Издательство «Развлечение» - Белые рабы

Тен-Итси опасался довериться своей двоюродной сестре, хотя сознавал, что без ее помощи ничего не удастся сделать такого, что могло бы облегчить участь его друзей или вернуть им свободу.

Озабоченный и мрачный шел Тен-Итси по красивым аллеям парка.

Красоты природы не занимали его: одуряющее благоухание цветов и плеск воды в фонтанах не радовали его, как прежде. Все снова и снова он вспоминал, как перед ним стоял его любимый учитель Ник Картер, с тупым, безжизненным выражением лица.

«Что мне делать, друзья мои, чтобы доказать вам свою преданность? — думал Тен-Итси. — Само провидение привело меня сюда в поместье Мутушими и заставило меня увидеть и узнать вас. Помогите мне, всемогущие боги, избавить моих друзей от горькой участи, которая для них в сто раз хуже самой смерти!»

Тен-Итси случайно дошел до того флигеля, в котором были расположены апартаменты его двоюродной сестры.

Флигель был соединен с главным домом красивой галереей.

Здесь, при свете луны, в густой зелени, обвивавшей колонны, Тен-Итси вдруг увидел молодую девушку в национальном костюме, она осторожно несла в руках закрытый кувшин.

Мертвенно-бледное лицо девушки имело печальное выражение. Во взгляде ее светились боязнь и страх.

Не замечая стоявшего за одной из колонн Тен-Итси, девушка проходила по галерее.

— Талика! — вдруг воскликнул молодой принц.

Она боязливо оглянулась по сторонам и наконец увидела очертания фигуры Тен-Итси, но не различала его лица.

— Кто зовет меня тем именем, которое я прежде так любила, но которое я давно забыла? Кто ты, незнакомец?

— Неужели ты не узнаешь меня, — прошептал Тен-Итси, выступая из-за колонны и приближаясь к ней, — Талика, очаровательная гейша, которая восхищала весь Токио своим золотым сердцем, своим ясным и серебристым смехом, исчезновение которой вселило уныние во все сердца? Каким образом очутилась ты здесь?

Пока он говорил, Талика подошла поближе и рассмотрела его.

Узнав его, она задрожала так сильно, что даже расплескала несколько капель из кувшина.

— О боги! Принц Тен-Итси, — проговорила она в смущении и страхе, — если нас кто-нибудь увидит здесь и донесет моей госпоже, из комнаты которой я только что вышла, то я погибла! Она велит засечь меня!

— Засечь? Тебя, свободную гейшу? Тебя, очаровательную Талику, красоту которой красноречиво восхвалял даже мой державный отец, танцами которой он не раз восхищался? Тут существует какая-то мрачная тайна. Откройся мне, Талика, ты можешь довериться мне! Ты знаешь, я всегда был твоим другом и поклонником. Зачем ты ушла из Токио? Пришла ли ты сюда по доброй воле?

— Нет! Меня привели сюда силой и силой же удерживают в этом ужасном доме, — едва слышно проговорила она, робко оглядываясь, как бы опасаясь, что кто-нибудь подслушивает ее, — пойдите со мной в тень, принц. Вы и не подозреваете, как жестока и бессердечна ваша двоюродная сестра.

На лбу Тен-Итси легла глубокая складка. Он вместе с гейшей скрылся в тени кустов и обнял ее.

— Принц! Меня ждут в помещении рабов, — боязливо произнесла она, — туда я каждый вечер ношу напиток белокожим людям, приготовленный Вишневым Цветком. Погодите, пока я вернусь, тогда я отвечу вам на все ваши вопросы.

Она хотела уйти, но он удержал ее за руку.

— Доверь мне на минуту кувшин, который ты несешь в руках, — попросил Тен-Итси.

— Мне строго-настрого приказано отдать кувшин только надсмотрщику над рабами в собственные руки, — робко возразила она.

— Неужели ты можешь отказать мне в чем-нибудь, — тоном упрека шепнул Тен-Итси, — да еще в моей первой просьбе, с которой я обращаюсь к тебе после долгих лет отсутствия?

— О, если бы вы не оставили нашу родину, все было бы иначе, — отозвалась она и тяжело вздохнула, — тогда я знала бы, к кому мне обратиться за помощью.

— Но теперь, Талика, я вновь с тобой и клянусь тебе моими предками, что буду охранять твою жизнь и потребую отчета у твоих мучителей, — произнес Тен-Итси.

Он взял из ее рук кувшин с ядовитой жидкостью, предназначенной для Ника Картера и его спутников.

Она не препятствовала ему, когда он поднял крышку и заглянул в кувшин.

— Что вы делаете, принц? — вдруг произнесла она в сильном испуге.

Тен-Итси вылил жидкость из кувшина и заменил ее свежей водой из ближайшего фонтана.

— О боги! Что вы сделали! Меня убьют, если об этом узнает моя госпожа!

— Если ты сама не скажешь ей об этом, то она никогда ничего не узнает, — утешал Тен-Итси растерявшуюся девушку, — выслушай меня, Талика! Я доверяю тебе тайну! Те белокожие люди, для которых твоя госпожа приготовляет каждый вечер этот напиток, — мои друзья, которые не раз спасали мне жизнь и которым я обязан очень и очень многим. Напиток, который ты им приносишь, предназначен для того, чтобы лишить их разума, чтобы превратить этих героев в негодяев, сделать из честных людей предателей! Да ты этого понять не можешь, но я думаю, что ты поверишь мне и так, не правда ли?

Она бросила на него взгляд, полный самоотверженной преданной любви, и скрестила руки на груди.

— Приказывайте, принц! Я охотно умру для вас!

— Нет, Талика, не о смерти речь, — с улыбкой ответил он, — напротив, я хочу разорвать твои оковы и дать тебе свободу. Скоро наступит день, когда ты снова засияешь во всей своей красе. Весь Токио будет у твоих ног и воздаст должное твоей красоте и твоей чистой душе. Обещай мне только одно. Моя просьба, быть может, покажется тебе чудовищной, но придет время, и я объясню тебе все. Согласна ли ты выливать этот напиток, получаемый от твоей госпожи для белых рабов, каждый вечер, как я это сделал сегодня, и наполнять кувшин чистой водой? Губительная жидкость так же чиста и прозрачна, как чистая вода, так что никто не заметит обмана. Сделаешь ли ты это для меня, Талика?

Она покорно склонила голову.

— Да будет воля богов и ваша, принц, — прошептала она, — я сделаю все, что вы хотите. Но теперь я должна идти. Надсмотрщик привык к тому, что я приношу кувшин в одно и то же время.

Она взяла кувшин из рук Тен-Итси, быстро побежала дальше по галерее и вскоре скрылась.

Тен-Итси радостно улыбнулся.

«Какой счастливый случай, — подумал он, — Талика находится здесь, очевидно, в плену у моей двоюродной сестры. Теперь я припоминаю: Вишневый Цветок всегда завидовала красоте этой гейши. По всей вероятности, она похитила бедную девушку и держит ее здесь, как рабу. Я никогда не думал, что Вишневый Цветок так бессердечна, но теперь убедился, что она способна на какие угодно злодеяния. Задача моя, однако, усложняется: мне предстоит не только освободить Ника Картера и его спутников, но и защищать Талику. И все это я должен сделать один, имея противниками коварную женщину и дьявола в образе человека. Но, как бы то ни было, я доведу эту борьбу до какого-нибудь конца. Для меня есть только два исхода: победа или смерть».