лавки, Мидори, Таноки и Хамото — уселись, глядя на урну. Порывы ветра, проникавшего сквозь прорубленное в крыше оконце, колебали пламя свечи. По стенам плясали тени, похожие на грозовые тучи.

"От всего здесь веет чем-то зловещим", — подумал Хамото, разглядывая лица сидящих. Брат Нитты, похоже, провел ночь в поезде без сна. Моргая усталыми глазами, он прислушивался к разговорам остальных. Временами на его лицо набегала тень беспокойства. Ему не была ясна причина смерти Нитты да и встревожил допрос, учиненный детективом на обратном пути из крематория. Тот все пытался выяснить у Таноки, куда девался фотограф Нонака.

Хамото понимал его настроение и сочувствовал ему. На следующее утро он первым поездом уезжал из Токио. В его родной деревне в самом разгаре сбор риса, приближался сезон тайфунов, и дорог был каждый час. Урна с прахом

Нитты, которую он увезет с собой, завтра будет в родной деревне. Хамото не верилось, что художника уже нет на этом свете. Вот сейчас, казалось ему, он войдет в мастерскую, сядет у своего волшебного фонаря и примется за работу.

— Холодает, — пробормотал хозяин ломбарда, поправляя наклонившуюся свечу. — Кажется, полиция все же считает, что совершено убийство. А как вы думаете, господин