Джон Берли - Уайклифф разрывает паутину

— Другие комнаты? — В вопросе прозвучало неподдельное изумление.

— Похоже, вы возражаете?

— С чего бы? Просто это как-то странно.

Уайклифф первым вышел в коридор и остановился у ближайшей двери.

— Это моя комната, — пояснила она, открыла дверь и отступила в сторону. — Уж извините за беспорядок.

Там стояла двуспальная кровать, постеленная для одного. Остальная обстановка сводилась к встроенному в стену гардеробу, туалетному столику и раковине для умывания. Несколько книг стояли на полке у кровати рядом с часами-радиоприемником. Ковер на полу давненько не встречался с пылесосом.

Она показала ему и остальные спальни, но только две из них представляли для него интерес, а вернее даже удивили.

Берти Харви принадлежала огромная комната с односпальной кроватью, более похожая на кабинет, нежели на спальню. Были здесь письменный стол, шкаф с выдвижными ящиками для деловой переписки, а половину одной из стен занимали книжные полки. Среди книг были примерно поровну представлены биографическая литература XIX века и отдельная коллекция произведений о Льюисе Кэрролле и самого Льюиса Кэрролла, включая его труды по математике, подписанные подлинным именем: Чарлз Доджсон.

Элис сказала:

— Он просто одержим этим. Мне кажется, он и женился-то на мне только потому, что я — Элис. Он пишет книгу «Алиса в наши дни», а совсем недавно подал заявку на участие в телевикторине «Умники и умницы», указав жизнь и творчество Льюиса Кэрролла как свою основную тему.

— Эти снимки сделал он сам?

Все свободное пространство стен было увешано фотографиями детей, главным образом девочек.

— А вы разве не помните? Кэрролл был одним из пионеров фотографии и снимал в основном молоденьких девчонок. Думаю, Берни был очень расстроен, когда у нас родился Питер. Ведь еще до его появления на свет он любил цитировать Кэрролла: «Я люблю всех детей, кроме мальчиков». Теперь он больше не твердит об этом, но едва ли изменился.

— Вы видите в этом нечто сексуальное? — осторожно спросил Уайклифф, понимая, что это нелепый вопрос, но лучше задать его сразу.

— Вероятно, так оно и есть, но это не значит, что я считаю Берти извращенцем, пристающим к девочкам. И Кэрролл, думаю, не был таким, хотя в его времена это вызвало бы меньше шума.

Она оглядела комнату, скривив губы в полуулыбке.

— Во многом Берти сам еще ребенок. В том-то и проблема… Но в любом случае лучше жить вот так. Я имею в виду — спать в разных комнатах.

Они пересекли коридор из двери в дверь.

— Это комната Эстер.

Уайклифф более всего ожидал здесь неожиданностей, но все-таки не был подготовлен к тому, что увидел. Напротив двери у окна возвышалась ярко раскрашенная гипсовая статуя Девы Марии. Над кроватью — распятие.

— Мне понятно ваше удивление. Она обратилась в католицизм сразу после смерти моей матери. Тринадцать лет назад… А вы ведь знаете, какие слухи ходят про вновь обращенных.

На прикроватной тумбочке лежал молитвенник, книжные полки занимала религиозная литература. Преобладали жития святых.

На первое время с него было достаточно. Его мысль могла теперь заняться вычислением случайных совпадений фактов, образов, фраз, намеков и уловок, которые могли выстроиться в систему только позже. Он почти видел теперь пропавшую девушку в домашней обстановке. Особенно живо она представлялась в мелких бытовых зарисовках своей сестры. Он мог составить себе представление о мрачном запущенном доме, где Хильда создала себе особый уголок, не похожий на ненавистный ей родительский очаг.

И с Джеймсом Клемо он успел повидаться.

— Что ж, мне остается только поблагодарить вас за помощь и терпение, миссис Харви. Я вас, скорее всего, опять навещу, но если у вас еще найдется, что сказать, свяжитесь с нашим штабом в городке. Это в районе гавани.

Элис спустилась вместе с ним на первый этаж. Уже на пороге дома она сказала:

— Пожалуйста, не принимайте на веру все, что я сказала. Я сегодня сама не своя.

До штабного автобуса Уайклифф добрался пешком. У него было ощущение ребенка, который случайно втянул мыльный пузырь в себя. Теперь у него не оставалось сомнений, что судьбу девушки определил ее характер, однако увиденного и услышанного все еще было недостаточно, и плясать ему приходилось от ключевой фразы одной из учительниц: «Вероятно, есть нечто, что ей дорого в этой жизни, но мне не удается понять, что именно».

В штабном автобусе Люси Лэйн выстукивала на машинке свой отчет. Она оставалась единственной из тех, кто не злоупотреблял жидкостью для исправления ошибок.

— Как у тебя?

— У меня был трудный день, сэр. Харви так и остался для меня загадкой.

— Рассказывай.

Люси Лэйн изложила ему свою историю, подытожив так:

— Он определенно обладает неким дурашливым шармом. Очарование это поверхностное, но сразу понимаешь, что избавиться от него не так-то просто. Если этот человек преступник, нам придется поломать головы над тем, как загнать его в угол.

— Ты успела поговорить с кем-нибудь еще?

— Я зашла к Мойлам. Инспектор Роуз снабдил нас списком всех, кто работает в кемпинге постоянно и неполный рабочий день. Так вот, в нем оказались двое из семьи Мойл, что живет неподалеку от Рулов. Девушка, ее зовут Дебби, по вечерам обслуживает покупателей в магазине, а парень — Джефф — служит посыльным. Я застала Дебби дома вместе с матерью.

Люси развернулась на вращающемся кресле к нему лицом.

— Вы себе не представляете, что у них за дом! Не поймешь, то ли ты в кухне, то ли в запущенной автомастерской. Промасленные запчасти лежат рядом с немытой посудой и овощами, заготовленными к ужину. Миссис Мойл слоняется по дому на своих распухших ногах в тряпичных тапочках и не знает, за что хвататься, хотя вид у нее при этом весьма величавый. Дебби — хорошенькая девчонка лет двадцати двух. В одних только трусиках и бюстгальтере она утюжила рубашки братьев, и вещи выглядели хорошо отстиранными, хотя уму непостижимо, как это им удается. — Люси обладала завидным умением описывать увиденное, и это Уайклиффу в ней нравилось: словно бы сам побывал там. — Дебби нравится работать у Клемо. Неплохое жалование, а в конце сезона ей причитается премия. Хотя Джеймс на всех рычит, никто его не боится. С Элис легко поладить. С Берти сложнее, и так у всех. Беда в том, что с ним никогда не знаешь, как себя вести. Он бывает весьма язвителен и часто говорит странные вещи. Я, между прочим, охотно этому верю! Еще он фотографирует маленьких девочек, а, как заявила Дебби, все знают, что это значит.

— Есть что-нибудь о Рулах?

— Я как раз собиралась перейти к этому. Мойлам они определенно не нравятся. По словам миссис Мойл, народишко они дрянной: что Джейн, что Клиффорд. Да и Агнес с бабушкой Клемо — она до замужества носила фамилию Рул.