Беркли Мазер - Терминаторы

Я приблизительно представлял общую схему расположения строений, хотя до точного знания географии его владений мне было далеко. Этого не знал никто, кроме Йева и его сына Соломона. Они занимали всю северную часть базара Анакали и, скорее всего, не меньше двух соседних городских кварталов. Их окружало множество магазинов, харчевен, сикхских храмов, мечетей, караван-сараев и борделей, примыкавших к массивной каменной стене футов тридцати в высоту, которая окружала империю Шалома. Ее строительство начал ещё прадед, впоследствии её расширяли и укрепляли его наследники, сделав самой несокрушимой твердыней, какой только может стать любое укрепление, если не иметь в виду тактику современных военных действий. Кроме входа, которым я воспользовался, с внешним миром его владения соединяли ещё трое ворот, известные только узкому кругу людей. Я входил в число этих счастливцев, но пользовался такой возможностью только в случае крайней необходимости.

После пятнадцати минут энергичной ходьбы мы неожиданно оказались в самом центре лабиринта. Только что над нами был сводчатый потолок склада верблюжьих седел, и вот уже мы оказались во дворе, в центре которого в кольце карликовых пальм журчал фонтан, от которого веяло прохладой. Тишину нарушал только плеск воды да щебетание экзотических птиц в большом вольере.

Стояла полная луна, и натянутая над головой крупноячеистая камуфляжная сеть отбрасывала причудливые тени. Она не мешала доступу воздуха и света, но не позволяла ничего разглядеть даже с низколетящего самолета. Мы оказались в самом центре владений. Прямо перед нами был дом Йева, справа от него перед небольшой семейной синагогой - жилище Соломона, фасадом выходившее на дом для гостей и квартиры для слуг.

Хозяин провел меня в апартаменты на верхнем этаже - спальня, гостиная и ванная, как могли бы сказать в Англии, но здесь эти привычные термины не годились. Все стены, пол и даже потолок были одеты в мрамор, для каждой комнаты разный: в первой - розовый из Сивалика, затем небесно-голубой из Удайпура, а ванная сияла изумрудными оттенками молодой листвы. Особая полировка мягко, без слепящих бликов отражала свет, проникавший с улицы через широкие балконы.

- Твой друг расположился по соседству, - заметил Йев, но сначала прими ванну, переоденься, поешь и тогда сможешь разговаривать с ним на равных, Идвал Риз.

Это был первый комментарий по поводу моего вида. Даже если бы я появился перед ним в шотландском килте и цилиндре, Шалом никогда бы не позволил себе прямое замечание по этому поводу.

Я кивнул и сел прямо на пол, чтобы не запачкать королевских размеров кровать или обтянутые дамасским шелком стулья.

- Ты прав, - поддакнул я. - Ты всегда прав, Йев, но, возможно, на этот раз я не послушаюсь твоего совета. Все дело в том, что я уже получил с него задаток.

- Верни обратно, - возразил Шалом. - Ты прекрасно знаешь, что я всегда возьму твою расписку под пять процентов годовых.

- Конечно, - согласился я, - но ещё я знаю, что ты её потом порвешь. Мы ведь ещё не дошли до этого, верно? Я никогда не беру в долг у друзей, а только рассчитываю на их гостеприимство.

- Ты просто устал, иначе я бы не слышал этих глупостей. "Друзья" и "расчеты" в одной фразе не имеют никакого смысла, Идвал Риз. Если я ссужу Соломону денег, разве он станет моим должником?

- Нет, это будет просто чудо. Вытащить у старика кругленькую сумму? Бог мой, ведь это все равно, что ощипать курицу, несущую золотые яйца!

Позади нас появился сияющий Соломон и протянул мне руку.

- Как поживаешь, дружище?

Попробуйте, если сможете, нарисовать в своем воображении эту сцену. Йев - невысокий аккуратист, с аристократическими замашками на манер Хайле Селассие, лишенный пышности, но само воплощение достоинства - настоящий ортодокс в безукоризненном кафтане и с ермолкой на голове. Его сын розовощекий толстяк, вроде заурядного боксера-тяжеловеса, ставшего мелким импрессарио, каковым он собственно и был, пока Йев не вытащил его сюда из лондонского Ист Энда.

В свое время отец отправил Йева учиться в Англию; школа, затем Оксфорд обеспечили ему приличное образование. Лея, мать Соломона, была девушкой своеобразной: привлекательной и изящной, но с довольно твердым характером. По правде говоря, когда Йеву пришла пора возвращаться в Лахор, он даже не догадывался о её беременности, а она не сочла нужным поставить его в известность. Тридцать лет спустя, оказавшись в Лондоне, он попытался найти Лею, но к тому времени её уже лет десять не было в живых, а маленькая еврейская булочная, где она работала, уступила место огромному билдингу с офисами множества компаний.

К счастью, ему удалось встретить кое-кого из общих знакомых. При первой же встрече Соломон на сочном кокни послал его куда подальше, но Йев упорствовал и в конце концов увез с собой блудного сына. Теперь их отношения перешли в любовь и уважение. Хотя вообще-то эти качества у евреев в крови, но двух других людей, столь непохожих, как эти, мне ещё встречать не приходилось.

Он едва не вывернул мне запястье и одновременно похлопал по плечу свободной рукой, а с его губ слетали самые оскорбительные слова, на которые только способен кокни, когда испытывает к тебе привязанность и считает своим приятелем.

- О, Боже! - грохотал Соломон. - Ты выглядишь как сводник из аденского борделя после ночных бдений на угольном пирсе. От тебя несет, как от козла. На кого ты сейчас работаешь? На желтых или на красных?

Йев не одобрил подобную развязность и резко его одернул, велев заказать мне ужин и распорядиться по поводу новой одежды.

- Нет проблем, - отозвался Соломон. - Европейскую или местную? Мы можем найти тебе все, что угодно, за исключением бекона и сутаны ирландского священника.

Я выбрал плов из баранины и свободную пенджабскую рубаху с брюками, а когда полчаса спустя выбрался из горячей ванны, меня ждала ещё и бутылка шотландского виски. Но никакого удовольствия мне это не доставило, потому что в комнате к тому времени уже появился Гаффер.

Глава вторая.

- Ты не выходил на связь, - упрекнул он.

- Мне удалось остаться в живых, а твои люди мертвы, - я налил себе изрядную порцию виски, сел на пол, скрестив ноги перед медным подносом с едой, и приступил к трапезе, словно это занятие целиком поглотило мои мысли. Получилось немного по-детски, но если теперь ему приспичит начать расспросы, у меня появится некоторое преимущество. К тому же я был очень голоден.

- Что случилось? - спросил он после затянувшейся паузы.

- Возможно, тебе уже все известно, но раз уж ты поднял эту тему, то я потерял связь.

- Я имел в виду сроки. Предполагалось, что ты ещё позавчера встретишься с Уэйнрайтом.