Фредерик Дар - Человек с улицы

Прошло еще четверть часа. Старичок с надтреснутым голосом явно изнемог и закончил свое пение. Но он был награжден громом аплодисментов. Теперь пришла очередь петь маленькой девочке. После каждого куплета она запиналась и ждала, пока взрослые подскажут ей слова. По противоположному тротуару прошла, нежно обнявшись, парочка. Они останавливались на каждом шагу, чтобы поцеловаться. Я полагал, что скоро появится какой-то человек и подойдет к «мерседесу». Этот человек и будет мистером X. Всякий раз, как на бульваре возникала мужская фигура, я протирал стекла и напряженно таращил глаза. Но, горбя под снова зарядившим мелким дождем спину, человек проходил мимо машины Элен.

Скоро должна была наступить полночь. Впервые после нашей свадьбы я не обниму Салли в первую секунду Нового года. От этой мысли мне стало так тяжело, что я с трудом удержался, чтобы не бросить все и не вернуться в дом Массэ.

Элен было не занимать терпения. Насколько я мог видеть через зеркало заднего обзора машины, она даже не шевелилась. Посади за руль «мерседеса» манекен, он бы не мог быть более неподвижным. Может быть, она заснула? О том свидетельствовала ее поза: Элен слегка наклонилась набок, привалившись левым плечом к дверце. Она появилась из позднего пустого автобуса подобно персонажу из сказки, да и сейчас в ней было нечто неправдоподобное.

В конце концов, я начал сомневаться в ее существовании. Я слишком много выкурил, мне жгло глаза. Временами голову клонило вниз, как бывает, когда засыпаешь от усталости. Тогда мне казалось, что я падаю в пропасть, и я ощущал резкую головную боль. Уверенности, что девушка в леопардовом манто заснула, у меня не было, а вот сам я чувствовал, что вот-вот засну. Капли дождя через открытое окно короткими очередями били мне в лицо, но и этот душ не взбадривал.

Шум, доносившийся с виллы, сделался похожим на ровный морской гул, я уже не различал голосов. Все смешалось, растворилось в безжалостном дурмане дремы. На часовне пробило полночь. Вздрогнув, я принялся отсчитывать последние секунды уходящего года. При счете двенадцать я вздохнул:

— Счастливого Нового года, Салли!

Я показал себя отъявленным негодяем, вытащив жену от Фергюсонов. Теперь она сидела одна в чужой квартире, где ей было страшно, и прислушивалась к стонам пьяной женщины! Милая моя бедняжка Салли!..

Впереди, однако, что-то произошло. Элен открыла дверь, при этом в кабине зажглась лампочка, и в ее свете я увидел, как показалась прекрасная нога в туфле на высоком каблуке и нерешительно ступила на тротуар. Неуверенность была во всех движениях девушки, как обычно у человека, слишком долго сидевшего в одной позе. Дверь захлопнулась, и машина снова погрузилась во мрак. Сделав несколько шагов по узкому тротуару, дойдя до уличного фонаря, Элен подняла рукав манто и взглянула на часы. Я совершенно машинально поступил так же. На часовне прозвонили позже, чем следовало: было пять минут первого.

Элен пошла дальше по слабо освещенному бульвару. Ее острые каблучки звонко стучали по асфальту. Радуясь, что могу размяться, вылез, в свою очередь, из машины и я. Мы шли вдоль светящихся окон домов, и из каждого доносились крики, смех, песни, музыка, которую передавали по телевизору. Один и тот же шум сопровождал нас от дома к дому. Шум встречи Нового года. Франция. Одно из предместий Парижа…

А на Бродвее… Да, но на Бродвее полночь еще не наступила. Там люди еще покупают новогодние подарки, там только готовятся к Новому году, а здесь праздник в самом разгаре. Я был поражен этой мыслью. Эффект равнотекущего времени почудился мне такой же ирреальной шуткой, как все дело Массэ. Я находился одновременно здесь и на Бродвее, но время здесь и там не совпадало, и я почему-то не мог смириться с подобным. Все мое существо инстинктивно сопротивлялось, не хотело принимать этот элементарный закон географии…

Элен пересекла маленькую улочку — и вдруг исчезла. Почуяла мою слежку? Вместо того, чтобы броситься на ее поиски, я остановился. Может быть, она скрылась в тени дома, чтобы посмотреть, что я буду делать? Я растерялся.

Но любопытство победило, я двинулся за ней и пересек улицу. И сразу моему взору открылся широкий портал в высокой стене, створки ворот были распахнуты настежь. Я увидел двор, засыпанный гравием, и два тщательно подстриженных платана. В глубине двора возвышалось высокое четырехэтажное здание в стиле построек Иль-де-Франс, с черепичной крышей и лепкой над окнами. Странное дело: стекла во всех окнах были матовыми. Широкое довольно вычурное крыльцо вело к двойной двери оригинальной ручной работы, ее освещал яркий фонарь. Во дворе стояло несколько машин. Очевидно, здесь проходил какой-то прием. И, наверное, Элен была приглашена на него. Она ждала кого-то, но этот кто-то (по всей видимости, мистер X) не пришел на встречу, и девушка решилась отправиться на прием одна. Только за каким чертом, чтобы добраться сюда, она взяла брошенный «мерседес» Массэ?

Я внимательно осмотрел белый, с серым оттенком фасад здания; Салли окрестила этот цвет «серый парижский». Меня поразило, что изнутри не доносилось ни звука. В противоположность другим домам, стоящим на бульваре, тут было тихо, хотя по огням внутри и машинам во дворе можно было заключить, что в здании находится немало народу. Этот контраст был весьма подозрителен. Чем же, подумалось мне, занимаются люди в особняке? Благодаря матовым стеклам странность его многократно усугублялась. Я не знал, что мне делать. Не могло быть и речи о том, чтобы позвонить в дверь. Но, с другой стороны, Элен могла проторчать там несколько часов, а я не вправе был заставлять Салли сидеть в квартире Массэ до бесконечности.

Конец моим колебаниям положила вышедшая из дома Элен. На мгновение фонарь над дверью осветил ее ярким светом. Кузина Люсьенн действительно была очень красивой женщиной, и, глядя на нее, я прекрасно понимал, почему она возбудила ревность мадам Массэ. Чтобы не оказаться замеченным, мне пришлось броситься на соседнюю улочку. Элен прошла в двух метрах от меня. Она шла быстрее, чем прежде. Я был взбешен тем, что оказался в такой неудобной позиции. Я не мог кинуться к своей машине, потому что Элен находилась между «олдсмобилем» и мной! А из-за моей чертовой военной формы она не могла не опознать меня. Мне пришлось ждать, пока она доберется до «мерседеса».

«Мерседес» вихрем сорвался с места. Когда Элен проносилась мимо меня, свет уличного фонаря осветил ее лицо, и я поразился, до чего оно было напряжено. Разбрызгивая грязь, «мерседес» помчался дальше. Я сломя голову пустился к собственной машине, но когда, наконец, уселся за руль, машина Массэ уже скрылась из виду. Поскольку некоторое время я находился к ней спиной, мне было неизвестно, куда она поехала. Это привело меня в полную ярость.