Наташа Купер - Жертва

— Спасибо. Уилл, у Джесс все отлично. Работает. Преуспевает. Говорит, что счастлива.

— А ты? — спросил Фемур с нежностью, которую в последнее время могла вызвать только Каролина. И то не всегда.

— Я тоже счастлива.

Он наклонился к Каролине и тут же замер, сообразив, что собрался было ее поцеловать. Он хотел поцеловать ее в благодарность за то, что хоть кто-то в этом проклятом, злосчастном мире счастлив так, как того заслуживает. Однако сделать этого он не мог, а потому просто похлопал ее по плечу.

— Она сейчас на телевидении работает, — сказала Каролина, и Фемуру показалось, что она догадалась о его мыслях. — Поэтому по вечерам всегда сидит дома. Слушай, приходи сегодня к нам, поужинаем вместе. Джесс сама готовит. Кстати, что-что, а готовит она чертовски хорошо. Давай, Уилл, соглашайся. Тебе надо передохнуть. Дом у нас совсем недалеко от участка. Если мы с тобой кому-нибудь понадобимся, позвонят мне на домашний. Ну так как?

— А я вам не помешаю? — спросил Фемур и подумал, уж не догадалась ли Каролина, что Сью от него сбежала.

— Нисколько не помешаешь. Джесс всегда готовит, как на целый взвод. Она будет очень рада тебя видеть. — Каролина улыбнулась. — Она все уши мне прожужжала о том, какой ты замечательный. Ну давай, решайся. Мы с тобой и надышались тюрьмой, и надумались о ней, пора отвлечься.

— Ну, если ставить вопрос так, то разве я могу отказаться? — сказал Фемур и вспомнил, что фразу «если ставить вопрос так» часто повторяла Триш Магуайр.

Он должен выкинуть эту женщину из головы. Убийство Малкольма Чейза не имеет никакого отношения к Деборе Гибберт и смерти ее отца. Каролина права. Спайк Хампер, который доставил сокамернице Гибберт столько героина, что она на несколько недель попала в больницу — гораздо более перспективный подозреваемый. Да и вторая версия Каролины звучала правдоподобно. По крайней мере отчасти. Семейство Гибберт сюда никак не вписывалось.

Фемур улыбнулся Каролине.

— Пошли, — сказал он и добавил про себя: «А Триш Магуайр пускай идет к черту».

Триш сидела на своем любимом стуле в «Эль-Вино» и слушала Фила Редстоуна, покорно принимая на себя всю силу его негодования. Она не удивлялась реакции Редстоуна и ни в чем его не винила, отчего ситуация становилась еще мучительнее. В дополнение ко всему у Триш по-прежнему было такое чувство, будто ей предстоит снять не менее трех слоев собственной кожи. Надо забыть об убийстве Малкольма Чейза, побороть собственные страхи и, наконец, успокоить Редстоуна. В противном случае ей не удастся держать себя в руках столько времени, сколько потребуется, чтобы вытянуть из Фила хоть какую-то полезную информацию.

Триш заказала бутылку дорогого бургундского и наблюдала за тем, как Редстоун опустошил два бокала подряд до того, как она успела приступить к первому. Долив Филу вина, Триш воспользовалась паузой в его гневной филиппике:

— Поверь мне. Фил, я взялась за дело Деборы Гибберт не для того, чтобы доказать твою некомпетентность.

— Разве? Тогда для чего? Я помню, как ты разозлилась на меня два года назад из-за того дела об убийстве ребенка. Ты пытаешься отомстить мне? Я прав?

— Господи! Ну конечно, нет!

«Хотя тогда я и правда здорово на тебя разозлилась, — подумала Триш. — После того как мы вышли из зала суда, я в течение целого часа считала, что если маньяк-педофил убьет еще кого-нибудь, то виноват будешь только ты. Ведь это ты разрушил все доводы обвинения и выпустил убийцу на свободу».

— Я профессионал, — продолжала она. — Я понимаю, в суде случается всякое. В том, что ты делал на том процессе, не было ничего личного. В моих нынешних действиях тоже ничего личного нет.

— То было самое обычное дело, — заявил Редстоун, глотая изумительное, благоухающее малиной вино так, словно это дешевое пойло.

Триш тоже сделала маленький глоток и подождала, пока его вкус — богатый, солнечный и на удивление утонченный — не обволочет всю полость рта и не раскроется полностью.

— Сейчас все по-другому, — продолжал Фил. — Сейчас ты собралась публично выставить меня на посмешище ради того, чтобы поднять свой собственный авторитет.

— Неправда, — сказала Триш, чувствуя себя старой, умудренной опытом тетушкой, которая беседуете бестолковым племянником. — Перестань, Фил. Хватит обвинять меня бог знает в чем. Я преследую совершенно иные цели. Понимаешь, все, кто знал о деле Деборы Гибберт с самого начала, считали твою подзащитную бессердечной стервой, которая мстила старому, больному отцу за какие-то воображаемые детские обиды. Продюсеры фильма хотят разрушить это предубеждение. То, что Малкольм Чейз погиб, делает…

— Ты хочешь сказать, Чейз собирался участвовать в этом твоем цирковом представлении?

Триш с трудом, но проглотила оскорбительный выпад.

— Да, собирался, хотя я не назвала бы это представлением, тем более цирковым. Его смерть очень сильно расстроила Деб, и не только из-за фильма.

Заметив, как Редстоун удивлен — или даже шокирован, — Триш вкратце объяснила ему положение вещей и спросила:

— Ты когда-нибудь с ним встречался?

Фил, все еще очень обеспокоенный, отрицательно покачал головой.

— Ты рассказала об их отношениях полиции?

— Конечно, рассказала.

— Ну и что? Они считают, тут есть какая-то связь?

— Нет. Ко мне отнеслись, как к аффектированной девчонке, которая даром тратит их драгоценное время.

Фил откинулся на спинку стула и, облегченно вздохнув, вытянул ноги.

— Однако я все равно считаю, что связь есть, — сказала Триш и заметила, как на ногах у Редстоуна, под гладкой тканью его черных брюк, напряглись мускулы.

— Понимаю. Это было бы очень выгодно для тебя. — Фил натянуто улыбнулся. — Только я слишком высоко ценю тебя, чтобы предположить, будто ты способна выдвинуть настолько смехотворное предположение всерьез.

— Я очень польщена столь высокой оценкой. Разумеется, я могу ошибаться. В любом случае, прежде чем приступать к съемкам фильма, нам придется найти ответы на огромное количество вопросов.

— Ну неужели ты думаешь, что найдется хоть один телеканал, который захочет купить историю об обычном бытовом убийстве, если в фильме не будет участвовать такая знаменитость, как Малкольм Чейз? Я знаю, Триш, что дела у тебя идут неплохо, но не настолько же.

— Со смертью Чейза история Деборы не стала менее интересной, — холодно ответила Триш, не желая доставить Филу удовольствие и показать, что она поняла его оскорбительный намек. — Ни в чем не повинная женщина сидит в тюрьме и отбывает пожизненный срок за убийство, которого не совершала.

— Ладно, ладно. Задавай свои вопросы. — Фил передернул плечами. — Вряд ли я смогу рассказать тебе хоть что-нибудь полезное.